– Закрепить карабин в станке и заранее навести его в определенную точку? Сможешь определить куда? Доска там тонка и пулю не остановит, лишь бы железный прут не попался на пути.

– Ничего не выйдет, это не пушка, да и не понять тут ни фига куда надо целиться. Я как минимум должен видеть хотя бы макушку Его, или хотя бы тень… Из ручного оружия да по невидимой цели, да одним-двумя выстрелами… Нет Александр Самойлович, прости, я в сказки не верю, вышел уже из того возраста.

Сашка хотел было добавить еще, что требуется какое-то специальное оборудование вроде тепловизора, но для работы днем при солнечном свете, ни ткань ни тонкие доски тепловое излучение от тела человека не задержат, но чего не того нет. В бункере у Сосновки таким экзотическим хай-теком и не пахло, обычные прицелы и приборы ночного видения были и очень даже приличные, но они в такой сложной ситуации не помогут. А поэтому он счел за лучшее промолчать, чего зря травить душу несбыточными надеждами.

Ответом на все обоснованные возражения было лишь известное слово из пяти букв, что безуспешно пыталась запретить некая императрица. Ругательство не по адресу Сашки, он тут не причем, просто так от ощущения безысходности и собственного бессилия. Где выход черт возьми?

Рассвет, чердачный "нумер" в дешевом доходном доме на окраине Парижа, где по утрам стоит аромат отнюдь не роз, а другого "продукта" – тянет ядреный, нет просто убойный запашок из вскрытой этой ночью золотарями выгребной ямы на заднем дворе, и все те же "герои нашего времени" на сцене…

– Хандришь приятель, почто так?

Александр пожал плечами, ответить невозможно он и сам не понимал, что и от чего, а просто "так было" по факту. Настроение и в самом деле прескверное.

– Ты не спеши домой товарищ сержант, экий ты быстрый… Без головы Его я из Парижа не уйду! – твердо заявил напарник Сашки, решение окончательное и как приговор обжалованию не подлежит.

– Это как, на царя и Барклая забьем, что-ли наконец? Будем ловить Его в домашней обстановке?

– Не получиться, я слово им дал и его сдержу. Есть братец еще одно местечко, но там настолько опасно, даже и не знаю… Придется!

Сашка меланхолично кивнул, он устал, нет не физически… скорее психология виновата, когда долго ничего не получается, то можно провалиться в такую "яму безнадеги".

– Ладно, я пока кое-куда отлучусь по делам, а ты сходи и отвлекись, бабу молодую что-ли найди и сам знаешь… для поднятия духа боевого. Смотреть на тебя не могу, самому тошно становиться! – последовало весьма разумное и своевременное распоряжение.

В другое бы время Александр не удержался бы и ответил, что он ради цари и отечества всегда готов как пионер молодую девку отодрать во все отверстия… в другое время, но не сегодня, депрессия навалилась жуткая. Хлопнула дверь чердака за Самойловичем и он остался один со своими невеселыми мыслями, и в самом деле может как Высоцкого там в песне было – "пусть Верка поможет, а водка спасет"?

На дно ему еще рано… это недолго успеем, когда час придет. С этой единственной мыслью в голове, как с последним патроном в обойме Александр заставил себя встать с лежанки – "Подъем солдат!". Ладонью по подбородку… ого ну и щетина отросла как у кабана, сколько дней он не брился?

Порывшись в вещевом мешке он извлек небольшую пластиковую коробочку, походный бритвенный набор – единственная "роскошь", какую они с Фигнером прихватили из всего богатого набора имевшегося в распоряжении путешественников во времени. Конспирация, конспирацией… опасной бритвой он сыт по горло за все последние годы, пришлось сделать ради этого "Жиллетта" исключение из жестких правил.

Покончив с приведением себя в порядок Сашка на минуту задумался, чисто выбритое лицо мало гармонирует с теми лохмотьями, что приходилось ему носить до последнего времени – у черту рубище. Фигнер запасся для предстоящей акции нормальной одеждой, вот она и пригодилась. Консьержка, соседи… да положим на них "болт", охота двух клошаров на императора все одно закончилась и зверь упущен. О… да тут припасено то, что "доктор прописал" прекрасные штаны из серой парусины, почти джинсы по меркам ХХ-го века Чистая нижняя рубашка из тонкого полотна и блуза – покрой не бесформенный "колокол", а скорее "толстовка", жаль нагрудных карманов для разных мелочей нет. В таком прикиде Сашка бы не постеснялся и на дискотеку в своем времени сходить. Он уже собирался запихать старые "тряпки" по кровать и навсегда и забыть о них, но пришлось все же вытащить рваную свою куртку обратно, там в подкладке зашиты две "штуки" франков ассигнациями. Страховой взнос, как в шутку сказал Фигнер, заначка сделана по его прямому приказу – на самый случай если повяжет напарника полиция, а отец-командир окажется не в силах помочь. Взятки берут везде, в том числе и в первой империи Бонапарта, давать просто осторожно надо и не кому попало…

Финансы… без пряников не заигрывают, ведь так. Кроме НЗ у Александра сегодня на руках примерно 500-от франков медью, серебром и ассигнациями. Сумма совершенно неподъемная даже для состоятельного "блузника", но сегодня можно – командир санкционировал тотальный разгул и разврат до вечера. О ценах на "сексуальные услуги" у местных девиц Сашка первоначально имел смутные представления, спросил он как то напарника, еще пару месяцев назад и…

– Что 500-от франков? За раз? Да ты с ума сошел братец, за такие бабки сама Жозефина под тебя ляжет! – заверил его Фигнер на правах знатока, и увидев, что его подопечный по данному вопросу "плавает", провел ему тогда краткий, но весьма подробный и содержательный инструктаж.

Все хорошо, да только воспользоваться казенными деньгами в личных целях, да и полезными сведениями от Самойловича до этого утра ни разу не получилось.

Покончив с последними сомнениями Александр проверил перед уходом, не осталось ли в "квартире" чего-нибудь эдакого… мало ли кто тут нагрянет в их отсутствие. Вроде порядок, револьвер с запасным барабаном и гранату забрал с собой Фигнер, у него же карта и бланки документов, ТТ и магазины – у Сашки… фонарик остается! Да и черт с ним на "адскую машину" это устройство явно не тянет. Консьержка, а шарятся по "нумерам" отсутствующих постояльцев обычно они, даже и не поймет что это такое, тем более – там на корпусе никакой маркировки нет. На всякий случай он эту "жужалку" затолкал туда же под нары к грязному тряпью, расчет на то, что побрезгует потенциальный воришка рыться в таком мусоре.

Район города, где они снимали очередную квартиру, сколько уж их было – со счету сбились, в трущобы еще не превратился окончательно. Но негативная тенденция была как говорится на лицо, или на лицах… достаточно посмотреть на людей вокруг, затяжной экономический кризис, как следствие череды войн, а ведь совсем недавно вроде в начале века был подъем. Тогда эти новые предместья застраивались и развивались, всюду требовались рабочие руки и вдруг "счастье" внезапно кончилось.

Александр стоял на мостовой, и прокручивал в памяти инструкции Фигнера, на предмет пикапа местных девиц. У Самойловича все выходило быстро и даже без особого похабства. Самый желательный вариант – гризетка… есть такие девицы без лишних комплексов в столице первой империи. В основном в данном сегменте подвизаются провинциалки "покоряющие Париж", обычное место работы – модная лавка или магазин галантереи. Отличительный признак – платье синее, но бывают иногда и по-другому одеты, зависит от сезона и от личных предпочтений. Вот как раз одна девчонка в голубом наряде мимо нашего бойца семенит, в руках большая картонка шляпная. Девушка молоденькая, едва ли даже 18-ть будет, фигурка более-менее, мордашка… ну ладно не будем придираться – скажем относительно симпатичная по парижским меркам, на один раз вполне пойдет.