– Три часа. – осторожно промолвил Фигнер, еще не веря до конца в свою удачу и как бы опасаясь "ее" ненароком спугнуть. Он даже старался не глядеть при этом в лицо полицейскому чиновнику, как бы не вызвать часом лишних подозрений, "благородное позерство" ему было абсолютно чуждо.

– Ежели к обеду не справитель, то сгною вас, скотов эдаких, в каталажке. Будете у меня месяц куковать в карцере на хлебе и воде!

Не стоит и говорить, что работа после такого пожелания просто закипела и оба Александра закончили буквально за час. Полицейского, надзиравшего за ними, такой расклад вполне устроил, он осмотрел свежую кладку нового основания решетки на предмет изъянов и остался доволен. Затем представитель закона, дав на прощание представителям парижского "сброда" пару "отеческих" подзатыльников и пинков, отпустил их на все четыре стороны. Быстрым шагом, стараясь не бежать и не привлекать дополнительных подозрений горе-террористы поспешно бросились прочь, тачку с инструментом оставили в первом попавшемся по дороге же дворе, как только скрылись подальше из глаз "крутого начальника". В любую минуту тот мог одуматся и сообразить, что приказ заместителя Фуше "разобратся" на самом деле означал нечто совершенно иное, однако и в это раз пронесло. Огромный, по российским меркам конечно, и невероятно сложный полицейский аппарат первой империи сработал вхолостую вследствие халатности или тупости одного из низовых исполнителей, что же, такое не только в России случается. В реальной истории нашего мира точно так же поступили охранники императора в 1812, отпустив проникшего в Кремль к Наполеону под видом нищего оборванца Фигнера. Наличие у "босяка" при себе отточенного до бритвенной остроты кинжала как-то не очень их смутило, и об очередной попытке покушения на Бонапарта никто и не узнал до самого конца войны, даже "по команде" бдительные стражи не доложили.

Как они тогда с Самойловичем не спешили, однако гранату Сашка все же забрал, завернув в тряпку и сунув в карман блузы. Вещь ценная – не бросать же ее, где еще такую найдешь здесь в веке 19-м? Потом можно будет разобрать и протереть спитром, ничего этому артефакту из будущего не сделается.

Проигрывать надо уметь, не всем дано, другой бы уже в панике кинулся к спасительной лодке, чтобы побыстрее свалить из Парижа навсегда. Фигнер – иное дело, вон спокойно сидит он в углу на камне, разглядывае закопченные стены и думает, что же теперь делать, рядом пристроился прямо на земле Александр, его верный сообщник. Размышления, надо сказать честно у него нерадостные, опыт в тяжком деле освобождение императора Александра Павловича от французкого конкурента приходится приобретать и потом, и кровью и тяжкими трудами. Но в сущности ничего страшного не произошло каким-то чудом им снова удалось в последний момент вывернуться из казалось уже захлопнувшегося капкана. Плохо только то, что каждый раз их выручает не то судьба, не то "провидение", не то просто фантастическое по меркам последующей эпохи разгилдяйство чинов парижской полиции и "конторы" Фуше, а отнюдь не точный расчет и следование ранее составленному плану.

– Сашка, будь другом поищи, там где-то виноградная водка у нас была.

– Сейчас, – Александр разворошил мусор в дальнем углу "пещеры" и вытащил один из вещевых мешков, вышло так, что угадал с первого раза – как раз тот, что был набит продуктами, заготовленными на дорогу.

– Да не то, это обычное вино, водка в белой бутылке без наклейки.

Наконец искомое было найдено, Фигнер сделал большой глоток и передал емкость с "горячительным" напарнику.

– Давай пей. Теперь можно, коли все нахрен провалили… А как все хорошо начиналось.

Сашка в свою очередь приложился, жгучее пойло прокатилось огнем по горлу, но как ни удивительно практически не подействовало, ни малейшего опьянения он не почувствовал.

– Ну как тебе их высокопревосходительство лионский пулеметчик? Считай познакомились… Говорят память у этого черта такая, что единожды увидев человека уже не забудет никогда. И я его мерзкую рожу тоже на всю жизнь запомню, всю душу своим допросом гад вытянул. Сташен враг, да милостив бог Сашка… пронесло.

– Так это сам Жозеф Фуше был???

– А то… сиди! Сегодня уже все закончилось… – одернул он Александра, увидев, что тот, пораженный известием, резко вскочил на ноги и чуть ли не бежать готов, – Не знаю зачем Он притащил с собой на военную игру министра полиции, но до вечера его не отпустит точно.

– До вечера можно отдохнуть, всех шерстить подручные папы Жозефа начнут завтра с утречка. – продолжил Самойлович, похоже, что и на него алкоголь не подействовал, – Чую, выйдут боком нашему жиду-подрядчику бесплатные работники. Как он обрадовался, что нашел двоих дураков за копейки дерьмо разгребать! Жаль – ты его морду не видел, когда я подряжался и бумаги за нас подписывал. А ведь будет молчать стервец, ему нас сдавать нет выгоды… я эту породу знаю.

– Нам что остается? Валить отсюда и начинать все сначала?

– Да пожалуй, посидим немного и пойдем на новую квартиру, на старом месте появлятся уже нельзя… Документы заодно сменим, прости, но тебе опять роль дурака уготована.

Однако "просто уйти" сразу не получилось, надо было сперва избавится от лодки, на которой собирались покинуть Париж. Мало ли наткнется на нее полиция и у сыщиков может появится намерение обследовать катакомбы, а там могут случайно и в канализацию угодить. Пистолетик Фигнер, по его словам, хорошо присыпал сверху песком, когда они восстанавливали порушенную решетку. При беглом осмотре такую улику вроде бы найти не должны, но решили лишний раз не рисковать, и поэтому пришлось лезть в ледяную воду. Проклятая посудина все никак не желала отправлятся в автономное плавание по Сене и провозились они долго, пока выталкивали этот утлый челн из прибрежных зарослей.

Рождество в Париже… ночь и одиночество, редкий снежок валится с ночного неба. Фигнер куда-то ушел с наступление темноты не то на разведку, не то не выдержал и решил навестить свою парижскую пассию – Фантину.

Прошлый год ни на шаг не приблизил их к заветной цели, может новый – 1812 окажется лучше? В любом случае времени остается мало. Сашка вынужден коротать этот вечер один, вдвоем было бы веселее, хоть поговорить есть с кем о том и о сем. В той далекой жизни была задумка встретить новый год в каком – нибудь экзотическом месте и вот дождался, сбылась мечта идиота… холодный чердачный этаж и большая бутылка молодого вина, закуски нет ни крошки, лавки уже закрыты, да и лень туда идти за продуктами. Дом, где они в этот раз нашли пристанище не обычный, что-то слишком уж много тут на всех этажах молоденьких девок, собственно это почти все жители кроме последнего чердачного ими и представлены. Он прислушался к звукам доносившимся снизу, народ который день гуляет, праздники все же, а ты вынужден сидеть на этой вышке. Может сходить навестить веселых разбитных девочек с третьего этажа? Они ему и Фигнеру кое-что должны, если подумать, дважды на днях девки прибегали к ним наверх, звали на помощь, чтобы выкинуть вон черезчур назойливых кавалеров. Самойловичу попался в дым "до синевы" пьяный офицерик, Сашке – какой-то пожилой буржуй "слегка трезвый", и того и другого спустили с лестницы. Правда не так как в России принято, а вежливо выволокли на улицу и разъяснили, что повторно являтся сюда до протрезвления не следует. До буржуя дошло сразу, а вот офицер заартачился, схватился за свою шпажонку и тогда его пришлось "успокоить".

Вообще девицы совсем даже ничего, Александр подумывал было сходить, благо совсем рядом но удержался. Первое правило конспирации: где живем, там не гадим, пусть даже речь идет о временном убежище. Поэтому местный женский пол – табу, и все же интересно как они проводят праздничные дни, судя по шуму – очень даже весело.