Услышав бряканье тарелки по полу, она взглянула на огромного маджай-хи.

— Я серьезно, Малец. Просто хлебай по чуть-чуть!

Мгновенье спустя она сделала возмущенное лицо.

— Я не занудствую, а теперь… ой… просто делай, как я говорю!

Гассан нахмурился. Он хотел бы узнать побольше о том, как она общается с этими причудливыми созданиями. Серый и черная несколько отличались между собой. Черная маджай-хи все еще оставалась в темном углу комнаты, рядом с одеялом, укрывавшем мертвеца. Гассан с энтузиазмом готов был вступить в более жаркую дискуссию, ведь было бы лучше сдвинуться с мертвой точки, прежде чем дампир будет достаточно здоров, чтобы стать частью любого плана.

Ее проще будет переубедить, если сначала склонить остальных, а проще это будет в ее отсутствие.

Гассан прекрасно понимал, что Винн встала на его сторону лишь под влиянием обстоятельств, но она была достаточно умна, чтобы понимать положение дел. Ее расспросы о принце, слишком приблизили ее к истине, к тому, чем он пока не готов поделиться.

Много лет назад его секта заметила догматические различия между императором и его сыном, настолько существенные, что каждому в его секте стало понятно, что придется вмешаться. Империю нужно было вести по пути разума, а не теократии, коренящейся в мертвой, темной религии, о существовании которой мало кто знал. Склонность принца к первому делала его мишенью для тех, кто находил его образ мышления — и его потенциальное правление в будущем — опасными.

Гассан ловко подружился с наследником императорского трона, в дни юности принца, и убедился, что он сполна заслуживал доверия. Познакомив юношу с несколькими членами своей секты, постепенно он принялся побуждать Оуньял'ама к осознанию разрушительных вероучений его отца.

У юного принца это не вызывало радости. Это так же не было большой неожиданностью, учитывая все, что видел при императорском дворе принц за годы правления своего отца.

Чтобы защитить принца, секта согласилась на то, что раньше было немыслимо. Они создали для Оуньял'ама один из своих медальонов.

Гассан научил его использовать медальон, и скорое признание принца было ошеломительным. В другой жизни он мог бы стать достойным хранителем, если не метаологом.

Другой жизни не будет. Принц Империи был орудием, направленным против уклада императора. А медальон обладал и другими свойствами, которые открывались по мере обучения принца. Если сосредоточится, Гассан практически всегда сможет почувствовать приблизительное местонахождение Оуньял'ама, или по меньшей мере направление.

Раньше это казалось еще одним способом присматривать за принцем.

Гассан не мог не думать о том, сколько времени Халида провел, воздействуя на Магьер… сколько провел в ее сознании. Что если эта тварь установила с ней подобную связь? Сама эта перспектива также толкнула Гассана поставить Винн в безвыходное положение.

Ему нужно, чтобы она изложила его доводы остальным, а через них и Магьер. Когда дело касается дампира, не должно быть и намека на то, что воздействие исходит именно от него.

Гассан заново оценил всех присутствующих, начиная со Странницы, Лисила и Мальца. Оша не представлял никакой угрозы, так как был явно влюблен в Винн, и во что бы она его не втянула, он последует за ней.

И напоследок он заглянул в дальний угол комнаты.

К счастью, Чейн спал. Прошлой ночью вампир был тем, кто умственно и физически был самым многообещающим. Из страха, что оттолкнет Винн, Гассан воздержался от того, чтобы расправиться с ним.

Тень оставалась на месте, оберегая Чейна, но она тоже будет сопутствовать Винн во всем.

Еще есть покрытый шрамами старец, Бротан, более опасный и непредсказуемый, чем вампир. Порывистая сторона Чейна была мотивированна защитой Винн, тогда как личная заинтересованность Бротана оставалась загадкой. Сейчас он просто скучающе наблюдал.

Сидя рядом с Мальцом, Винн медленно обернулась.

— Оша… Бротан, Тень… Если хотите, есть еще много тушеного мяса. Я отнесу тарелку Магьер и посмотрю, не проснулась ли она.

Гассан вмешался до ее дальнейших действий.

— Вокруг нас разворачиваются события, и нам нужно принять некоторые решения.

Оша придвинулся ко входной двери, а Бротан, остался спокойно сидеть на полу, скрестив ноги.

Лисил положил ложку.

— Какие решения?

В свою очередь, Гассан посмотрел на Винн, хотя она смотрела куда-то в сторону.

— Домин считает, что нам придется охотиться на этого призрака, — сказала она. — прежде чем мы отправимся на поиски другого шара… и я думаю, он может быть прав.

— Я же говорил вчера, — резко ответил Лисил. — Магьер ни на кого не охотится. Не в этот раз.

Малец сидел, навострив уши. Никто не отзывался, должно быть он единственный слушал. Без помощи рук Бротан поднялся с пола и шагнул к Гассану.

— Я согласен с Лиишилом, — добавил старый эльф. — Этот призрак — твоя проблема, не наша.

Гассан промолчал, и снова взглянул на Винн.

— Это и есть наша проблема, — возразила она. — если этот призрак в том, кто допытывал Магьер. По словам домина, Халида — при жизни — служил Древнему Врагу. Если он побывал в голове Магьер, то может знать о шарах… по меньшей мере о тех, которые уже были найдены. Теперь, когда она сбежала, он не остановится, пока не поймает ее. Если он завладел кем-то с достаточной властью, он может иметь в своем распоряжении имперскую гвардию, или даже войско.

Лисил уронил ложку, и уже спорил с Винн.

Несколько раз Винн обращалась еще и к Мальцу, для того чтобы чем-нибудь молча обменяться. В конце концов, она без участия Гассана добилась того, в чем он нуждался, и он не стал источником еще более ярого сопротивления.

Лисил опустил локти на стол, все еще задыхаясь от гнева. Малец замер, его огромные голубые глаза метались по комнате, но так как Винн не оказывала никаких ответных действий, пес молчал.

В затянувшейся тишине, Гассан размышлял о том, что не пора ли было рассказать о своей связи с принцем. Есть вещи, о которых даже Винн не знала и не могла догадываться. Поэтому, как можно проще, он стал объяснять, как познакомился с Оуньял'амом.

В сохранившемся молчании, когда никто больше не возражал и никто не соглашался, ему пришлось рискнуть еще раз. Он вынул из-под рубашки медный медальон.

— Моя секта создала один из них для принца Оуньял'ама, чтобы он мог устанавливать с нами связь, а мы могли его защищать.

Он вкратце рассказал кое-что из того, что рассказывал Винн, в том числе и о своем умении определять местонахождение принца в пределах ограниченной дальности.

Винн смотрела на него немигающим взглядом.

— О чем ты говоришь?

— Халида может обладать такой же осведомленностью о Магьер. Если любой из вас покинет город, взяв ее с собой, куда бы вы не отправились, вы приведете его с собой… в том числе и к другому шару.

Винн вскочила, но не устояв на ногах из-за тяжести стула, который не сдвинулся с места, она рухнула обратно.

— Почему ты сразу не сказал? Шар уже здесь… с ней… в другой комнате!

Гассан оставался спокоен, видя глупую панику Винн.

— Никакими средствами нас здесь не найти. Убежище надежно защищено, даже от меня, пока я нахожусь за его стенами. Это служило его главной целью. Иначе зачем бы я вас всех сюда привел и оставил? Однако вы должны уничтожить Халиду прежде, чем попытаетесь покинуть этот город.

— Он прав.

Незнакомый голос застал врасплох даже Гассана. Стул едва ли не отлетел, когда Лисил резко вскочил на ноги, а Малец развернулся и ринулся через всю комнату.

Магьер стояла у входа спальню и наблюдала за происходящим. Завернутая в тонкое одеяло она держалась за дверной косяк, чтобы не упасть.

Приблизившись к ней, серый маджай-хи, словно колеблясь, замедлил шаг. Он опустил голову и уши, возможно не опускав лишь глаз, смотревших на нее.

Магьер испуганно взглянула на Мальца, хотя слишком поздно, чтобы посчитать, что ее испуг, был вызван его молниеносным приближением. Жалобный вой разнесся по комнате, и как застрявший в глотке вопль, собачий вой был преисполнен горем и болью.