Халида шел по улице с узкой улыбкой, злобной, но полной надежды. После столь долгого отсутствия плоти, с момента его бегства из секты, каждое тело, которое он утверждал, было чудом, а также незначительной борьбой.

Этот новый еще не был полностью его собственным, и он остановился возле чайной, закрытой на ночь.

Как бедное место, оно не имело стекол в окнах, которые были плотно закрыты ставнями. Перед этими ставнями действительно висела потертая медная вывеска. Он не мог не желать забавного взгляда, поэтому схватился за нижний край вывески. Когда он повернул ее покрытую ямочками поверхность, то увидел лучшее отражение своего нынешнего лица.

— Я вижу тебя, — прошептал он. — И ты видишь меня, не так ли?.. домин?

Халида обрадовался крику, вырвавшемуся из глубины его мыслей.

Гассан иль'Шанк уставился на свое искаженное медной табличкой лицо. Он увидел еще одну улыбку, сопровождаемую еще одним низким смехом, ни один из которых не был его собственным. И он снова закричал во тьме собственного разума, когда Халида ушла в его плоти.