— Я надену плащ и поищу рынок, — сказал он.

— Ты этого не сделаешь.

Лисила нисколько не ошарашил голос Бротана, и он возразил.

— Не притворяйся, что заботишься о нас, после того что ты…

— Имперская гвардия разыскивает тебя, — прервал старый убийца и не спеша открыл глаза. — Если тебя снова схватят, ты всех нас подвергнешь опасности.

Лисил подался вперед, собираясь встать со стула.

— Он прав, — согласилась Винн. — Даже в плаще тебя смогут заметить, арестовать или чего похуже. Я самая маленькая, и я уже бывала на рынке и обошлась без происшествий. Я не столь примечательна, как ты, и имперские гвардейцы не знают обо мне.

Лисил уступил.

— Отлично, — сказал кто-то еще. — Только быстро, не снимай капюшон и ни на кого не смотри.

Лисил сел вполоборота, когда Гассан Иль'Шанк легким шагом направился к столу. Домин не выражал никаких признаков беспокойства о том, что за ним наблюдают, хотя Оша больше не скрещивал руки и держал лук в состоянии боевой готовности. Лисил повернулся обратно.

— Хорошо, — коротко ответила Винн, не глядя на домина.

Лисил чувствовал себя ущемленным, и это ему не нравилось.

— Возьми, Тень, — поручил он.

Винн повернула голову и посмотрела вниз.

В этот момент он понял, что не заметил еще и Тень. По всей видимости дочь Мальца лежала под столом, у ног Винн.

Винн обратила взор к нему и покачала головой.

— Нет, черная волчица может привлечь внимание, к тому же мы уже использовали это как отвлекающий маневр.

Он знал Винн не один год, и, хотя она могла быть права, Лисил понимал, что она лгала. Ну, пожалуй, частично. И по какой же еще причине она оставит Тень?

— Чейн…

C этими словами-воспоминаниями, возникшими в сознании Лисила, Малец оказался у его стула. И тогда Лисил вспомнил, как Тень повела себя с Чейном накануне. От того, что Винн беспокоилась о безопасности этого выродка, Лисил чувствовал горечь.

— Клянусь семью преисподними, — заговорил он. — Возьми Тень, и никто не тронет Чейна… пока он сам об этом не попросит.

Винн поморщилась от его тона. Когда-то это было все, но сейчас она бросила на него сердитый взгляд. Ему было безразлично.

— Она права, — вставил Бротан — Черная волчица привлечет внимание… и судя по тому, в каком состоянии Тень вернулась прошлой ночью, я предполагаю, так оно и есть.

— Я скоро вернусь, — сказала Винн. — Я знаю дорогу.

Она опустилась на одно колено и что-то прошептала, вероятно сидящей под столом Тени. Жалобно заскулив и показавшись на глаза, черная маджай-хи побрела в дальний угол, располагавшийся на противоположной от входа в спальню стороне гостиной зоны.

Винн обратилась к Оше:

— Ты… поможешь ей?

Оша кивнул, хотя Винн уже надела плащ и была готова выходить. Лисил проводил ее взглядом и затем повернулся туда, куда ушла Тень. В дальнем углу главной комнаты, накрывшись одеялом, лежало тело, и Лисил знал, чье.

Чейна — полностью накрытого и дремлющего.

Услышав, как хлопнула входная дверь, Лисил поднялся и обернулся, однако Винн уже не было. Его даже не интересовало, как она собиралась найти дверь, чтобы вернуться обратно. Он просто изучал Ошу… который пообещал оказать содействие Тени.

Чистокровный эльф Ан'Кроан и Маджай-хи защищали дремлющую нежить.

Мир сошел с ума.

Оша проводил взглядом Винн. Когда он повернул голову, отвращение на лице Лиишила заставило его вновь отвернуться. В принципе, Оша был того же мнения, что и Лиишил. Но здесь и сейчас, Винн и Тень были правы.

Им нужен Чейн — нужен каждый — для того, что грядет. Причиняющий неудобства вампир более чем доказал это прошлой ночью.

Оша глубоко вдохнул, чтобы немного успокоиться, но напряженное молчание душило сильней затхлого воздуха и зловония этого человеческого города. В отсутствие Винн всем нечего было сказать.

Лиишил стал запихивать предметы на полки, и домин поспешил ему помочь. Держа в руках небольшую бутыль с водой, он взял со стола чашку Винн, выпил содержимое и направился в спальню. Домин хмурился, наблюдая за Лиишилом, и Оша, пытаясь тоже наблюдать, утратил концентрацию.

Леанальхам — Странница — не разговаривала с ним со вчерашнего вечера. К счастью, она, скорее всего, еще спала. Весь ее гнев и все брошенные ею обвинения он заслуживал, но в том, что способен вынести их прямо сейчас, он не был уверен. Не имея желания делить компанию с Бротандуиве, но имея необходимость присматривать за домином, Оша обогнул стол и направился в дальний слабо освещенный угол.

Тень лежала на полу, повернув голову к столу. Позади нее, как накрытый простыней покойник, с головой укрывшись одеялом, неподвижно лежал Чейн.

Оша видел это много раз, но все никак не мог к такому зрелищу привыкнуть. Тень подняла голову и заскулила, и он опустил взгляд. Должно быть, она тоже чувствовала напряжение, ведь она редко обращала на него внимание.

Собака ненавидела разлучаться с Винн, даже на короткое время, но в последнее время часто оказывала содействие Чейну. Но, как ни странно, в упор не замечала своего отца.

Оша думал об этом, но не задавал вопросов. Он не был уверен, кого следует об этом спрашивать. Тихие шаги за спиной заставили его обернуться.

Леанальхам — Странница — стояла у входа в спальню и наблюдала за ним.

Оша сглотнул внезапно встрявший в горле комок.

Ее каштановые волосы, диковинные для Ан'Кроан, спадали в буйном беспорядке. Увидев ее истощенной от голода в лучах дневного света, он лишился речи из-за охватившего чувства вины. Сделав несколько шагов по все еще усыпанному подушками полу гостиной комнаты, она остановилась и, опустив взгляд, посмотрела в дальний угол за его спиной.

— Винн заботится о нем, — прошептала она, явно подразумевая Чайна.

Это не было вопросом, она утверждала. Он отшатнулся, словно от удара в живот. Эти слова могли значить что-угодно, но она явно произнесла их, чтобы его уязвить. И что еще хуже, он чувствовал, что это заслужил.

Да, Винн заботится о Чейне. И Оша ничего не мог с этим поделать, хотя у него были свои чаяния относительно нее, и их общего прошлого. Однако, кое-что еще потрясло Ошу.

Леанальхам никогда раньше не пыталась его ранить. С момента их последней встречи, в ней изменилось не только имя, а гораздо большее.

Покидая это зачарованное место, Винн не могла сдержать дрожь, заставлявшую ее содрогаться, словно от ползающих муравьев. И все же, ее тревога нарастала при мысли о том, что ей пришлось уйти.

Гассан оклемался, Чейн спал, а Магьер, к счастью, не покинет спальню в ближайшее время. Если нет, Винн надеялась, что Малец будет благоразумен и усмирит Магьер. Недоверие было бы благословением, в отличии от презрения. Столько ненависти — и пролитой крови — было между Чейном и остальными, особенно между Чейном и Магьер.

Пополнение припасов на маленьком рынке заняло больше времени, чем она рассчитывала.

Сначала она купила большую урну с плотной крышкой из варёной кожи, а затем отыскала харчевню. Хозяин наполнил урну какой-то похлебкой. Судя по ее аппетитному запаху, там по крайней мере было мясо, вероятно козлятина, она точно не знала. Расплатившись, она отправилась на поиски чистой одежды, не зная была ли среди спасенных Бротаном тюков запасная одежда.

Она позаботилась о том, чтобы на купленной одежде не было ярких узоров — чем проще, тем лучше.

В конце концов, она купила три наряда из простых муслиновых шальвар, — то, что считалось штанами в этой стране — и легких туник без рукавов — все это носил здесь едва ли не каждый. Самый маленький наряд был ало-красного цвета. Два других были побольше: один темно-синего цвета, другой песочного. Во всяком случае, ее друзья смогут хорошенько вымыться и переодеться в чистое. И для этого она нашла и купила два куска сандалового мыла.

Хотя Винн и была довольна покупками, возвращаясь в обитель, она поняла, что нагрузила себя чуть больше меры. Она старалась сосредоточиться на выполняемой задаче, а не на предательстве Гассана — не на том, что он рисковал собой лишь потому, что нуждался в помощи для поимки мертвеца. А может и в чем-то большем. Если бы он был честен с ней с самого начала, она смогла бы его понять, даже если бы не смог Чейн.