Здоровенный игрушечный джип на радиоуправлении с криво примотанной изолентой к капоту беспроводной камерой послушно перебрался на подставленные ладони и, деловито жужжа, развернулся на сто восемьдесят градусов, подставляя мне открытый багажник с неким устройством, плотно закрепленным все той же бессмертной синей изолентой.

Уже обо всем догадавшись, я сформировал на кончике пальца крохотный пси-клинок (обычно применяемый мною вместо сварочного аппарата или паяльника) и освободил "глушилку" из клейкого плена. Джип, стоило вернуть его в вентиляцию, тут же заторопился по своим игрушечным делам, неловко виляя задом из-за неправильно закрепленной камеры. Не убирая с губ довольной улыбки, я, не глядя, кинул за спину "глушилку" и, дождавшись тихого щелчка, произнес:

— И это лучшее, до чего вы додумались?

— Что поделать, мой лучший инженер отправился навестить родню, пришлось работать с дилетантами.

Я снова фыркнул, а затем глубоко вздохнул, не без труда возвращая себе серьезный настрой. Сосредоточившись, я аккуратно расширил границы собственной защиты на комнату, исключая возможность незаметной слежки со стороны псиоников.

— Ладно, Джим, давай начистоту, — сказал я, возвращаясь на свое место. — Только быстро, чем меньше эта штука работает, тем лучше.

У меня мелькнула было мысль позвать Салли, но мельком брошенный взгляд подтвердил, что она до сих пор возится с кристаллом — моей названной сестре было не до нас.

Ладно, после все перескажу…

— Тебе не стоило возвращаться, — следуя моей просьбе, шериф не стал ходить вокруг да около, а сразу перешел к делу.

— Почему?

— …Я думаю, что сейчас именно Сыны Корхала управляют зергами.

— Доказательства?

— Ни единого, разве что косвенные… и дурные предчувствия.

Я молчал, не мешая Джиму собираться с мыслями. Я уже давно знаю Рейнора, даже если все, что у него есть — это смутные предчувствия, отмахиваться от этого нельзя — временами они оказываются точнее неоспоримых фактов.

— Момент первый, — начал Джим после непродолжительной паузы. — Сара — доверенный агент Арктура, ее миссии — самые сложные, самые рискованные, самые важные для мятежников. Она отправилась на задание за трое суток до начала вторжения на Антигу Прайм и, когда туда прибыли наши войска, уже была там. Момент второй: часовая готовность по флоту была объявлена за сутки до того, как мы получили сообщение о вторжении. Момент третий: Арктур Менгкс — хладнокровный ублюдок.

На последних словах я поморщился — никогда не понимал, почему шерифу так активно не нравится Менгск, даже в те времена, когда он не был самым кровавым террористом тысячелетия, а "всего лишь" главой транспланетарной корпорации. Все остальное… звучало тревожно.

— И не надо мне здесь рожи корчить, — буркнул Джим. — Я чувствую людей, всегда чувствовал. В конце концов, я же сразу понял, что ты — клевый парень, разве нет?

— Это запрещенный прием, — улыбнулся я. — Но вообще ты прав, всегда поражался, как у тебя это получается без чтения мыслей.

— А тебя эта способность ослепляет, — отрезал шериф. — Ты слишком ей веришь. Помнишь, как я тебя в покер обыграл?

— …Я был пьян.

— Я тоже.

— …Ладно, дай мне минутку.

Я закрыл глаза — не знаю почему, но в полной темноте мне всегда думалось лучше всего. Итак…

Джим прав — все, что он мне рассказал, просто слова и догадки, которые сами по себе не доказывают ничего. Все это может оказаться чередой совпадений.

Здесь и сейчас в моих силах сказать Тассадару, что во всем виноваты Сыны Корхала — и мятежники будут уничтожены. Я могу сказать, что виноват Синдикат — и второе по могуществу человеческое государство будет стерто с лица Вселенной; обвиню Конфедерацию — и ее постигнет та же участь. Я могу подделать доказательства, поверив шерифу, я могу…

Я слишком многое могу сейчас. И как всегда, чем больше у тебя власти, тем выше цена ошибки.

И даже если я укажу Армаде правильную цель, даже если виновные будут уничтожены с первой попытки… Люди и так уже не одно столетие хотят по тонкой грани в глазах протоссов. Любое сомнение, любое пятно на и без того не безупречной репутации может оказаться фатальной для человечества. Тассадар сам говорил — своими приказами Конклав пытается исключить всякую возможность войны на два фронта. Стоит им решить, что люди безнадежны и представляют угрозу — и Золотая Армада пройдется по мирам людей огненным смерчем, обращая в пыль миллионы… если не миллиарды. У протоссов уже есть опыт — всего три с половиной сотни лет прошло с тех пор, как они сокрушили цивилизацию кахата.

Из прострации меня вывел знакомый журчащий голосок. Повернув голову, я несколько бесконечно долгих секунд рассматривал подругу, прислонившуюся к косяку двери, с интересом рассматривая шерифа, о котором я ей столько рассказывал. Впрочем, сейчас я смотрел не на нее, а на голубой кристалл, который она держала в руках — отчет о нашем разговоре с Менгском. Если соединить это с подозрениями шерифа, получится три повода уничтожить целую цивилизацию.

О, всемогущие Зел Нага, почему решать должен я?!

— Ты веришь мне, Салли? — тихо спросил я, не отрывая глаза от кристалла.

— Конечно.

…Ты бы хоть на секунду задумалась, маленькая…

Я протянул руку и кристалл, который девушка даже не пыталась удержать, прыгнул мне в руку.

Я перевел взгляд на Джима. Шериф напряженно смотрел на меня, но молчал, предоставив мне право решать, что говорить моему народу, а о чем лучше умолчать.

И ты, Брут…

— Мы должны сами с этим разобраться, Джим, — наконец сказал я, крепко сжимая кристалл в кулаке. — Найти виновных, уничтожить всю информацию, остановить это безумие. Пообещай мне, что мы справимся.

— Мы справимся, Саня.

Разжав кулак, я легонько дунул на ладонь, подняв в воздух мелкую пыль — все, что осталось от кристалла, на котором были записаны три повода уничтожить человечество.

Если бы только от самих поводов было так же просто избавиться…

— Ставки сделаны, господа, — пробормотал я. — Карты розданы…

Склонив голову на бок, я с интересом наблюдал за медленно формирующимся передо мной пси-щитом, не обращая внимания на издаваемое им мерное гудение рассерженного шмеля. Вообще говоря, этого звука быть не должно — он был создан паразитными излучениями щита, следствием его нестабильности и железобетонным гарантом неопытности своего создателя.

Ну, в принципе, сейчас неважно. Осилит или нет?

Осилила. Ярко сияющее поле заняло все пространство внутри метровой металлической рамы, созданной мной специально для этой цели, и… хотел бы я сказать «застыло в таком положении», но, увы, по поверхности теоретически двумерной плоскости то и дело пробегала легкая рябь нестабильности.

Да, зачет в Академии она бы точно не получила.

Ухмыльнувшись, я вытянул перед собой правую руку, подмигнул сосредоточенному личику своей невольной ученицы и с силой ткнул пальцем в центр одной из таких нестабильностей. Сопротивлялся щит недолго — лишь одно мгновение давления и рябь охватила сразу всю силовую плоскость, затем на мгновение застыла, а следом щит с оглушительным треском лопнул. От всплеска энергии, высвободившейся от этого, у обычного человека вполне могли бы поджариться мозги, но в этой комнате не было никого, кто соответствовал бы определению «обычный человек».

— А что, очень даже неплохо вышло, — улыбнулся я скривившейся девушке.

— О да, — оскалилась она в ответ. — Эта штука защитит меня от всего, что слабее пальца! Всю жизнь о таком мечтала!

— Так и ты всего неделю этим занимаешься, — парировал я. — Мне в свое время потребовалось два месяца. Правда, учителя и хоть какой-то методички у меня под рукой не было, но тем не менее.

Ответом мне был внимательный взгляд изумрудных глаз, сменивших досаду на сосредоточенность настолько быстро, что я едва подавил желание протереть глаза.