Много лет назад ещё не было домионов, а были разрозненные государства, воюющие беспрерывно друг с другом и разрывающие и так небольшие королевства и гуалты (типа герцогств – примечание автора) на ещё более мелкие. И вот в те дальние времена один сумасшедший маг решил открыть врата в другой мир. Когда он это сделал, оттуда хлынули враги человечества – чудовища, беспощадные, кровожадные. Они были голодные, злые, и тьма пришла на землю.

Гибли люди, рушились города, опустошались сёла, сгорали в огне поля и леса, постепенно наступал голод. Но некоторые правители никак не могли опомниться, да и не особо стремились к миру между собой. Они в придачу к тому, что каждый сражался на своей территории, обороняясь от чудовищ, заполонивших эту землю, никак не хотели закончить войну друг с другом. Некоторые в этой ситуации, грозящей всем гибелью, увидели для себя выгоду, они умудрялись ещё и воевать с соседями, пытаясь отхватить кусок земли пожирнее и побогаче. И никак не могли понять, что скоро не останутся те, кому нужны будут эти земли, замки, поля и леса.

Но всё же не все были такими отъявленными негодяями, алчными и безмозглыми. Были и те, кто не щадя своей жизни, стремились залатать дыру в пространстве, проделанную сумасшедшим магом, защищали людей от чудовищ и не требовали наград и поощрений. Пытались ещё и образумить зарвавшихся правителей, не понимающих, что всем грозит гибель, и победителей в этой войне не будет. Но их сил не хватало на всё и всех.

Но со временем всё больше и больше правителей, благородных нэссов, магов, и простых людей убеждались на своей шкуре, что всё, что происходит, плачевно и приведёт очень скоро к гибели всего живого на этой территории и чудовища ринутся через горы дальше.

В этом кошмаре, агонии мира, нашелся человек, сумевший сплотить вокруг себя всех, способных отбить нападение чудовищ – где посулами, где угрозами, где уговорами, а где и открытым шантажом он сумел объединить всех королей и других правителей под своё начало. И им был предок Агнии, первый доминар Яльдир.

Вставшие под знамена Яльдира и его сподвижников, люди стали с большим успехом побеждать чудовищ. А самые сильные маги, объединив свои силы, залатали дыру в пространстве. Но до конца и навечно это никак не удавалось сделать, эта проклятая дыра в другой мир расползалась как ветхое одеяло, его штопали, делали заплатки, но проходило время и в другом месте появлялась прореха, и опять приходилось её закрывать.

После того, как утихла война с чудовищами и залатались врата во враждебный мир, из которого лезли невиданные, кровожадные чудовища, все правители, которые остались в живых, собрались на Ассамблею, чтобы решить, как всем жить дальше.

За время войны с чудовищами из другого мира погибло много людей, несколько благородных родов были истреблены под корень, даже дальних, боковых ветвей не отыскалось. И без законных правителей остались земли, принадлежащие им когда-то.

Встал вопрос о том, кто возглавит эти государства, хотя и в некоторых ничего не уцелело, сохранились лишь названия, и только одинокий ветер там гулял, перекатывая пыль, пепел и сухую траву по безлюдным и пустынным землям. На первой ассамблее возникло много споров и недопонимания, но все согласились, что воевать между собой нельзя. И врата, когда-то открытые сумасшедшим магом, надо было охранять, так как вроде бы заделанная совместными усилиями дыра в другой враждебный мир постоянно нуждалась в латке и штопке, из регулярно появляющихся щелей лезли чудовища.

Обсуждений, пререканий, перепалок, даже небольших потасовок и разногласий было много на этой первой Ассамблее. Но в ходе всех этих выяснений и споров родилось решение проблем, пусть и не всеми принятое однозначно и безмолвно.

Вся карта земель, подвергшихся нашествию чудовищ, была перекроена полностью. Все территории поделили на домионы, их правителями стали те, кого выбрали общим голосованием на ассамблее. В домионы вошли гуалты и ранбоны. Но некоторые гуалтэры сумели отстоять самостоятельность своих гуалтов, но их было немного. И все домионы расположились так, чтобы часть их границы выходила на Рубеж, где располагался огромный латанный-перелатанный портал в чужой, враждебный мир. И каждый доминар, возглавляя домион, приносил клятву, в которой обязался охранять свой участок, постоянно обновлять защиту, заделывать вовремя появляющиеся постоянно щели в толком не закрытом разломе в другой мир и уничтожать сразу же успевших пробраться чудовищ, не давая им пересечь Рубеж.

Все домионы объединялись в королевство, подчинялись одним и тем же законам, а гарантом этого становился король, резиденция которого находилась в самом центре вновь возникшего королевства Ногутфьёр.

Король и доминары после долгих споров стали не выборными, а наследственными.

Король стал посредником в спорах между доминарами при необходимости в этом, именно он обязан был следить за исполнением законов. И он же был хранителем истории, в резиденции короля был организован огромный архив документов, книг. И королевский двор чеканил монеты, ходившие по всему Ногутфьёру. Домионам запрещалось выпускать свои деньги, как было ранее, ещё до войны с чудовищами, отныне это была прерогатива только короля.

Но верховной властью все же осталась Ассамблея, на которую два раза в год собирались все доминары, а при необходимости Ассамблея могла собираться и чаще. На Ассамблее принимались новые законы, отменялись старые, разбирались различные вопросы и разрешались серьёзные споры и конфликты, не входящие в правомочность короля.

И ещё – на самой первой Ассамблее было решено, что остальной мир не должен узнать о вратах в другой мир и Рубеже ни в коем случае. Благо, что земли, участвующие в войне с чудовищами из другого мира отделялись горами и густыми лесами и до остальных доносились только отголоски этой войны. Да и то, чаще всего в виде слухов и сплетен.

Поэтому и жило королевство Ногутфьёр не одно столетие обособленно и старалось не вступать ни в какие отношения с другими государствами. Но, не впуская к себе, они всё же появлялись в других государствах скрытно и знали всё обо всех. Тайная служба Ногутфьёра знала своё дело.

А ещё в Ногутфьёре существовала Инквизиция. Но что она делала, Мёрк толком так и не рассказал Агнии.

Да и без этой неведомой Инквизиции Агнии хватало страхов, всё, что она узнала о Ногутфьёре, приводило её в ужас. А что если эти чудовища когда-нибудь вырвутся и опять заполонят земли, где находится королевство, или того хуже – ринуться дальше, и, не дай боги, достигнут Криевию, где остались тётушка и дядюшка? Её и так пугало будущее, а ещё и эти страхи!

За время дороги у Агнии немного поблекли веснушки, она похудела, все платья, перешитые для неё ещё в княжестве, стали широки. В одном из попавшихся по пути городов Мёрку вместе с Каппельмер удалось купить для неё подходящих пару платьев, и это было большой удачей. Ведь готовых платьев в лавках и магазинах почти не продавалось, а шить на заказ и ждать – у них не было на это времени.

То, что Агния худела и бледнела, беспокоило Мёрка, но не её и уж тем более не Каппельмер. Да и как тут не похудеешь, если чем дальше они ехали, тем непривычнее становилась еда, и Агния частенько просто не могла заставить себя хоть что-то съесть. Она скучала по тетушкиным плюшкам и пирожкам, сладким молочным кашам по утрам, творогу с ягодами, а яичница с колбасой, скворчащая жиром вызывала тошноту. И вообще, чем дальше они ехали, тем больше в рационе стало преобладать мясо, и в придачу ещё и жирное, и почти исчезли привычные овощи, да и каши варились на воде, молоко на столе появлялось редко, а творог и подавно. И Агния нередко оставалась голодной, не сумев затолкать в себя то, что предлагалось.

Но менялась не только еда, менялась и природа. Знакомые и родные тонконогие березки и пугливые осины сменились дубовыми рощами, затем хвойными густыми и мрачными дебрями. Когда на горизонте появились горы, укрытые снежными шапками, похолодало ощутимо. Агния даже не хотела вспоминать, как они преодолевали горные перевалы, как на одном из них Мёрк взял Агнию к себе в седло, а в это время карета, скользя колесами, чуть не сверглась с отвесной скалы , зависнув одним боком над глубокой пропастью, как под её визг позади них обрушалась снежная лавина.