– Так не принято у нас выкать-то кому-либо, ты же в единственном лице, почто же я буду величать тебя, как будто ты не одна тут передо мной стоишь?

– О, боги, – закатила глаза к потолку женщина, – как я устала от этих варваров! Я попросила дать мне возможность принять ванну в своей комнате, а меня попросили пройти в какую-то мыльню. Общую для всех! Это неслыханно!

Агния удивленно слушала её, приехавшая женщина необычно произносила слова, как-то рублено, грубо, отрывисто. Вроде бы и всё было понятно, но воспринималось на слух странно.

– Так нетуте у нас ваннов всяких, – так же спокойно ответил мужчина, не скрывая насмешку в голосе, – но если пожелаешь, разве токмо принести лохань из мыльни в твою светёлку. Только вот мала она, лохань-то, больше на пол нальешь, чем помоешься. А, так корыто же есть, в котором свиней кормят. Отмыть его ежели что-ль.….

– Прекратите! – опять взвился визг гостьи.

Поморщившись от звуков неприятного голоса, девочка вмиг успокоилась, волнение куда-то ушло. Дядя явно не пугался этой женщины, не тушевался перед ней, даже насмешничал, разговаривал с ней, как со скорбной умом. Ни дядя, ни тётя не дадут её в обиду, а может быть и отец станет ей таким же защитником. Так стоит ли ей бояться этой женщины и того, что её ждет впереди?

Агния выдохнула и смело вошла в комнату, наполненную солнечным светом, лившимся из больших окон.

– А вот и наша красавица! – радостно произнес дядюшка, увидев племянницу.

Стоящая спиной к девочке незнакомка, резко обернулась.

– Рыжая! – удивленный возглас всё тем же визгливым голосом заставил Агнию опять слегка поморщиться.

Ну, да, её волосы яркого рыжего цвета, ещё и кудрявились к тому же, чем очень осложняли их мытье и расчесывание. Но зачем же так прямо указывать на это! И неужели эта женщина благородная нэлесса?

Суетившаяся у большого стола тётя, отвлеклась на миг, ласково улыбнулась племяннице, вернулась к своим хлопотам и стала ещё живей подгонять двух девок, занятых подношением и расстановкой блюд.

– Здравствуйте, госпожа, – с поклоном произнесла Агния приезжей женщине. Обращаться к ней на «ты», как дядя, она не решилась, хоть и ей было непривычно обращаться к кому-либо на «вы».

Выпрямившись, она стала не таясь рассматривать незнакомку и диковинную одежду надетую на неё. Агнию очень удивила непокрытая голова, волосы женщины прилизанные спереди, сзади были уложены в пышный пучок, и не покрыты никаким головным убором, только красивый гребень был заколот в прическе. В их княжестве женщинам не дозволялось ходить такой простоволосой даже дома. Высокая, худая, немолодая женщина в ответ растерянно, как показалось Агнии, рассматривала её.

– Ну что же, – произнесла наконец приезжая, не ответив даже на приветствие девочки, – и в таком одеянии видно, что вы истинная Яльдир, вы очень похожи на отца, юная нэлессита.

Агнии стало немного неуютно, что её назвали нэлесситой.

– К моему великому сожалению, я никогда не то что не встречалась с отцом, но даже не видела ни разу его портрета, – ответила девочка, – так что мне трудно судить о том, похожа ли я на него.

– О, не сомневайтесь, те, кто лично знает доминара Яльдира, глядя на вас, никогда не усомнится, что вы его дочь

Женщина неожиданно присела, на взгляд Агнии, смешно и нелепо, и девочка с трудом сдержала смешок.

– Что же, разрешите представиться, нэлессита Агния, меня зовут Инкен Каппельмер, я теперь ваша гувернантка. У меня есть титул. Но об этом мы поговорим позже, – проговорила женщина, выпрямившись.

– А ваш титул ниже титула моего отца, или моего? – поинтересовалась Агния.

– Ниже, – поджав губы, недовольным тоном сказала нэлесса Каппельмер, – но, как я уже сказала, об этом мы поговорим позже, у нас будет много времени и поводов для бесед по пути в Ногутфьёр.

Эта фраза нэлессы Каппельмер расстроила Агнию, напомнила ей о скором отъезде.

– Вам двенадцать лет? – спросила нэлесса Каппельмер, и после кивка Агнии, продолжила: – Вы выглядите не на свой возраст, Агния, немного старше. Могу же я вас называть просто по имени?

– Да, разумеется, даже можете обращаться ко мне на «ты».

– А вот это лишнее, – резко ответила нэлесса Каппельмер на языке Ногутфьёра, – у вас очень высокое положение в нашем королевстве. Поэтому не позволяйте никому панибратства и неуважения по отношению к себе. Вы поняли, что я сказала, нэлессита Агнесса?

– Да, я поняла, – немного с запинкой ответила девочка, – я знаю ваш язык, правда не так уж хорошо, как свой родной.

– Что?! Мой язык? Язык королевства Ногутфьёр ваш родной, юная нэлессита, а язык этого варварского княжества вам чужой!

– Я с рождения и до сегодняшнего дня жила здесь, – звенящим от негодования голосом ответила Агния, – и считаю своей отчизной именно княжество Криевия! Мы не варвары! А просвещённый и образованный человек, коей вы, по всей видимости, себя считаете, не станет оскорблять хозяев дома, где дали кров и пищу! Это законы гостеприимства и воспитания!

– Дерзите, Агния? – неприятно усмехнулась женщина. – Я так и поняла, что никакого воспитания, положенного благородной нэлесситы вам не дали, и вы росли, как придорожная трава, предоставленная сама себе, и понятия не имеёт об этикете. Что же, мне ещё не приходилось иметь дело с таким запущенным случаем. Но, думаю, я справлюсь. И в первую очередь мне бы хотелось, чтобы вы уяснили – так разговаривать с женщинами старше вас, пусть не по положению, но по возрасту неприемлемо. Тем более, если эта женщина ваша родственница.

Дядя девочки, хмурясь, вслушивался в разговор, он не разобрал ни слова, но понял по интонациям, что Агния возмущена и обижена. И уже собирался сказать гостье, чтобы она переходила на язык княжества, но в это время вмешалась его жена. Она, несмотря на то, что хлопотала вокруг стола, прислушивалась к разговору.

– Агнешечка, – буквально подбежав к девочке и обняв её за плечи, ласково проговорила тётя Вилда на языке княжества, – ну что же ты, ведь это же наша гостья, твоя родственница. Мы же тебя воспитали доброй и вежливой девочкой.

– Она первая начала, – совсем по-детски буркнула Агния.

Тётя Вилда прижала голову девочки к своей груди и, горестно вздохнув, чмокнула её в макушку.

– Вы уж её простите нэлесса Каппельмер, – обратилась она к гостье, – и будьте с нашей девочкой поласковей и снисходительней, Агнешечка росла в холе и неге, мы ни в чем ей не отказывали.

– Оно и видно, – фыркнула нэлесса, – что вы избаловали её донельзя.

– Ну, зачем вы так, – укоризненно промолвила Вилда, – мы для Агнешечки семья, которою она знала с рождения. А теперь ей придется уехать в незнакомое королевство, подлаживаться к непривычному для неё укладу нового дома, где всё будет не так, как она привыкла. И нам бы очень хотелось, чтобы с ней поехали…

– Нет, – резко перебила нэлесса, – доминар Яльдир дал однозначные указания – никого не брать из вашего княжества для сопровождения девочки. И нэлессита Агния достаточно взрослая, чтобы оторваться от вашей юбки, в её возрасте в нашем королевстве не так давно замуж отдавали.

Агния, уткнувшись в грудь тёти, с трудом сдерживала рвущиеся наружу слезы.

– Ну, хватит! – неожиданно рявкнул Ланко. – Девочка и так переживает, не надо её ещё больше пугать! Все эти годы мы воспитывали ребёнка Эрмерика Яльдира, она нам была как дочь! А её отец даже ни разу не навестил Агнию! Так что, ни ты, нэлесса, ни сам доминар не можете что-либо ставить нам в вину, и в чем-либо упрекать нас и Агнешку. Была бы моя воля, я бы ни за что не отдал тебе ребёнка. И, возможно, я ещё подумаю над этим!

– Что здесь происходит? – раздался властный голос.

Агния выглянула из-под мышки тёти и увидела стоящих у порога троих мужчин. Тётя выпустила из объятий племянницу и развернулась к ним.

– Гости дорогие, – произнесла она, радушно улыбаясь, – стол уже накрыт, проходите. Мы уже заждались вас.

Один из мужчин сделал пару шагов и подозрительно оглядел всех, задержавшись взглядом на девочке.