— Содиум амитал. — в широкой улыбке расплылось лицо Катамаи Рея. — Это всегда, пожалуйста. Люблю химию…

— Чего любишь? — переспросил Конан.

— Наука такая — зелья смешивать. — ответила Капна, одарив брата ледяным взглядом. — Колдунам известна.

— Бросьте вы это дело. — покачал головой Конан. — До добра колдовство не доведёт. Поверьте моему опыту.

— Охотно верим. — не стал спорить Катамаи Рей.

— Откуда вы? — Конан задал совершенно неожиданный вопрос, застав своих друзей врасплох.

— Догадался?! — прищурился Гавер. — Что, так бросается в глаза?

— Я догадывался об этом ещё двадцать лет назад, но тогда я не знал мира и считал вас чудаковатыми иноземцами. — спокойно произнёс Конан. — За двадцать долгих лет я истоптал весь белый свет, побывал в Вендии, в Кхитае, в непроходимых джунглях за Чёрными королевствами, в пустынях Иранистана, забирался далеко на восток Гиркании, но ни о какой «стране восходящего солнца» даже не слышал.

— Смотри-ка, запомнил. — одобрительно крякнула Капна.

— Она будет там, где сейчас Внешние острова, за Лемурийским морем. — пояснил Катамаи Рей. — Ты прав, здесь мы чужие. Мы из другого мира, в другом времени.

— Мы путешественники с далёких звёзд, исследуем различные миры, в разные их исторические эпохи. — добавила Капна, посчитав пояснения брата слишком туманными.

— Мы альдеронцы. — окончательно прояснил ситуацию генерал.

— А что вы делаете здесь? — поинтересовался Конан.

— Учимся. — ответил Гавер.

Лицо Конана вытянулось в недоумении, но нового вопроса пока не последовало.

— Где можно лучше научиться владеть мечом, как не в эпоху легендарных царств. — ответил Акула на немой вопрос командира. — И кто может лучше обучить, нежели величайший в истории воин?

— Так уж и величайший. — хмыкнул Конан, хотя был несколько польщён таким сравнением.

— Не нам судить. — развела руками Капна.

— Аластор вынудил нас вернуться. — признался Катамаи Рей, говоря на чистоту. — Если демон завладеет сердцем Аримана, то с его помощью уничтожит наш мир. Мы должны остановить его прежде, чем это случиться.

— Иначе говоря, — добавил Гавер, — нам и возвращаться-то будет некуда.

— «Сердце» вернётся в Тарантию. — решительно заявил варвар. — И вы поможете мне в этом.

— Согласна. — поразмыслив, ответила Капна. — Поможем.

— Ты прав, пусть артефакт остаётся в том мире, откуда он происходит. — поддержал сестру Катамаи Рей. — Но и ты должен помочь нам одолеть Аластора.

— Это и моя битва. — неожиданно быстро согласился варвар. — Как вы сказали, демон угрожает не только вашему миру, но и моему.

— Это чистая правда. — в подтверждение своих слов, Акула положил руку на сердце.

— Тебе верю. — варвар похлопал приятеля по плечу. — Лгать не станешь. Характером ты твёрд как сталь и прям как копьё кавалериста, а вот вы, — Конан ткнул пальцем в колдунов, — можете не оправдать моего доверия. Колдовство я не люблю и колдунам обычно не доверяю.

— Обычным, возможно. — пожал плечами Катамаи Рей. — Но мы, согласись, не совсем обычные колдуны, и если тебе будет спокойнее, считай нас боевыми магами.

Вместо ответа Конан от души расхохотался, но тут же оборвал себя, с тревогой завертев головой по сторонам — не услышал ли кто?

— Вот-вот. — покачала головой Капна.

Дверь чулана приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулось настороженное лицо хозяина лавки. Корзинщик долго вглядывался в темноту, но, к счастью, не заметил ничего подозрительного и прикрыл дверь, негромко пробормотав себе под нос:

— Жара, наверное. Лучше пить воду…

Повезло. Поддатый хозяин лавки не заметил чужаков, и Капна выдохнула с облегчением, когда он ушел. Остальные молчали, поскольку искушать судьбу желания больше не возникало. До заката оставалось ещё с полдюжины колоколов, и этого должно было хватить для отдыха, ведь около двух суток к ряду друзья не смыкали глаз. Конан отрубился почти мгновенно, Акула и Гавер тоже не мешкали, они были воинами и острее прочих нуждались в восстановлении сил. Катамаи Рей кивнул сестре, но та отрицательно покачала головой, давая понять, что спать не собирается.

— Есть над чем поразмыслить. — едва слышно произнесла волшебница. — Да и не спится мне что-то.

— Когда решишь поспать, растолкай. — также шепотом ответил Катамаи Рей и провалился в глубокий сон, не теряя ни мгновения из, милостью богов, отпущенного им времени.

— Можете дрыхнуть оба, как сурки. — сквозь дрёму пробормотал генерал Гавер, сладко зевнув. — Я просчитал…нас не потревожат…

— За меня не переживай. — ответила брату Капна, но он её уже не слышал. Ему снилось, будто он стоит посреди бесплодной серой пустоши, с обнаженным мечом в руке, холодный пронизывающий ветер хлещет по лицу, а иссохшая безжизненная почва трескается и проваливается под ногами, осыпаясь в бездонную пропасть. Внезапный порыв ветра приносит отголоски далёкого колокольного набата, всё отчётливее мерещится заунывный шепот, число голосов в котором растёт с приближением к пирамиде, чёрной громадой возвышающейся на фоне заходящего кроваво-красного солнца. У входа в пирамиду стоит он сам, его двойник, весь чёрный, лицо чёрное и горящие адским пламенем глаза. Чёрный двойник смеётся ему в лицо страшным замогильным хохотом и с вызовом смотрит прямо в глаза.

— Выбора нет, Рей! — продолжая смеяться, выкрикивает чёрный двойник. — Такова судьба!

Катамаи Рей проснулся от лёгкого толчка в плечо. В темноте он не сразу сообразил, что происходит и инстинктивно выхватил меч из ножен за спиной. Катана — оружие самурая, но пришельцы из далёкого мира не искали полного сходства с воинами кланов ниндзя, одеваясь в чёрное лишь из маскировки и для скрытного передвижения.

— Просыпайся, уже, сонная тетеря. — раздался приглушенный шепот Капны у самого его уха.

— Что, уже? — пробормотал колдун, пряча меч в ножны.

— Семь колоколов минуло. — упрекнула соню Капна. — В городе давно уже стемнело.

— Не колоколов, а часов. — поправил колдун. — Чего теперь скрывать?

— А нечего расслабляться! — возразила Капна. — Общаться следует на доступном всем языке, чтобы лишних вопросов не возникало.

— Надо бы растолкать остальных. — зевнул Катамаи Рей, решив больше не спорить с сестрой, тем более, что она была права.

— Так в чём же дело? — согласилась она.

— Разрази меня Кром! — из темноты раздался возглас Конана, которого разбудила болтовня друзей. — Непростительная беспечность! Нас могли перерезать, как…кур в курятнике.

— Ага, масло масленое. — посмеялся Акула, также нехотя отходя ото сна. — В кои-то веки нам выпало вдоволь выспаться?

— На Серых равнинах выспишься! — буркнул варвар.

— Не ворчи. — согласился с Акулой Гавер. — Я просчитал: пока мы спим, сюда ни одна собака носа не сунет.

— Так, то собака. — продолжал ворчать варвар. — Стигийские псы почли бы за честь прикончить нас во сне.

— Я просчитал, что ни один пёс…

— Хорош ты с просчётами! Не понимаю я этого и не верю. — махнул рукой варвар, обречённо вздохнув. — Пора навестить жрецов Сета. Кром бы их попрал!

— И не только он один. — добавила от себя Капна.

Незаметно и совершенно бесшумно, словно ночные хищники, вышедшие поохотиться, Конан и его спутники покинули чулан корзинщика и выскользнули на опустевшую рыночную площадь. Смутными тенями отряд заскользил вдоль домов, сливаясь воедино с южной ночью, черные плащи делали его практически невидимым.

— Конюшни. — шепотом напомнил Акула, тронув командира за плечо.

— После. Сначала в храм. — ответил Конан, не оборачиваясь.

Похоже, жители Кеми не слишком боялись вторжения, полностью полагаясь на военную мощь своей армии, в пользу чего говорили редкие патрули, лишь единожды потревожившие незваных гостей. А может внешнее спокойствие города крылось в чём-то другом. Конана настораживала мёртвая тишина, окутавшая город, ведь и людей на улицах, в отличие от Луксура, здесь почти не попадалось. Кеми был жреческой столицей, духовным центом Стигии — страны, подвластной тёмному культу бога-змея Сета, дети которого на его улицах, видимо, чувствовали себя куда вольготнее.