Император выбрался на площадь, услышал, как за спиной гулко захлопнули дверь. Поморщился от на удивление яркого осеннего солнышка и прошел по раскатанной бордовой дорожке до небольшого кресла, установленного под широким зонтом. Сел, покосился на противоположную сторону. Охнул про себя и внимательно присмотрелся:

– Докси?

Напротив в пяти метрах стоял другой стул, на котором нога на ногу сидел молодой парень в потертой кожаной куртке. Скрещенные на груди руки украшали многочисленные черные татуировки, покрывавшие и ладони, и вцепившиеся миниатюрными черепушками в каждый палец. Позади сгрудились несколько зверюг, каждая размером больше любого откормленного быка. Слева от неизвестного стояла молодая женщина в белоснежном пальто с огромным меховым воротником, а справа...

– Докси? Что с тобой случилось?

Его верная и любимая командирша карательного отряда скривила зеленые губы и ответила:

– Подохла я, господин император. Раз и навсегда. Теперь вот благодаря новому хозяину снова живу. Только по причине смерти от старой присяги избавлена и дала новую.

– Империю нельзя предавать!

– А я на империю и не посягаю. Только одному старому мудаку, который меня под молотки загнал, больше задницу лизать не собираюсь. Так что мы квиты.

Император попытался собраться с мыслями, а молодой человек счел затянувшееся молчание скучным и представился:

– Кто ты – я знаю. Меня же зовут Школота, я приемный сын барона Мюнхгаузена, полновластный хозяин Сколково и всех окрестностей, согласно подписанных твоим дедом документов девяносто два года тому назад. После смерти моего родителя я унаследовал все права и обязанности. Включая отдельный специальный статус моего города, дарованный короной за особые успехи в артефакторике. И, как владелец этих земель, хочу узнать, что понадобилось хозяину империи от вольного барона.

Старик подался вперед, жадно разглядывая молодого мерзавца. Значит, вот кто перебаламутил половину страны и породил кучу слухов, от которых у многих волосы дыбом встают. А что, похож. Некромант недобитый. Самозванец и наглец. Ну ничего, и не таких обламывали.

– Верни артефакт, щенок. И я...

– Что? Подаришь мне грошик? Слышь, плесень коронованная, хлебало подзавали и разговаривай вежливо. А то у меня так руки чешутся морду тебе набить, что могу и не сдержаться... Твоего здесь ничего нет. Совсем. Как гномам и их зверью ты с семейкой все просрал, так ваши хотелки и закончились. Четко по границе Леса, где теперь я живу. Так что думай сначала, прежде чем рот открывать.

Император презрительно посмотрел на пацана и попытался достучаться до здравого смысла безумца:

– Ты что, не понимаешь, с кем имеешь дело? Я – хозяин огромного государства, от края до края континента. Одно мое слово и этот гадюшник сровняю с землей. У меня руки не доходили до этого, потому что все зверье сидело тихо и не мешало. Но если ты действительно вздумаешь поссориться, то я пришлю армию и подожду, когда с тебя живого сдерут шкуру, натянут на барабан и заставят так идти до столицы, наяривая марши. Поверь, мои медики сумеют тебя заставить это сделать. А потом уже ты сдохнешь.

Володя медленно развел руки и несколько раз хлопнул в ладони. Затем щелкнул пальцами и справа от него высветился прозрачный зеленоватый лист, украшенный крохотными яркими буквами.

– Армия, говоришь. Ну давай посмотрим. В первый год после атаки Сколково, империя дважды посылала карательные батальоны. Потеряла четырнадцать тысяч человек, но не смогла даже сквозь чащобу до города пробиться. Поэтому все накопленные артефакты, все полезные и ценные вещи так и остались не вывезенными... Затем была вторая попытка через десять лет, уже специально подготовленных людей. Маги, ворожеи, егеря, разного рода авантюристы, наобещавшие твоим предкам грандиозный успех. Еще пять тысяч идиотов в минус. Ну и потом каждые пятнадцать-двадцать лет небольшие группы пытались найти дорогу к Сколково, заканчивая одинаково... Последнее время сюда не суются ни беглые преступники, ни дорожная стража, ни егеря. Все знают, что конец одинаков. В лучшем случае голову на палке где-нибудь на развилке дорог выставят. Или схарчат, даже косточек не оставят...

Легким жестом развеяв магический лист, Володя снова сложил руки на груди и закончил свое краткое выступление:

– Можешь привести хоть две армии, мы их всех используем. Кого моя ребята не доедят, на удобрения пустим или работать заставим. Пни корчевать, дороги облагораживать, дома штукатурить. Зомби работа всегда найдется. Но в этом случае, если ты действительно вздумаешь объявить мне войну, я пошлю своих людей с ответным визитом. И они сделают именно так, как ты только что грозился. Сдерут с тебя шкуру и с барабаном на шее пригонят сюда. Где ты превратишься окончательно в кикимору и будешь лягушек жизни учить... Докси, сделаешь это для меня?

– С удовольствием, – тут же отозвалась бывшая карательница.

Стоявшая рядом женщина надула капризно губки и легонько стукнула кулачком в плечу своему господину:

– А я? Я тоже хочу с него шкуру содрать! Почему ей все, а я опять на вторых ролях?

– Я вас обеих пошлю. Пусть Докси стражу и егерей на мою сторону переманивает, а ты уж можешь и ножиком помахать, раз так хочется... Короче, господин император, ты меня услышал. Сколково как было вольным городом, так и остается. Кому не нравится – могут у себя с горя отсосать... Я собираюсь здесь жить-поживать, добром торговать и жизни радоваться. Буду людей на работу приглашать, артефакты на ярмарку и в другие города отсылать. И советую тебе вернувшись домой хорошенько подумать, как нам дальше жить. Потому что я человек добрый и отходчивый. От тебя лично пока больших проблем не имел. И если мы договоримся по-хорошему, то вполне могу казне первой свои поделки продавать. А ты уже дальше наваривайся, если сочтешь нужным, на перепродаже.

Старик обессиленно обмяк в кресле. Как же так? Ведь он – Император! От одного его слова в ужасе разбегаются любые враги! А тут – какой-то пацан...

– А артефакт? Мой артефакт? Зачем он тебе! Ты ведь и так молод, мощь этой дряни тебя просто сожжет!

– Нету больше артефакта. Был, но весь кончился. Поэтому можешь порадоваться, что столь страшная штука никому и никогда не достанется. Ни тебе, ни еще кому-либо. Все. Вопрос закрыт.

В полуобморочном состоянии императора загрузили обратно, попутно сунув в руки охране небольшую корзинку со свежим хлебом, сыром, разнообразной зеленью и кувшинчиком молока. Зеленый водитель прикрыл дверь, предупредив на прощание:

– Вы за дедом присмотрите, парни. Мы к нему без претензий, пусть домой спокойно возвращается. Но если вдруг лесничего вздумает обидеть, так ведь в самом деле на удобрения пустим.

На этой веселой ноте аудиенция у бургомистра Сколково закончилась.

Обратную дорогу император помнил плохо. Его настолько выбило из колеи крушение грандиозных планов, что он не обратил внимания ни на сопровождавших железный мини-поезд монстров, ни на лесничего, с поклоном проводившего сгорбленного старца в обратный путь.

Все, что казалось незыблемым, разрушилось подобно карточному домику. Верные егеря и Докси – служат какому-то прощелыге. Надежда на здоровье и божественные силы сгинула на проклятых болотах. Никому не интересный городишко неожиданно собирается вновь поднять голову и даже грозится завалить рынок артефактами, на изготовлении которых неплохо набил руку столичный Университет. Правда, клепают там в основном дурные поделки, которым грош цена в базарный день, но конкурентов ведь не было. А теперь? И как с этим наглецом договариваться, если ни рычагов давления, ни каких-либо подходов? Как вообще дальше жить, если ты всего лишь никому не нужный кусок старого дерьма, не сумевший решить простейшую проблему...

Охранники всю дорогу ехали молча, стараясь ни жестом, ни звуком не обратить на себя внимание хозяина. Ведь по старой привычке наверняка попытается на ком-либо сорвать злобу, а кто сейчас под рукой?