— Ну что, будем их приглашать? — обращается Громов ко мне.

Вика с Витей также ждут моего решения.

Я слегка повожу плечом и отвечаю:

— Как хотите. Мне всё равно.

Конечно, это ложь. И мне вообще не всё равно. Ну не буду же я во всеуслышание орать, что терпеть не могу этих двух предателей. Просто для приличия посижу немного и смотаюсь по-тихому.

Стёпа идёт к охранникам, чтобы те впустили так называемых друзей.

— Привет, — здоровается Ирина и возмущенно нападает, — а почему вы нас не позвали в клуб?

Все старательно отводят глаза и морщат губы. Стёпа снова садится рядом со мной. Так как диванов больше нет, Ирина подсаживается к Вите, а Лёха — к Громову.

— А мы, значит, гуляем с Лёхой и замечаем Стёпкин Нисан у клуба, — повествует Ирина, разматывая шарф, — звоним вам, вы все трубки не берёте, пришлось очередь отстоять, чтобы сюда попасть.

Все по-прежнему молчат. Так или иначе настроение у нас скатилось.

— Привет, Аня, — обращается ко мне Лёха, нагибаясь вперёд, чтобы разглядеть за Стёпиной фигурой. Последний недовольно кривит губы, — как дела?

— Замечательно, — отвечаю я, желая дополнить сказанное словом "было", — а у вас?

Ирина принимается рассказывать, как они прекрасно отпраздновали Новый год, куда собираются сходить на праздники и многое другое. Я слушаю её вполуха, мечтая поскорее отсюда сбежать.

— … Ну что, нашла в деревне кавалера? — ехидно спрашивает экс-подруга. И настолько меня выбешивает её нахальная самоуверенность в том, что я никому не нужна, что я не выдерживаю и выпаливаю:

— Нашла. Богатый и красивый, почти принц, — все разом уставляются на меня, — Стасик мой дорогой. У нас с ним такие романтичные отношения. Я переоделась в Снегурочку и пошла за оливками, а он меня встретил и обомлел. Пока я пугала Лидочку Дед Морозом, он меня ждал. А потом увёз к себе в большой коттедж. После познакомил с семьёй, правда я не очень понравилась его племяннице, потому что забыла дать ей подарок, но заставила признаться во всех грехах. Затем мы все вместе играли в фанты, Стас заставил залезть меня на стульчик, чтобы потом поцеловать. Но нам помешала Оля, и я сбежала. Почти как Золушка. Он, бедненький, полночи меня искал.

Судя по их вытянутым лицам, никто мне не верит. Скорее всего, они считают меня выдумщицей, которая не хотела упасть в грязь лицом перед новой девушкой своего бывшего.

— Вот это история, — протягивает Ирина и не скрывает злорадной ухмылки.

Остальные также прячут смеющиеся глаза и губы, отворачиваясь от меня. Зря я им всё рассказала. Только ревнивой неудачницей выставила себя. Чтобы как-нибудь сгладить ситуацию, Стёпа зовёт всех курящих выйти на улицу. За столом остаёмся лишь мы с Викой.

— Ань, извини, — произносит Вика, дабы развеять неловкое молчание, — мы с Витей сегодня днём всё напутали.

Я понимающе улыбаюсь, а она продолжает:

— С этими праздниками все числа спутали. Оказывается, Стёпа нас завтра приглашал в какое-то крутое заведение. А сегодня собирался с родными побыть. Но мы ему как сказали, что тебя уже пригласили, так он сразу подсуетился, билеты сюда достал, с другого города примчался. Побрился, постригся, вещи новые прикупил. Ты заметила? — я отрицательно качаю головой, — Мне кажется, ты ему нравишься.

Вика заговорщически мне улыбается, пока я удивлённо хлопаю ресницами.

— И всегда нравилась, — продолжает она шептать, — он как-то странно на тебя реагировал. Ты не замечала, но мне-то видно всё было. Во-первых, количество девушек, вертящихся около него разом сократилось, во-вторых, его показное равнодушие в твой адрес, хотя только ты отворачивалась, он глаз от тебя не мог отрывать.

Она собирается добавить что-то ещё, но около нашего столика неожиданно появляется привлекательный мужчина. Наверное, хочет позвать Вику на танец. Она такая миленькая: невысокая, хрупкое, с задорными серыми глазами и густыми каштановыми волосами. Но он не отрывается от меня, а затем протягивает ко мне и руку и спрашивает:

— Можно ли такую обворожительную леди в красном пригласить на танец?

Слишком приторно, но всё равно приятно. И чтобы немного переварить услышанное, я соглашаюсь.

Илья, а именно так зовут моего кавалера по танцу, без устали сыплет комплиментами в мой адрес. Правда, по-моему, он просто тренируется в пикапе, то есть съёме девушек. Но чересчур коряво у него выходит. А может просто стебётся. Чего только стоит комплимент про мои аппетитные пухлые чебуреченки (это его выдуманное слово, восхваляющее мои губы, которые и не отличаются особым объёмом). Цвет глаз, по его словам, напоминает осеннее небо солнечным днём в бликах воды на асфальте (значит, как я понимаю, в луже). А фигура олицетворяет простительный инцест балалайки и гитары. На этих словах я спотыкаясь и наступаю Илюше на ногу.

— Что ж, — томно выдыхаю я, готовясь к ответной атаке словесного поноса, — вы мне тоже очень понравились. Ваше лицо словно шедевр полотен сюрреалистов, вроде непонятно, но местами тянет плакать…

Глаза Илюши округляются.

— …от разрушительной силы красоты. Эти густые поросли волос, — с придыханием глажу по светлой голове кавалера, — в носу заставляют искать загадку там, где она отсутствует.

Он сбивается с ритма.

— Этим сильным рукам, — нежно провожу по его как бы бицепсам, — которыми я вас глажу, нравится отсутствие даже намёка на мышцы у вас. Ваш запах вызывает у меня лёгкое головокружение и… приступы тошноты, но ради ваших комплиментов я готова перетерпеть.

Теперь мы стоим посредине танцпола, не сводя недовольных глаз друг с друга.

— Я понял, что вы посредственная и ограниченная сударыня, не имеющая даже элементарнейшего представления о правилах вежливости, — похоже, Илюха меняет тактику. Теперь он буравит меня холодным взглядом, взывая к моему воспитанию, — я говорил от чистого сердца, а вы намеренно стараетесь меня задеть.

Я уже готова вылить ушат грязи на пикапера, но меня опережает знакомый голос:

— Сударь, задеть вас не трудно, тяжело пройти мимо и смолчать. Давайте разбежимся по-хорошему? — несмотря на предложение, вид у Стёпы очень даже воинственный: брови насуплены, глаза прищурены, челюсть выдвинута вперёд.

Субтильный Илюша верно оценивает свои шансы и с перекосившимся от негодования ртом удаляется прочь. И в этот момент его друзья кидают в него шкурками от бананов.

— Лох, — ржёт один из них, — раз не снял деваху, то платишь за нас.

Илюша недовольно бормочет себе под нос, что лучше заплатить за всех, чем с такой недалёкой связываться.

Вроде ничего страшного и не случилось, но настроение полностью испорчено. И как бы Стёпа не пытается меня растормошить, я вяло отнекиваюсь.

— Ну хочешь, я пойду и вдарю ему, — с безнадёжным выдохом предлагает он.

Я отрицательно качаю головой.

— Знаешь? — говорю я, прикладывая ладонь ко лбу, — Кажется, у меня голова разболелась. Я, наверное, домой пойду.

— Уже? — Стёпа и не пытается скрыть разочарование, написанное крупными буквами на симпатичном лице, — Тогда я тебя отвезу.

— А как же ребята? — беспокоюсь я о Вике с Витей, которые остаются без транспорта. Что касается другой парочки, то их судьба меня мало волнует. А нежелание лицезреть их лица даже подстёгивает поскорее уйти оттуда.

— Не маленькие, такси вызовут, — отрезает Громов и ведёт меня к нашему столику за вещами.

Быстро со всеми попрощавшись, мы покидаем приятелей. Напоследок я ловлю печальный взгляд Лёши на себе. Но крепкая рука Стёпы неумолимо тащит меня за своим обладателем.

— Тебе нравится в деревне? — спрашивает Громов, уже ведя автомобиль.

Я на несколько секунд задумываюсь, а потом уверенно отвечаю:

— Да, даже очень. Раньше я стремилась поскорее покинуть её, но чем старше становлюсь, тем больше тянет к природе. Там сейчас так красиво, — я мечтательно прикрываю глаза, вспоминая отчий дом, — в городе сплошная грязь под ногами, а там всё сверкает и искриться, на деревья белым пухом лежит снег, дома разукрашены морозом, в небе сияют звёзды.