— Дай сначала поесть, а? — пробурчал Михас, энергично работая челюстями.

А Кирсатэль, отложив столовые приборы, посмотрев мне в глаза своим внимательным, все понимающим взглядом, сказал:

— Я расскажу тебе все по порядку. Когда я пересказал Михасу твой рассказ, мы задумались о том, где, как и без свидетелей, нам подловить Протасэля, чтобы я мог его ментально просканировать.

— А ты уверен, что можешь это сделать? Он тоже Ментальный маг и его сопротивление преодолеть будет трудно, — перебила его я, высказывая свои сомнения, но не задумываясь об этической стороне вопроса такого ментального вмешательства.

— Если будет непосредственный телесный контакт, я могу взломать Ментальный щит и прочитать любого, за исключением пяти-шести эльфов во всем Эльфийском Лесу, — уверенно ответил он.

— Ну, ничего себе! — потрясенно воскликнула я на такое заявление. Но тут вспомнив размер его врожденного резерва Силы, видимо приобретённый немаленький опыт и поняла, что это, действительно, возможно.

— Так вот, — продолжил Кирсатэль, — мы решили, скрытно, не вызывая ни у кого подозрений, понаблюдать за Протасэлем. Посмотреть чем он будет заниматься и, если нам повезет, возможно мы окажется с ним в каком-нибудь месте одни. Но, нет До сиесты он пробыл в своей конторе, где полно всякого народа. Затем, на время сиесты уехал к себе домой, где находятся его жена и трое детей. Тихо снять защитное заклинание с периметра его сада я бы, скорее всего, смог, но без крайней нужды пугать женщину и детей, применять к ним принуждение, чтобы изолировать, а потом частично стирать у них память, очень не хотелось. Поэтому мы терпеливо ждали. После сиесты он поехал на Арену, где тренируется много борцов и лучников. Мы уже решили, что, наверно, придется придумывать способ как его специально выманить за пределы города, но тут нам повезло. После посещения Арены, Протасэль направился в Гномий Банк. Пользуясь тем, что мы с Михасом, оба, тоже являемся клиентами этого банка, мы зашли в него, вслед за ним. Расселись за три отдельных стола, каждый со своим гномом, работником банка. Вот тут мне пришлось попотеть. Воздействуя на гномов ментально, но при этом ни к кому из них не прикасаясь и не имея непосредственного контакта, я сумел добиться того, чтобы всем им, по разным причинам, вдруг, понадобилось выйти в закрытую, надежно охраняемую часть банка. Гном, обслуживающий Михаса, от такого наплыва клиентов почувствовал тревогу и пошел позвать охранника в общий зал. Гном, обслуживающий Протасэля, нестерпимо захотел посетить гигиеническую комнату. А мой гном пошел за новой писчей палочкой, потому что я нечаянно сломал предыдущую, заполняя анкету на открытие еще одного вклада. А вот подчинить сознание Протасэля, конечно, не получилось. Он тут же вскочил со своего места, как только почувствовал мою попытку ментального воздействия. Мы с Михасом, одновременно набросились на него, применив физическую силу, и я кое-что использовал из возможностей Целителя. Оглушив, вывели Протасэля на улицу. Втроем, с трудом уместившись в его фаэтоне, рванули к дому Михаса. Там, Михас предупредил свою жену, что пришел с приятелями, и будет занят. Мы заволокли Протасэля в крытый загон для ящера, скрывшись даже от случайного, нежелательного внимания возможных очевидцев происходящего.

— Вы очень рисковали, — с учащенно бьющимся сердцем, обеспокоенно сказала я.

— Ну, риск был не так уж велик, — возразил Михас. — Мы заранее договорились, что если вдруг что-то пойдет не так, мы будем утверждать, что хотели в неофициальной обстановке обсудить с Протасэлем свое возможное участие в боевых состязаниях на Арене.

— Все равно, сомневаюсь, что это сошло бы вам с рук, — возразила я, нервно крутя вилку в руке.

— Почему же? — не согласился Михас. — Какие еще мотивы уединиться с Протасэлем, у нас могли быть? Ведь нас ничего с ним не связывает.

— Ладно, — волнуясь, нетерпеливо прекратила я спор, — что же было дальше?

— А дальше, — возобновил рассказ Кирсатэль, — очухавшегося Протасэля силой удерживал в неподвижном состоянии Михас, а я, взяв его за голову, копался в его мозгах.

— И что накопал? — затаив дыхание, поторопила я.

— Ничего хорошего, — ответил Кирсатэль и, крепко сжав челюсти, закаменел лицом. Потом глубоко выдохнув, продолжил: — Начну с того, что оказывается Протасэль сам, будучи владельцем Тотализатора, заядлый игрок, хотя правилами это запрещено. Но об этом никто не подозревает, ставки он делает через поставных лиц. Надо сказать, что игрок он рискованный и неудачливый. Сумма проигранных им денег значительно превышает выигрыши. На сегодняшний день он банкрот. Ты, ведя его финансовые дела, наверно и не догадывалась, что его банковский счет пустой? Доходы переводимые на счет, Протасэлем тут же изымались.

— Мне даже в голову такое не могло прийти, — поразилась я услышанному. — На бумагах, все выглядело нормально.

— А между тем, у него нет денег даже на то, чтобы заплатить очередные налоги в казну. Поэтому, воспользовавшись смертью Сергонэля, он действительно, как ты и заподозрила, хотел с помощью его личной печати взять из банка деньги, лежащие на рабочем вкладе Сергонэля. Больше того, он за несколько мгновений до смерти Сергонэля взял немного его крови, и наложил на флакончик с ней заклинание стазиса. Таким образом он надеялся получить доступ и к личному вкладу. С помощью этих денег Протасэль намеревался погасить все свои долги, и в очередной раз дал себе слово, что, наконец, завяжет с азартной игрой. И именно сегодня он поспешил в банк, собираясь снять деньги с рабочего счета Сергонэля, опасаясь, что вдруг ты вчера заметила-таки у него личную печать Сергонэля, которую он забыл снять, охваченный нетерпеливым желанием обладать тобой. — На этих словах красный всполох окрасил глаза Кирсатэля, выдавая его скрытую ярость.

Но мне сейчас гораздо важнее было другое, Титанур с ними, с деньгами:

— Значит, Протасэль не имеет отношения к смерти Сергонэля? Он только хотел корыстно воспользоваться ею, чтобы решить свои финансовые проблемы?

— Нет, имеет, — ответил Кирсатэль. — Изначально, все дело в тебе. Его желание тобою обладать, сродни такой же болезни, что и его страсть к игре на Тотализаторе. Еще пять лет назад, не добившись от тебя согласия на близкие отношения, он решил устранить Сергонэля и, заодно, попытаться прибрать к своим рукам весь Тотализатор города. Так, он хотел избавиться и от соперника, который был непреодолимым препятствием к желанной женщине, и от партнера по делу. Первую попытку убийства он совершил именно тогда, когда Сергонэль должен был лететь в Лангос. Уже в то время у него возникли трудности с деньгами, и он продал свой лук работы Древних. Получив за него деньги, он получил и повод, отправить Сергонэля вместе с луком Древних в смертельный полет. А не выполненные обязательства, перед новым хозяином лука, объяснить форс-мажорными обстоятельствами непреодолимой силы, что позволило бы ему не возвращать полученные деньги. Протасэль не знал, что аэростат, на котором должен был лететь Сергонэль, будешь пилотировать ты.

— Но как? Как ему удалось это совершить? — воскликнула я, вспомнив, что тогда голову сломала, но так и не додумалась, как такое можно было реализовать.

— Да очень просто, — вздохнул Кирсатэль. — Выбрал момент, когда на аэрополе были только одни орки, и, воспользовавшись ментальным заклинанием отвода глаз, эффективно действующим только на немагические расы, подобрался к твоему аэростату и надрезал все тросы, соединяющие пассажирскую корзину с воздушным шаром.

Услышав это, я раздраженно и стыдливо прикрыла ладонью лицо. Неприятно чувствовать себя такой дурой. И то, что отводом глаз, доступным ментальным магам, практически никто из них не пользуется, из-за того, что оно не действует на эльфов, нисколько меня не оправдывает.

— Не расстраивайся из-за этого, крошка, — утешил меня Михас. — Не только тебе, но даже твоему отцу это в голову не пришло. А главное, тогда, это все равно ничего бы не дало. Нельзя же было подозревать всех эльфов с Ментальным Даром, для которых доступно это заклинание. Лучше наберись сил и дослушай Кирсатэля до конца.