Я задумалась над ответом и, взвесив все обстоятельства, честно ответила:
— Некому. Я согласна.
Посмотрев на каждого из сидящих вокруг, я увидела в глазах родителей тревогу за меня, и гордость в глазах других родственников. Да, надо успокоиться, мобилизоваться и хоть в какой-то мере соответствовать моим незаурядным родичам. Что это я паникую из-за такого, в общем-то, не сложного дела? Никогда не танцевала для зрителей? Ну, так все когда-то бывает в первый раз. Эракусу, вон, вообще, предстоит быть Владыкой. С моим заданием и сравнить нельзя, но он же согласился и не ропщет. Надо, значит надо.
— Хорошо, — подбадривающее улыбнулась мне Алинаэль. — Возможно, мне надо было начать этот разговор с другого. Тогда ты отнеслась бы к этому даже не как к обязательному для исполнения заданию Наставника, а как к предложению выполнить высокооплачиваемую работу. Тебе и твоему партнеру, каждому, будет выплачено по пятьсот золотых. И пятьдесят золотых, на двоих, для приобретения концертных костюмов, горючего для аэростата, продуктов питания в дорогу.
— Ух, ты! — воскликнула я, впечатленная такой огромной суммой, не сумев удержаться в рамках приличий и продемонстрировать хладнокровие. И чтобы завуалировать это, быстро, по-деловому, спросила: — А что я могу рассказать Михасу из услышанного здесь?
— Тебе ничего не надо рассказывать, я сам расскажу все, что ему необходимо знать, — отозвался своим очень низким, красивым, волнующим голосом Горус.
— Ладно, — согласно кивнула я.
— А теперь, давай обсудим все технические подробности предстоящего дела, — взял инициативу в свои руки Александрэль.
Мы просидели всю ночь до утра, совместно со всеми проговаривая до мелочей и что с собой брать в дорогу, и время отлета, и маршрут полета, и кто нас встретит в Степи и как себя вести с орками. С Ивануэль обговорили, какую концертную одежду надо срочно заказать у мастера-портного, какую музыку использовать и какие танцы показать. Как сделать, чтобы мы с Михасом вытянули на себе полноценное по времени представление, и при этом не сдохли бы от усталости. Апинаэль пообещала выдать из Королевской Сокровищницы во временное пользование музыкальную шкатулку с большой мощностью, с громким звуком, накрывающим большую площадь, чтобы мне не приходилось отвлекаться от основной задачи и не расходовать свое внимание и магию на усиление звука.
Все эти разговоры постепенно полностью вытеснили мой страх и сомнения, настроив по-деловому, вызвав уверенность, что я справлюсь. В Михасе-то я нисколечки не сомневалась. Знаю, он будет только рад, и предстоящему выступлению, и возможности увидеть собственными глазами Орочью Степь, свою историческую прародину, и заработать такую кучу денег.
На следующий день, в Академии, под напором Кирсатэля, Ювизэля и Тамикоэли, я, несмотря на предстоящее множество дел, пообещала им посидеть вечером в ресторане и отметить с ними свое совершеннолетие.
Когда закончились занятия, и в сопровождении своих друзей я вышла из здания Академии, сразу увидела поджидающего меня за воротами Михаса. Он нетерпеливо приплясывал на месте, стоя на бегунках освоенных им до виртуозного мастерства, то съезжая, то разъезжая ноги, то подпрыгивая и крутясь на одной ноге вокруг своей оси в разные стороны. Удивляла поразительная легкость его движений при такой огромной массе тела.
— Извините меня, — поспешно обратилась я к своим сопровождающим, надевая бегунки, — сегодня не получится погулять. Меня ждет мой друг и у нас с ним срочные дела. Так что, увидимся вечером, как и договорились.
Все с любопытством посмотрели на Михаса.
— Что у тебя общего с орком? — удивленно спросил Ювизэль.
— Мы вместе росли и дружим с раннего детства, — объяснила я.
— Ты познакомишь нас? — задал вопрос Кирсатэль.
— Обязательно, давно хотела это сделать, — обрадовалась я, — но не сегодня.
— А я абсолютно не горю желанием знакомиться с орком, — презрительно скривила губы Тамикоэль. — О чем с ним разговаривать? Посмотрите, он же дикий и вести себя не умеет, даже спокойно постоять не может!
— Он не дикий, — обиделась я за друга, — он неплохо образован, умен и находчив. А на месте не стоит потому, что в нем энергии очень много.
— Ну, вот и беги к своему распрекрасному орку, вы отличная пара, — весело ответила Тамикоэль, — а мы, как обычно, поедем погулять.
— Нет, у меня тоже срочное дело, которое нужно успеть сделать до нашей встречи вечером, — возразил Кирсатэль.
Дальнейший их разговор я слушать не стала и, махнув на прощанье рукой, поспешила к Михасу, на ходу крикнув:
— До вечера!
Михас, увидев меня, рванул навстречу:
— Привет! У меня обалденные новости! — он торопливо схватил меня за руку, обвил хвостом за талию и потащил вперед на бешеной скорости. Прежде, чем скрыться за поворотом, я только и успела коротко оглянуться и поймать напряженный взгляд Кирсатэля, недоуменный Ювизэля и довольную улыбку Тамиколэль. — Представляешь, сегодня утром ко мне на работу пришел Владыка?! Ко мне! Сам! А потом, привел меня к себе в дом!
— Слушай, кончай кричать! На нас уже прохожие оглядываются, — остановила я поток его восклицаний. — Давай тише, и по существу!
— Дело-то секретное, — покаянно зашептал он, склоняясь к моему уху. — Сейчас до твоего дома доберемся, и все расскажу.
Дома Михас вежливо поздоровался с Эли, бесцеремонно затащил меня в комнату и, плотно закрыв дверь, скороговоркой стал объяснять:
— Нам с тобой дело предстоит, государственной важности! Не хухры-мухры, а культурный обмен между орками и эльфами! Мы степным оркам современную эльфийскую музыку дадим послушать, эльфийские парные танцы покажем, а за все это нам еще и кучу денег отвалят по пятьсот золотых! Представляешь?! Во, везуха-то! Здорово, что именно нас с тобой выбрали для этого! Я, конечно, не наивный и догадываюсь, что здесь свою роль сыграли твои родственные связи, ведь нельзя же считать, что мы с тобой лучшая танцевальная пара во всем Лесу. Но, все равно, согласись, это нехило! Правда, такие деньжищи только за танцы платить никто не будет. Так что, нам и лететь на аэростате придется самим, вдвоем, без сопровождения. И, честно говоря, вести себя в Степи надо осмотрительно и осторожно. У них там, сейчас, какие-то внутренние вооруженные разборки намечаются. Поэтому, к сожалению, ничего толком мы с тобой там не увидим. Велено после концертов сидеть тихо, притаившись как змейки, и никуда не высовываться, так что погулять не удастся. Все равно, здорово?! Ты рада?!
— Рада, — согласилась я, с тяжелым вздохом. — Действительно, деньги большие. Где бы мы еще так заработали? Но ты же знаешь, как я не люблю привлекать к себе внимание и многочисленные оценивающие взгляды. Так что, мне будет нелегко.
— Тьфу! Я этого никогда понять не мог, — возмутился Михас, — такая красивая, женственная. Чего тебе стесняться-то?!
— Да это не стеснение, — неуверенно возразила я, — а желание сохранить свое личное пространство и душевный покой.
— Эх, ну ты самая эльфийская эльфийка! Хоть по внешности этого и не скажешь. Замкнутая эгоистка! — неодобрительно и серьезно констатировал Михас. — Покой у тебя будет за гранью, а в жизни покоя не бывает. Давай лучше подумаем, как нам успеть сделать все необходимое за декаду, которую нам дали на подготовку, до отлета.
В процессе обсуждения предстоящих покупок — одежды, обуви, музыкальных дисков, запаса лиофилизированных продуктов, я поняла, что Михасу было рассказано о политической подоплёке нашего визита больше, чем он мне озвучил. Но, видимо, и с него взяли слово о не разглашении этой тайны, и он старался его честно выполнить, хоть и не привык от меня что-либо скрывать. Я тоже не распространялась, что знаю истинную причину предстоящего посещения Орочей Степи. Одно дело, личное, и здесь у меня нет от Михаса никаких секретов, другое дело — государственное.
Обсудив все насущное, мы стали прощаться до завтра.
— Поздравляю тебя с совершеннолетием, — притянув меня за плечи и чмокнув в макушку, сказал Михас. — Желаю тебе богатства и счастья в личной жизни. Эх, жалко, что ты не орчанка и слишком красивая. А то бы я на тебе женился. Но вы, красавицы-эльфийки, привередливые очень, и я всегда знал, что мне ничего такого с тобой не светит.
