Себастиан оказался хорошим следопытом. Он целеустремлённо вёл ребят к воде – и теперь, когда следы вора отчётливо виднелись в грязи, они знали, что на правильном пути.

– У-у-у-у, – протянул Харольд. Краем глаза Люциус заметил, как тот поднял левую ногу. Должно быть, наступил в реку и промочил ботинок. – Холодрыга!

– Тсс! – Себастиан обернулся, предостерегающе приложив палец к губам. – Кажется, мы почти пришли. Теперь надо соблюдать тишину, а то вспугнём не только крыс.

– Откуда ты знаешь, что Эдвардс должен быть здесь? – тихо спросил Люциус.

Себастиан кивнул в сторону круглого отверстия примерно в двух футах над землёй посреди каменной стены, подпирающей берег:

– Куда ему ещё деться здесь, внизу?

Отверстие при ближайшем рассмотрении оказалось трубой диаметром не менее пяти футов. Из трубы страшно воняло, и оттуда вытекала тонкая струйка солоноватой воды. В самом деле: следы вора обрывались у трубы.

– Сточный канал? – удивилась Тео, когда Себастиан поднял фонарь. – Думаешь, Эдвардс прячется в канализации? Фу, там наверняка жуткая грязь.

Харольд кивнул:

– Может, именно поэтому для него это гениальное укрытие. Кто станет добровольно искать в грязи?

– Мы, – решил Люциус. Он поставил ногу на нижний край трубы и попытался забраться внутрь. – Идём, ребята. Надо отыскать этого мошенника. Как можно скорее. А то он опять воспользуется сывороткой и в очередной раз от нас уйдёт.

– А как же подкрепление? – слегка боязливо спросил Харольд.

– Полицейские нас найдут, – отмахнулся Себастиан. – Они не хуже нас разглядят следы и поймут, куда им идти. Кроме того… – Отойдя на пару шагов, он подобрал три полусгнившие доски и соорудил из них подобие стрелки, указывающей на трубу. – Мы можем оставить им указание. – Сын путешественника с усмешкой посмотрел на остальных.

– Ну что ж. – Тео шагнула к Люциусу. – Погрузимся в лондонский подземный мир. Иди вперёд, Люциус, а мы за тобой.

Себастиан протянул ему фонарь, и Люциус первым забрался в сточную трубу. Друзья последовали за ним. Харольд выудил из рюкзака маленький факел и зажёг его – стало немного светлее.

Ребята молча шли по трубе. Им пришлось пригнуться. Они несколько раз едва не поскользнулись на мокрой грязной поверхности. Мохнатые тельца шныряли у них под ногами, и Харольд пытался по мере сил распугать крыс факелом.

Через несколько шагов труба закончилась чем-то вроде подземной каморки с бурыми кирпичными стенами не больше комнаты Люциуса на Бейкер-стрит. В трёх стенах из четырёх находились проходы в длинные каменные коридоры, по которым текли тонкие ручейки сточных вод. Воняло тухлыми яйцами и старым сыром. Без факела и фонаря друзья ничего бы не разглядели.

– А теперь? – спросила Тео, зажимая нос.

Себастиан опустился на корточки.

– Сюда. – Он указал на пол.

Люциус наклонился и тоже это увидел:

– Кровь!

Значит, Эдвардс проходил здесь совсем недавно.

– Идём дальше, – тихо вздохнул Харольд. И они двинулись вперёд. Вонь становилась всё невыносимее, но теперь друзья, по крайней мере, могли идти выпрямившись.

Время шло. Люциус не знал, сколько они уже преследуют Эдвардса. Внизу, в темноте, где каждый угол и каждый камень выглядели одинаково, он утратил чувство времени. Мальчику всё труднее становилось ориентироваться. Где они – ещё рядом с Темзой? Или подземный ход уже завёл их далеко в город?

«Если бы я сейчас вылез наверх, – подумал он, когда они прошли мимо очередной металлической лестницы, – где бы я оказался?»

Он представил, как открывает крышку люка и выныривает посреди химической лаборатории Шерлока Холмса. Вот бы тот перепугался!.. В этой дурацкой мысли было что-то утешительное. Она его успокоила.

Прошла, казалось, целая вечность, и вдруг Люциус услышал чей-то кашель. Друзья тут же остановились. Себастиан кивнул Харольду, и тот потушил факел. Люциус покрутил колёсико фонаря, снизив подачу масла. Пламя тут же уменьшилось и потускнело.

– Пришли, – прошептал Себастиан, подойдя вплотную к Люциусу. – Наверное, он сразу за поворотом.

Люциус кивнул. Канал в этом месте изгибался, и кашель доносился из-за поворота.

– Подождите. – Порывшись в рюкзаке, Харольд вытащил специальные очки и надел их.

«Прибор ночного видения!» – Люциус совсем забыл про изобретение друга, которое тот показывал ему пару недель назад.

Харольд крадучись обогнул подземный сточный канал. Он двигался медленно и осторожно, стараясь не издавать ни звука. Потом он исчез из поля зрения Люциуса.

Люциус затаил дыхание. Эдвардс – кроме него там быть некому – опять закашлял. Больше ничего не происходило. Тихо журчали сточные воды, и сердце Люциуса бешено колотилось.

Харольд снова показался из-за угла. Мальчик в громоздких очках ночного видения расплылся в улыбке и поднял большой палец. Он махнул остальным, подзывая их к себе.

– Это Эдвардс, – прошептал он, едва друзья тесно сблизили головы. – Он нас не заметил. Думаю, он нас не ждёт. И он больше не невидимка. Нисколечко.

– Что он делает? – спросил Себастиан.

– Собирает вещи, – тихо ответил изобретатель. – Там маленькая каморка, он в ней сидит, обработал свои раны и теперь перекладывает содержимое коробочек и шкатулок в парусиновый вещмешок. Похоже, собирается отсюда смыться.

– Наверное, это награбленное, – догадалась Тео. – Хочет перетащить украденное в надёжное место. Он ведь теперь знает, что мы его ищем и что доктор Гриффин снова на свободе.

Люциус оглянулся на тёмный канал, и ему стало не по себе. Он подумал о Гриффине, который собирался попросить о помощи Скотленд-Ярд. Как там звали этого ворчливого полицейского, которого они встретили во время прошлого расследования? Инспектор Лестрейд? Люциусу он сразу не понравился, но сейчас… Сейчас бы он пришёлся весьма кстати.

Но в темноте никто не шелохнулся, и Скотленд-Ярда нигде не было видно. Они оказались наедине с невидимкой!

– Что будем делать? – шепнул Люциус остальным.

То, что они должны что-то предпринять, чтобы остановить Эдвардса, обсуждению не подлежало. Джеймс сообщил о проблемах Майкрофту Холмсу, доктор Гриффин – Скотленд-Ярду. Значит, лишь вопрос времени, когда подоспеет помощь. До тех пор необходимо любой ценой задержать мошенника.

– Помните того жуткого автомата-дворецкого, принадлежавшего типу, который несколько недель назад хотел сделать отца Себастиана убийцей? – тихо спросил Харольд.

– Конечно, Кельвин, – ответил Себастиан. Приключение с золотым кристаллом власти, по-видимому, глубоко врезалось в его память. – А что с ним?

На лице Харольда появилось мечтательное выражение:

– Как бы я хотел, чтобы Джеймс тоже владел такими приёмами. И чтобы он сейчас был с нами. Тогда бы он без труда справился с Эдвардсом.

Люциус тоже время от времени вспоминал покрытый чёрным лаком, внушающий страх автомат, который, по словам его владельца, мог убить кого угодно двумя дюжинами разных способов. Он сомневался, что хотел бы видеть такие качества у Джеймса. Но в любом случае сильный боевой автомат им бы сейчас очень пригодился. «Если бы да кабы, – подумал он. – Делу этим не поможешь».

– Джеймса здесь нет, – строго прошептал Люциус. – Тео не умеет кидаться огненными шарами. А у Себастиана нет с собой отцовского ружья. Надо сосредоточиться на том, что у нас есть. – Мальчик лихорадочно размышлял. Вдруг его взгляд упал на рюкзак друга, из которого торчал ствол сломанного блицшокера. Харольд успел сунуть оружие в рюкзак в доме Гриффина, когда они погнались за Эдвардсом.

– Дай-ка мне блицшокер, – попросил Люциус.

– Так он же сломан, – напомнил Харольд.

Люциус кивнул:

– Но Эдвардс этого не знает. Вряд ли он заметил, что аппарат перегорел. Он слишком торопился.

Юный изобретатель осторожно вытянул бесполезное оружие из рюкзака и протянул Люциусу. При беглом осмотре оно и правда выглядело нормально. Только если приглядеться, можно было заметить, что отскочившая катушка почернела и её кое-как вставили в треснувшую рукоятку. Кроме того, остриё слегка погнулось, когда Люциус в испуге отбросил блицшокер и тот ударился о пол.