Похоже мы на верном пути, но если так и дальше пойдет, есть риск обнаружить всех выхуйхолей дохлыми. А нам качаться нужно!

Следуя по звериной тропе, ведущей нас среди старых многолетних елей, мы услышали странные визги, и идя на звук, вышли на обширную лесную полянку залитую солнцем. Похоже мы попали на деревенскую пасеку — здесь располагались около двух десятков пчелиных ульев, упрятанных в аккуратные деревянные домики.

На опушке шел неравный бой. Залетной стае из полусотни сутулых собак-выхуйхолей захотелось сладенького и они решили разорить пчелиные кладовые. Но встретили серьезный отпор — слетевшиеся со всех ульев злые пчелы, беспощадно жалили грабителей. А надо сказать, здешние пчелы, это настоящие зверюги. Раза в два, а то и три, превосходящие по размерам пчел из моего мира, они имели здоровенное острое жало.

Сейчас, грозно жужжа, они атаковали шерстяных тварей, сами гибли десятками и сотнями, но и налетчикам приходилось туго. Густо облепленные пчелами, выхуйхоли на глазах распухали, как губы шлюх, после уколов ботокса, и громко визжа, разбегались во все стороны, совершенно забыв о меде. Одной тайной меньше.

Вновь разойдясь по кругу, и выхватив оружие, мы принялись перехватывать и изничтожать улепетывающих тварей. Никакого сопротивления те не оказывали, и принимали удары наших мечей, скорее как избавление. Когда от стаи сутулых осталось не больше десятка, кто-то закричал:

— Собирайте хворост! Нужен дым, а то пчелы нас самих сожрут!

Быстро разведя костер, благо веток вокруг было множество, мы закидали его сухой травой, создав мощную дымовую завесу. И пчелиный рой уже подлетавший к нам, вдруг развернулся и, успокоившись, отправился по своим привычным делам — кушать нектар, а после рыгать его полупереваренными остатками в соты.

— Фух, еле успели. Еще бы чуть-чуть и были как те выхуйхоли! — радовался мой сосед Фририх.

— Ах тыж сука! — он слишком далеко отошел от костра и одна пчела умудрилась ужалить его в ухо. То на глазах раздувалось, превращаясь в красный бублик.

Все же без потерь не обошлось — еще двое наших получили укусы. У одного раздулся нос, как будто с ним поиграли в «сливу». А у Бугильды на лбу начал прорезаться рог…

* * *

В это же время Жэси и еще четверо человек в составе команды Сэра Порчуна, обойдя холм с правой стороны, наткнулись на еще одну стаю выхуйхолей. Те мирно сидели в зарослях малины и лакомились ягодкой, попутно закусывая плотью полуразложившейся туши медведя. Огромный рой мух, скрывал более двух десятков тварей, одновременно обгладывающих тушу. Вонь стояла настолько жуткая, что у всех позеленели лица и заслезились глаза, а Жэси и еще один парень из команды не выдержали и убежали в дальние кусты — избавляться от завтрака.

Сам командир был спокоен, будто в его шлем встроена система фильтрации воздуха. Хотя кто знает, может местные магические технологии и такое позволяют?

— Вперед! — Скомандовал он, и вытянув меч из ножен, бодро прыгнул в малинник.

После чего принялся быстрыми ударами уменьшать поголовье вредителей.

Команда последовала за ним, чуть медленнее — они-то в латы не закованы, а вокруг колючие кусты.

Твари пытались огрызаться, прыгая на людей и норовя вцепиться в руки и шею, но силы были не равны. Выхуйхоли дохли с одного-двух ударов, падая грязными серыми тряпками на землю, забрызгивая невинную малину своей поганой кровью. Вскоре с ними было покончено.

Разобравшись с тварями, все дружно выскочили из вонючих кустов и побежали вперед не разбирая дороги. Лишь бы подальше, от этого смрада.

В результате все увлеклись, и началось соревнование кто быстрее добежит до видневшийся впереди опушки. Там не было деревьев и светило солнце.

Внезапно для самих себя, команда выскочила на поляну с разбитым лагерем, где трое грязных мужиков в неглиже, сидели возле костра и жарили кусочка мяса, нанизанного на прутики.

Возникла немая сцена, но тут Жеси, увидела четвертого мужика, нависшего над подозрительно маленьким телом, и совершавшего характерные фрикции. Поначалу смутившись, она обошла его со стороны, но вдруг увидела маленькую детскую руку. Подбежав она со всей силы пнула мужика по улицу и опустилась на колени перед распростертым детским телом. Пощупав пульс и проверив дыхание, она поняла что девочка мертва. Ярость исказила ее лицо, и забыв о копье, она схватила лежавший рядом булыжник и кинулась на некрофила. Его голова лопнула как гнилой кокос с первого же удара, но Жеси, этого не заметила и продолжала бить, превращая ее в сплошное кровавое месиво.

— Все, все, с него хватит. — похлопал ее по плечу командир.

— Какой хватит? Эта тварь не заслуживает пощады! — прорычала она продолжала бить.

— Да он уже сдох! Очнись! — еще двое парней оттащили ее от тела, и плеснули в лицо холодной водой.

После чего Жеси, наконец, пришла в себя и осмотрелась. Оставшаяся троица некропедофилов все также сидела возле костра, только теперь с сильно разбитыми рожами и связанные по рукам и ногам. Насильник же, на которого она напала, и вовсе был похож на свежий фарш, из которого торчали осколки костей и зубов.

Подняв копье с земли, она подошла к педофилам и пнув одного в пах спросила:

— Ну что, мрази, давно этим занимаетесь?

— Оставь их, — Сэр Порчун одернул ее.

— Отведем в деревню — там сами разберутся, что с ними делать.

* * *

До холма назначенного местом встречи мы добрались лишь к вечеру — на нашем пути встретились еще две стаи злобных тварей.

К счастью они оказались довольно мелкими, не более 20 особей. И наша слаженная команда легко расправилась с ними.

В одном бою попробовал призвать Каасу, та с радостью откликнулась. И оказавшись на моем плече, с ходу сожрала подвернувшуюся тварь. С момента последнего призыва она выросла еще больше и на моем плече больше не помещалась. Кроме того стала выглядеть как-то более хищно. На голове появились короткие рожки, а на спине мелкие чешуйки, обещающие в будущем превратиться в полноценную броню. Если так и дальше пойдет — выйдет и правда полноценный боевой пет. Будет вместо меня драться, а я на лютне тренькать.

Заглянув в профиль, я решил проверить репутацию с жабами — так и есть, поднялась до «Дружелюбия». Похоже откармливание Каасы наконец зачлось, или изучение жабьего языка помогло. Вот только особой пользы от повышения не было — вместо обещанного призыва более мощных жаб, дали возможность призывать Каасу 2 раза в сутки. Впрочем, возможно что-то изменится после моего повторного путешествия в жабье царство. Надеюсь в этот раз они выберут более удачный момент.

В результате боев многие взяли по паре уровней, и сейчас радостно это обсуждали. Я же наконец перешел на 18й, еще немного — и я у цели!

На холме нас встретил усталый и серьезный паренек, лет десяти на вид и отвел в деревню, пояснив что отряд во главе с командиром уже находится там. Пока добирались, он поведал нам историю похождений второго отряда и как те доблестно поймали ублюдков-насильников…

Мы подоспели к самому интересному. В центре деревни, в окружении злой, голосящей толпы, виднелся помост из грубо сколоченных досок. На нем, крестьяне с топорами в руках, заканчивали устанавливать три высоких виселицы.

Вот на помост вывели троих грязных побитых мужиков, со связанными за спиной руками, и

староста деревни начал зачитывать обвинения — педофилы визжали и просили их пощадить, непонятно на что они рассчитывали. Порой страх перед смертью совершенно отбивает у людей разум. В ответ толпа деревенских, еще больше обозлилась и принялась закидывать их камнями и гнилыми овощами. Староста вновь поднял руку:

— Тише, тише! Не убейте их! Пусть еще помучаются!

Дождавшись пока толпа угомонится, староста подал знак своим помощникам, и те накинули упиравшимся преступникам петли на шеи.

На помост вышел какой-то жрец в бело-красном одеянии и обратился к висельникам:

— Готовы ли вы покаяться в своих преступлениях перед лицом Сотоны Всемогущей?