- Вот, это правильно, - одобрительно загудели вокруг. – Но как ты лихо поле проходил, это ж надо! Саныч, включай снова, пусть со стороны на себя посмотрит!

Молодой парень, бывший за бармена, включил проектор, и я смог посмотреть на нашу гонку уже в качестве зрителя.

Да, операторы свое дело знали хорошо. Тем более, здесь был еще и звук наложен, чего мне, признаться, не хватало там. Тишина космоса не зря считается жуткой. На стене зала было видно, что отставшим гонщикам пришлось в разы сложнее, чем мне, уворачиваться от камней. Хоть в меня «били» прицельно, но только по одному и можно было хоть чуть-чуть предсказать траекторию. У них так не получилось. И финальной точкой было видео, как столкнутый мной астероид, попадает точно во врага, прижимая того ко второму камню - своему собрату. Небольшая вспышка и огромные булыжники разлетаются в стороны, показывая оставшееся кровавое месиво пополам с перекрученным космолетом. Как будто картинку сменили. Даже не верится, что все это было на самом деле и тем более совершено мной.

- Давай еще по одной, - хлопнул меня по плечу рудокоп.

Через час я уже неплохо так напился, а заодно лучше узнал своих собеседников. Позвавшего меня мужика, звали Петр, и работал он здесь уже восемь лет. Навидаться он успел всякого, а под конец во время беседы мы чуть не подрались, когда я нелестно высказался о начальнике службы охраны.

- То, что вы что-то не поделили, не позволяет тебе его поносить! – орал на меня собутыльник. – Да я ему жизнью обязан! Если бы не Рамирес, то не сидели бы мы сейчас и водку не пили!

- Да ты на него Петя посмотри, боров то какой, - вмешался его напарник. – Наверняка Антоныч в своей манере, чтобы показать всю серьезность его слов, наехал на парня и перед остальными «опустил». Кому такое понравится? Но ты не обращай на это внимание, - это уже ко мне. – Рамирес не со зла так. Просто несколько раз из-за своенравных новичков бывалые погибали, в том числе здесь, на станции, вот он и не хочет повторения подобного.

Чуть успокоившись, Петр рассказал подробнее случай его спасения начальником службы охраны.

– Это произошло, когда мы с напарником уже вернулись и возле шлюза висели. Диспетчеры проморгали приближение метеоритного потока, что не удивительно. Размер у самой большой частицы был не больше моего мизинца, но скорость такая, что прошивали навылет, словно пули. Пирса сразу тремя частицами прошило. Умер мгновенно. А мне в бедро прилетело, но удачно – ни кости, ни артерии не задело. Но закрутило сильно, и я не удержался, полетев в открытый космос. Недалеко, метров на пять отлетел, но сам понимаешь, без опоры даже метр – пропасть неодолимая, - тут он выпил залпом рюмку, даже не поморщившись и тяжело вздохнув, продолжил. – Выходить к нам опасно было. Прошел поток или нет, никто наверняка знать не мог, но начальник рискнул. Он вообще мужик такой: хоть и строг сильно, но только потому, что жизни наши бережет. А так любого рудокопа, кто прожил здесь больше года, спроси: за Антона Рамиреса горой встанет. В общем, вытащил он меня, но и ему самому досталось. До сих пор шрам на левой руке от попавшей частицы у него заметить можно.

- А почему мне ник сменили? – после тяжелого молчания решил я перевести тему. Вряд ли они знают, но все же.

- Имя освободилось, вот и навесили по случаю, - неожиданно ответил худой как жердина новый напарник Петра, Игорь. Я посмотрел на него вопросительно. – Да практика такая, - увидев мое ожидание, продолжил мужчина, - есть несколько громких «цепляющих» имен. И когда прошлый гонщик с таким ником покидает турнир, неважно, став вольным космолетчиком или умерев, ник освобождается. А как только появляется яркий новичок, наиболее подходящий под него, то организаторы мигом меняют старое имя гонщика на новое. Мы кстати таких «кровавых» как ты уже штук тридцать повидали. А запомнили, дай бог, троих, кто дольше всех продержался.

Пить после этого как-то расхотелось и, попрощавшись, я двинулся в сторону дома. Да уж, кубрик теперь домом стал.

Зайдя в комнату, я увидел лежащую на кровати Алену. Когда я присел рядом, та подняла на меня заплаканные глаза и молча прижалась. Я обнял мою римлянку, натерпелась, наверное, пока на кульбиты мои смотрела. Уже, небось, и похоронила меня не раз, были там опасные моменты, видел в баре.

- Успокойся, я живой, все хорошо, - решил я ее подбодрить.

- Зачем? – услышал я вопрос.

- Ты же знаешь, зачем я это делаю.

- Зачем убил? – уточнение выбило меня из колеи.

- Ты видела сегодняшнюю гонку? - спросил я в ответ. А то мало ли, может ее не отпустили и судит она по результату, не зная подробностей?

- Да. Так зачем?

Я не знал, что ответить.

- Он хотел убить меня. У меня не было выбора.

Та неожиданно отстранилась и посмотрела мне в глаза.

- Я видела. Ты уворачивался. Мог это делать. А потом решил убить. И сделал еще хуже, чем было раньше. Мы лишились всего! Работы, дома, планеты, тебе этого мало?! – с каждым словом она все повышала голос и в конце просто кричала. – Ты хочешь, чтобы мне было плохо? Мне и так непросто здесь, так ты еще и убиваешь сына моей начальницы, чем ставишь крест на любых моих попытках хоть как-то исправить свое положение! Зачем?

Отвечать я не стал. Сейчас Аленой правят эмоции, и слова здесь ничем не помогут. Та еще минуту с яростью смотрела на меня, а потом встала и вышла из кубрика. На душе у меня стало тяжко. Я гнал от себя мысли о том, что становлюсь убийцей. Даже уже стал им, по сути. А сейчас меня буквально ткнули в этот факт. Но главное, в последствия.

Супруга вернулась только через час. Куда и зачем она ходила, я не спрашивал, да и сомневаюсь, что она ответила бы. Алена молча разделась и легла спать, отвернувшись от меня.

- Пап! - вдруг ворвался в кубрик Женя, но увидев лежащую маму, тут же сбавил тон. – Пап, представляешь, меня приняли! – парень сиял. – Спасибо! Если бы не твоя победа, то еще неизвестно, сколько бы меня мурыжили, а так сказали, что у такого крутого гонщика как ты, просто не может быть сын плохим космолетчиком.

После тирады, высказав все что хотел, он быстро прошел в свой отсек. Вот и думай, хорошо я сделал или плохо? Засыпал я тяжело, решив утром все же поговорить с Аленой еще раз. Но когда я проснулся, ее уже не было в кубрике. И что мне теперь делать с нашими отношениями?

Голова после вчерашних посиделок слегка побаливала, но не так, как могло бы быть после столь длительного срока воздержания от спиртного. Правда, настроения это мне не прибавило. Отношения с Аленой у меня в последнее время становились все хуже и хуже. Никак не сравнить с тем, что было на Земле. Там мы жили «душа в душу», нас постоянно в пример ставили. С сыном все было наоборот. А здесь ситуация резко поменялась.

Решив отложить вопрос, так как голова все же болела, да и есть хотелось уже, я отправился в столовую. Одно из преимуществ гонщика – вся еда бесплатно. Как понимаю, ее стоимость ложится на плечи обычных рудокопов и других рабочих станции. Зато я сейчас могу не думать о том, что нужно выполнять какую-то норму, иначе долг повысится. Кстати, насчет долга. Надо бы обменять полученное за убийство очко на деньги и погасить хоть часть задолженности. Первый крупный вклад, так сказать. Хотя те же рудокопы по пятнадцать миллионов в день, бывает, зарабатывают, но с учетом всех выплат, а подозреваю, побудь я в этой должности чуть подольше, то и о других каких-нибудь пошлинах бы узнал, много накопить им не удается. Да и смерти в гонках явление частое. Но нужно момент с прибылью у Роберта уточнить.

Распланировав так свой ближайший час, я, наконец, добрался до столовой. Набрав завтрак, я сел за стол и только сейчас обратил внимание, что количество моих соперников изрядно сократилось. И точно. Вспоминая кадры, что видел вчера на стенке бара, я понимаю, что от действий Змея погибло как минимум пятеро гонщиков, не сумев пройти сквозь тот хаос из сталкивающихся камней, что остался за нами. И сейчас все оставшиеся в живых конкуренты кто с завистью, но большинство с ненавистью смотрели на меня. Не став искушать их, я максимально быстро поел и пошел в свой ангар. Пора посмотреть, что еще можно улучшить в моем корабле. Тем более, что Роберт говорил о новых возможностях, что откроются после предыдущего этапа.