Пока парни заносили все вещи в дом, Романовский и София стояли возле машины. Девочка все время оглядывалась, видимо любуясь красотой здешних пейзажей. Для него же это все уже приелось. Максим моментально сократил между ними расстояние и мягко взял девушку за руку, привлекая к себе внимание.

— Девочка моя, у тебя есть несколько часов, чтобы отдохнуть. В восемь будь уже готова, чтобы пойти со мной в ресторан. — у мужчины тут же поднялось настроение, стоило увидеть горящие глаза Софии. Она была ему благодарна и это можно было легко прочитать, хотя прятала, как всегда, свои истинные эмоции. — Вся вилла в твоем распоряжении.

Софи коротко кивнула и ушла вслед за домоправительницей вглубь широкого сада, а Романовский быстро сел в авто, не забывая о главной цели прилета. Работа.

***

Стоило только самолету коснуться земли, как я выдохнула с облегчением. И хотя вид из иллюминатора был шикарным, но страх все-таки не смог отпустить меня во время всего полета. Я старалась туда и смотреть эти два часа, с трудом выдерживая тяжелый мужской взгляд на себе. Но стоило нам выехать уже на машине за пределы аэропорта, как я забыла обо всем на свете: где сейчас нахожусь и с кем, что будет ночью и какого плана должна придерживаться. Словно попала в совсем другой мир, так резко контрастирующий на фоне родного хмурого города. Солнце ярко освещало высокие шпильки гор во всех оттенках синего. Мягкая поверхность моря манила к себе солнечными бликами на глади воды. Мы ехали сначала вдоль набережной, а потом резко поднялись в горы. Максим бешено гнал по небезопасной дороге и меня прямо-таки бросало по всему сиденью. На самом деле, я не знала точно где мы насходились, но по атмосфере, догадывалась, что скорее всего мы прилетели в Италию и от этой мысли, что-то внутри меня оживало.

— … Вилла в твоем распоряжении. — заканчил он, я хотела громко и с надрывом закричать о том, что всего этого мне не нужно. Что не хочу идти с ним никуда вечером и я бы сделала все, чтобы больше никогда в жизни не встретить этого человека. Хотела забыть о нем, как о страшном сне.

Молчала, ведь понимала, что своей глупостью могу испортить, кажется, единственный шанс на то, чтобы вновь обрести свободу. Коротко кивнула и убежала прочь, чтобы еще глупостей не наделать. По пятам следовала за пожилой темнокожей домоправительницей. Мы зашли внутрь огромного фруктового сада и я поняла, что с легкостью смогла бы здесь потеряться. Весь путь нас окружали самые разнообразные деревья, которые так и гнулись от различных видов фруктов: начиная от мандарина заканчивая манго. В воздухе витал невероятный сладкий аромат. Яркие цвета бросались в глаза, под светом солнца. Я шла с открытым ртом от удивления, но забыть о том, где нахожусь не могла. Мысль о том, что я обычная кукла в руках жестокого кукловода. Каждое его движение делает надрез на моем сердце. Оно постоянно болит и это раздражает больше всего. С чего это мне так неприятно? Почему нет обычной ненависти и злости?

Полностью все мысли улетучиваются из головы, когда мы подходим к огромной двухэтажной вилле, затерянной среди высоких деревьев. Полностью белая, она ослепляла прямо-таки. На втором этаже огромная терраса, внизу бассейн. По началу, даже страшно было входить внутрь. Для меня, человека, который видел подобное лишь на картинках или в передачах о путешествиях, это было своеобразным шоком. И хотя я никогда не забуду о том, что мне сделал Романовский, но позволила себе такую слабость. Расслабилась. Впитывала в себя каждый миллиметр увиденного, чтобы, когда рай закончился для меня, могла с теплотой в груди вспоминать эти короткие мгновения.

Женщина легко открыла массивную деревянную дверь, а я затаила дыхание.

Первый шаг… Второй шаг… Остановилась.

Не знаю, как я выглядела в этот момент. Может у меня от удивления открылся рот, может глаза стали по пять копеек, но на тот момент было все равно. Пока Романовского нет, мне можно не удерживать маску безразличия и невозмутимости, могу быть такой, какая есть на самом деле.

Вокруг парча…

Красное дерево…

Мрамор…

Позолота…

Огромный черный камин из мрамора стоял посреди гостиной. На стенах висели дорогие картины обнаженных женщин и мужчин. За этим всем я даже не смутилась их откровенной наготе. Гостиную и кухню разделял лишь импровизированный коридор. Пол был начищен до такого блеска, что я с легкостью могла увидеть свое кривое отражение. Сапфировая массивная барная стойка на кухне, черный стеклянный стол в столовой и большие панорамные окна на всю стену. Я видела, как вокруг дома ходит охрана, но не смотрит внутрь. Конечно, как я могла рассчитывать на то, что Максим оставит меня одну? Вольная птичка в тесной клетке. Неужели он на самом деле думает, что я подчинюсь?

— Надеюсь, наше сотрудничество принесет свои плоды, — улыбается старик, коверкая русский язык.

Ну как старик… Просто хозяин одной из самых успешных винодельных компаний Италии, а в частности и Сицилии. Уже два месяца обе стороны ведут дотошные переговоры насчет поставки лучшего итальянского вина в родную страну Максима, а точнее для его бизнеса. И сегодня наконец-то все свершилось: крупный договор на три года подписан и две стороны жмут друг другу руки, каждый видя свою выгоду в этой сделке. Ощущает ли Романовский ликование или радость? Нет, черт побери, он чувствует раздражение, ведь все затянулось слишком долго. Вместо того, чтобы быстрее оказаться возле Софии, мужчина уже опаздывает на два часа. Ресторан, конечно, отменяется, но десертом все равно ему никто не помешает насладиться. Времени не было, чтобы даже банально позвонить и предупредить о задержке.

— Предлагаю завтра отметить это событие в более комфортной обстановке, — мужчина переходит уже на английский, когда обе стороны покидают конференц-зал.

— С удовольствием, — выдавливает из себя подобие улыбки Максим. — А сейчас, извините, мне надо отлучиться.

Романовский с трудом может вспомнить, как добрался к машине. Сознание начинает нормально функционировать, когда стрелка спидометра переваливает за сотню. Плевать он хотел на правила и предписания. Кажется, у наркоманов, это называется ломкой — вот, что Романовский сейчас чувствует. Далеко не от дури, а от обычной женщины. Уже в который раз задает себе вопрос: «Что же в тебе такого особенного, птичка мелкая?» Ответа не находит.

Машина резко сворачивает в сторону лесополосы, а навигатор снова пищит о превышении скорости. Главное, что он скоро окажется возле своей упрямой птички, вдохнет сладкий запах кожи, пробует на вкус ее нежные губы. Будет делать это бесконечно. Скажет, что хочет начать все сначала, правильно или, как об этом мечтают все девочки. Он и сам не знает, что вдруг так резко изменилось. Почему это острое желание вызвать женскую улыбку искренней радости появилось так внезапно. Соскучился… Очень…

В салоне играла какая-то спокойная мелодия, но мужчина, кажется этого даже не слышал. В ушах лишь сладкие мелодичные стоны, которые он будет сегодня ночью срывать с ее губ, как спелые фрукты из деревьев. Как же ему внезапно сильно захотелось после близости не видеть в глазах Софии сожаления и стыд, а истинное удовольствие и возбуждение.

До зубного скрежета… До ломоты в теле.

Выехав на уже знакомый отрезок дороги, машина с громким ревом поднимается все выше, в горы. Крутой серпантин и скорость заносят авто на резких поворотах. Надо убавить скорость… Надо, но он этого не делает. Кажется, вообще ничего не замечает вокруг. С чего это в нем проснулась эта мания вдруг? Дикое необузданное желание? Стоило раз попробовать этот наркотик и, как наркоман фанатично желать еще одной дозы. Глупо отрицать то, что у мужчины есть определенные чувства к Софии, хотя название им пока очень сложно дать.

Еще один резкий поворот и в этот момент что-то пошло не так. Стоило на секунду отвлечься на телефонный звонок, как все пошло наперекосяк. Одно неверное движение стоило очень дорого…