Добронравов Константин Михайлович (1853-1933) – протоиерей, сын священника Нижегородской губернии. Кандидат богословия С.-Петербургской духовной академии 1880 г. В 1880-1883 гг. помощник смотрителя Соликамского духовного училища; в 1883-1889 гг. – смотритель того же училища; с 11 января 1889 г. преподаватель латинского языка в Пермской духовной семинарии; с 5 февраля 1889 г. священник Пермского Спасо-Преображенского кафедрального собора; с 9 февраля 1891 г. ректор Пермской духовной семинарии. Преподаватель Священного Писания в 6-м классе. Имел ордена: св. Владимира 3 и 4 ст., св. Анны 2 ст. и св. Станислава 3 ст. и палицу // «Пермские епархиальные ведомости». 1908. № 32 (11 ноября) (отдел официальный). С. 249. «О 25-ти летнем юбилее педагогической деятельности ректора семинарии протоиерея К. М. Добронравова» см. «Пермские епархиальные ведомости». 1905. № 37 (11 октября) (отдел неофициальный). С. 543-547.

В очерке «Протоиерей Константин Михайлович Добронравов» в составе «Очерков о соучениках и друзьях в Пермской духовной семинарии» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор добавляет: «Его можно было назвать великаном. У него были крупные черты лица: глаза как бы на выкате, нос, сильно смахивающий на картошку, волосы, сбитые для пышности. Он носил золотые очки. Он шепелявил – не выговаривал с: слово «сапожник» он произносил «шапожник». Во всём у него проглядывала мания величия. Он как бы подавлял своей персоной, и с ним неприятно было встречаться. Его боялись, и ему, кажется, это нравилось» // ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 376. Л. 3.

Вероятно, Черепанов Сергей – окончил Пермскую духовную семинарию по 1-му разряду в 1900 г. В «свердловской коллекции» воспоминаний автор приводит этот случай в 6-м классе по рассказу брата Алексея, который окончил семинарию в 1900 г.

Из очерка «Тётушка Антонина Ивановна» в составе «Семейной хроники Игнатьевых»: «… О чем мы с ней тогда беседовали, я теперь не помню. Вероятно, о том, что пишут из Течи. Других тем для беседы не могло быть: я не был знаком кроме неё ни с дядями, ни с тётями по маминой линии; для меня был чуждым врачебный мир, с которым она была связана по своей профессии, а семинария не могла для неё иметь никакого интереса. … Только однажды, по какому[-то] случаю зашла речь о ректоре семинарии Добронравове, и тётушка рассказала мне, как она ухаживала на дому за больной дочерью его Лией. У ректора было два сына и три дочери. Две дочери носили библейские имена – Рахиль и Лия. Последняя была его любимицей и умерла от скарлатины. «Как он убивался и плакал» – рассказывала о ректоре тётушка по поводу утраты этой дочери. Моё воображение, несмотря на все усилия, не в состоянии было представить нашего ректора – грозного великана – плачущим. Раненный могучий лев – так образно я мог представить ректора убитым его горем» // ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 708. Л. 58-59.

Из очерка «Протоиерей Константин Михайлович Добронравов» в составе «Очерков о соучениках и друзьях в Пермской духовной семинарии» в «свердловской коллекции» воспоминаний автора: «Когда К. М. вызывал к себе в кабинет кого-либо из семинаристов, он имел обыкновение спрашивать при появлении того в кабинете: «кто там?» Все знали, что этот вопрос был началом «распекания». Любил К. М. певцов и только по отношению к ним в его голосе, обычно грубом, слышались нотки мягкости, похожей на задушевность. Мало этого, случись какая-либо беда с кем-либо из певцов на его экзамене, не даст «зарезать» // ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 376. Л. 4 об.-5.

Там же: «Квартира К. М. была для семинаристов «за́мком», куда для них были двери закрыты, за исключением вызовов на «проборку». Единственным отступлением от этой «нормы», как передавали, было посещение этого «за́мка» семинаристом Алёшей Захаровым, который был певцом-вундеркиндом и приходил услаждать своим пением К. М. под аккомпанемент пианино, а аккомпанировала ему старшая дочь ректора. Результатом этого «музицирования» было то, что Алёша Захаров на семинарском вечере однажды исполнял «Ave, Maria» Шуберта под аккомпанемент старшей дочери К. М. – Александры Константиновны. Нужно отметить, что пианино К. М. не раз побывало на вечерах в семинарии» // Там же. Л. 7 об.-8.

Пётр (Лосев) (1833-1902) – епископ Пермский и Соликамский в 1892-1902 гг.

В очерке «Протоиерей Константин Михайлович Добронравов» в составе «Очерков о соучениках и друзьях в Пермской духовной семинарии» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор добавляет: «При епископе Петре он был на вершине своей славы и своего благополучия. Говорили, что тогда именно за каретой с парой вороных обычно следовала пролётка с парой серояблочных лошадей, и это был апогей его ректорской деятельности. Мы ещё застали эту пару серояблочных лошадей, но парой их уже не запрягали» // ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 376. Л. 6 об.-7.

Флоров Михаил Николаевич (?-1917) – в 1891-1913 гг. смотритель Камышловского духовного училища. Подробнее см. в Части II. «Камышловское духовное училище не рубеже XIX – начале XX веков».

В очерке «Протоиерей Константин Михайлович Добронравов» в составе «Очерков о соучениках и друзьях в Пермской духовной семинарии» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор указывал, что М. Н. Флоров пришёл на приём к К. М. Добронравову, чтобы осведомиться о том, какое мнение у него (Добронравова) о выпускниках Камышловского духовного училища. (ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 376. Л. 5-5 об.).

«О проводах ректора К. М. Добронравова» // «Пермские епархиальные ведомости». 1914. № 10 (1 апреля) (отдел неофициальный). С. 190-191; «Уход за штат протоиерея К. М. Добронравова» // «Пермские епархиальные ведомости». 1915. №7 (1 марта) (отдел неофициальный). С. 206.

В очерке «Протоиерей Константин Михайлович Добронравов» в составе «Очерков о соучениках и друзьях в Пермской духовной семинарии» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор добавляет: «У К. М. была какая-то видная родня в губернском земстве и одно время прошёл слух, что его намечают в кандидаты на выборах в Гос[ударственную] Думу.

Среди семинаристов одно время были распространены слухи о том, что была ревизия хозяйственной деятельности К. М., и он будто бы пытался «замести» кое-какие следы, но ревизию проводил преподаватель лат[инского] яз[ыка] Иван Ермилович Губкинский, человек неподкупный, и что будто бы эта ревизия явилась первым камнем, который подорвал его репутацию. Последующие историки семинарии утверждали, что будто бы ему инкриминировалось то, что из неё мало выходило выпускников, которые принимали священный сан. Правды ради следует, однако, сказать, что К. М. уговаривал иногда оканчивающих пойти во священники, но время было уже другое, а не прежнее патриархальное, и он был бессилен что-либо сделать. Каковы были отношения между К. М. и новым инспектором семинарии А. П. Миролюбовым? Надо полагать, что он учёл дружбу А. П. с новым архиереем Иоанном [Алексеевым], и это было причиной того, что в новых условиях, после смерти епископа Петра, он стал вести себя скромнее.

К. М. стоял во главе семинарии, когда она праздновала своё столетие, а это было уже накануне революционной бури. Патриархальные времена бытия семинарии уже заканчивались, и он сам это испытал на себе. То, что около его кабинета однажды разорвалась петарда, а семинаристы устроили ему обструкцию (он ходил по столовой, а сзади неслось мяуканье, шипение) свидетельствовало о том, что величие его как громовержца Зевса, каким он раньше казался семинаристам, подорвано, и его мания величия стала предметом насмешки над ним. Он старался удержаться на этой позиции в церковном ритуале. Так, в это именно время впервые стали совершать чин «водружения креста» под праздник «Воздвижения», причём он именно был центральной фигурой этого ритуала, но жизнь всё дальше и дальше уходила от старых устоев, от старых традиций, и всякие ритуальные нововведения не давали уже желаемого эффекта.

Кому пришлось наблюдать уход К. М. из семинарии, оставление им насиженного места, те говорили, что эта картина имела вид выкорчёвывания столетнего дуба, пустившего глубоко и широко свои корни.

Однако это было только очень слабым указанием на ту чашу, которую испить К. М. пришлось после Октябрьской революции. На его судьбе больше, чем на судьбе кого-либо из коллег его по Пермской дух[овной] семинарии, оправдалось классическое изречение: «Sic transit gloria mundi!» // ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 376. Л. 8 об.-9 об.

Иоанн (Алексеев) (1862-1905) – епископ Пермский и Соликамский в 1902-1905 гг.

К. М. Добронравов с 1922 г. находился в обновленческом расколе и имел сан протопресвитера с 1930 г. Скончался в 1933 г. в г. Перми.

Правильно – Александровской.

В очерке «Протоиерей Константин Михайлович Добронравов» в составе «Очерков о соучениках и друзьях в Пермской духовной семинарии» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор уточняет: «Осведомившись о том, что в Свердловском медицинском институте на кафедре неорганической химии старшей лаборанткой работает его невестка, жена старшего сына Николая, Маргарита Яковлевна Добронравова (урожд[ённая] Рихтер), а на кафедре нормальной физиологии – его внук, доцент Вячеслав Николаевич Добронравов, сын его старшего сына Николая, я обратился к ним с просьбой обменяться со мной воспоминаниями о нём, б[ывшем] ректоре Пермской дух[овной] семинарии, при котором учились в ней три моих брата и я. Я рассчитывал основательно пополнить мои сведения о нём и был очень разочарован скудными сообщениями о нём. Маргарита Яковлевна поведала мне только о кончине К. М. в … году. Умер он при трагическом обстоятельстве: возвращался он однажды поздно вечером откуда-то и упал в траншею, заготовленную для водопровода. Диким голосом он кричал о том, что бы ему помогли выбраться из ямы, но помощь пришла не сразу. При падении он сильно разбил грудь, болел и умер. Что касается его характеристики, то она обмолвилась только словами: «Вы знаете, какой он был». Она сообщила также мне, что жена К. М. не так давно умерла в возрасте 96 л[ет], умерли также младший сын его Михаил и младшая дочь Рахиль. В живых осталась только старшая дочь – Александра, которая всю жизнь работала педагогом.

Внук же К. М. мне только сказал о том, что у него (К. М.) был кривой палец и как он ему однажды сделал замечание: «не трожь!» Это воспоминание внука об его дедушке, однако, вызвало в моей памяти образ К. М., человека властного: в словах «не трожь» сказалась одна из главных его черт – приказывать, командовать» // ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 376. Л. 2-2 об.

Там же: «Дети К. М. учились в гимназиях. Когда автор сего учился в первом классе семинарии, то старший сын его Николай только что поступил на первый курс юридического факультета Московского или Петербургского ун[иверсите]-та, а Михаил – второй его сын, и Рахиль, младшая его дочь, учились ещё в гимназии. Дети К. М. держались изолировано от семинаристов. Были редкие случаи, когда Михаил появлялся среди семинаристов в саду у физкультурных приборов. Рахиль с матерью бывали в семинарской церкви на хорах. Помнится, только однажды церковный староста С. Е. Кусакин растелил для них коврик перед местом, которое было отведено для учеников первого класса, но наш инспектор Ал[ександр] Павл[ович], как видно, дал понять, чтобы больше этого не делали, да и эти молящиеся, очевидно, поняли, что этого делать не надо, чтобы не подвергаться оскорблениям» // Там же. Л. 7-7 об.

de mortus aut bene, aut nihil – по-латински «О мёртвых или хорошо, или ничего».

Sit tibi terra levis! – по-латински «Пусть земля тебе будет пухом!».

Из письма В. А. Игнатьева П. С. Богословскому от 13 марта 1962 г.: «Сейчас идёт Великий пост, и в памяти встают картины прошлого. Слышу голос «папки» Добронравова на каноне Андрею Критскому: «Откуда начну плакать окаяннаго моего жития» и пение хора в унисон: «Помощник и покровитель». Великопостный звон… говение… причащение и пр. Кажется, что и самое время года – ранние признаки весны – всё соответствует Вел[икому] посту» // ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 165. Л. 50 об.

Миролюбов Александр Павлович – сын протоиерея Саратовской губернии. Кандидат богословия Казанской духовной академии 1896 г. В 1896-1897 гг. профессорский стипендиат Казанской духовной академии. В 1898-1899 гг. преподаватель богословских наук в Александровской миссионерской духовной семинарии. Магистр богословия 1899 г. С 20 ноября 1902 г. инспектор Пермской духовной семинарии. Преподаватель Священного Писания в 5-м классе. Коллежский советник. Имел ордена: св. Анны 3 ст. и св. Станислава 3 ст. // «Пермские епархиальные ведомости». 1907. № 27 (21 сентября) (отдел официальный). С. 508.

В очерке «Александр Павлович Миролюбов» в составе «Очерков о соучениках и друзьях в Пермской духовной семинарии» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор добавляет: «А. П. Миролюбов перевёлся в нашу семинарию с Кавказа, из Ардонской семинарии. Его назначению инспектором в нашу семинарию содействовал вновь прибывший на должность пермского архиерея епископ Иоанн [Алексеев], который был перед этим ректором Ардонской семинарии. Как бывшие сослуживцы: еп[ископ] Иоанн и А. П. Миролюбов – были в хороших отношениях» // ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 376. Л. 16.

Ардонская семинария – неофициальное название Александровской миссионерской духовной семинарии, ректором которой был Иоанн (Алексеев) в 1887-1899 гг.

Потоцкий Павел Семёнович – сын причетника Нижегородской губернии. Кандидат богословия Казанской духовной академии 1875 г. В 1875-1886 гг. преподаватель Священного Писания в Тифлисской духовной семинарии; в 1886-1888 гг. инспектор Тифлисской духовной семинарии; с 31 марта 1888 г. по 1902 г. инспектор Пермской духовной семинарии. Преподаватель Священного Писания в 5 классе. Статский советник. Имел ордена: св. Владимира 4 ст., св. Анны 2 и 3 ст. и св. Станислава 2 и 3 ст. // «Пермские епархиальные ведомости». 1901. № 20 (16 октября) (отдел официальный). С. 295.

В очерке «Александр Павлович Миролюбов» в составе «Очерков о соучениках и друзьях в Пермской духовной семинарии» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор добавляет: «А. П. окончил курс в Казанской духовной академии, был оставлен в аспирантуре профессором [С. А.] Терновским, написал и защитил научную работу по «Библейской археологии», и получил звание «магистра богословия». При уходе на пенсию проф[ессор] … Тарновский предложил ему занять его место на кафедре, но А. П. отказался от столь завидной перспективы: его, очевидно, привлекала более живая работа с молодёжью, позволявшая непосредственно соприкасаться с ней, с её бытом и характерами» // ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 376. Л. 16-16 об.

Там же: «Мы направляли делегата к А. П. с просьбой прийти к нам на беседу, и он приходил к нам запросто – одетый по-домашнему: в рубашке без галстука, простенькой визитке, в шерстяных туфельках на ногах. Нам нравилось полное отсутствие в этом случае официальной обстановки. Приглашая А. П. на беседу, мы даже не придумывали вопрос, по которому мы хотели бы слышать его речь, и на его «что вы хотите, что бы я вам рассказал?», наивно заявляли: «скажите нам что-либо» // Там же. Л. 17 об.