— Внутри тебе еще больше понравится, пойдем, — он вышел и открыл дверь с моей стороны. Я забыла про вещи, которые лежали в своих коробках и явно никогда бы не вписались в такой дом.

Я выбралась из автомобиля, держась за руку Кира. Он отвел меня к двери и распахнул передо мной, как будто портал в другое измерение.

Я с открытым ртом разглядывала дизайнерский интерьер. Такие высокие потолки могли мне только сниться. Он был прав, внутри дом был еще красивее.

— Теперь мы будем жить здесь вместе, — он обнял меня сзади и поцеловал в шею, крепко прижав. — Хочешь покажу тебе сердце этого дома? — я захихикала.

— Дай угадаю, спальню? — развернулась и обвила его шею руками, глядя в его лукавые глаза.

— Именно, — Кир взял меня на руки и поднялся по лестнице, в конце длинного коридора он наконец, толкнул дверь ногой и внес меня в комнату, самое главное в которой, это была огромная кровать. Он кинул меня на нее, и стянув свой свитер через голову, навалился сверху.

— Ты знаешь, у нас все так быстро развивается. Я даже не знаю, что делать. Мне кажется он уже готов сделать мне предложение, — я, глядя в окно, сидя на кухне, слушала битый час Катины рассуждения об Андрее и их светлом будущем.

Подруга сидела, не обращая внимание на моё молчание, кажется ей просто нужно было выговориться, она сама спрашивала и сама же отвечала на вопросы. А я только кивала и иногда улыбалась. Катя один за другим кидала в рот маленькие печенья, политые белым шоколадом. Кир купил вчера, наверное что бы наша жизнь стала еще слаще, если такое вообще возможно.

— Лесь, ты просто не представляешь. Все так началось внезапно, а потом вот этот его отъезд. Новая встреча и вот я уже с ним в Москве, все так закрутилось… — снова все по двадцатому кругу.

Я только улыбнулась, она наконец влюбилась, и видимо, серьезно, да и за Андрея я была рада, они отличная пара. Катя все тараторила и тараторила. Я даже не понимала о чем, она скакала с места на место. Я сидела и думала, что время всего два часа дня, Кирилл будет на работе до шести, значит мне ждать еще четыре часа. Думала отвлекусь от ежедневных ожиданий болтовней подруги, но по итогу это только утомляло. Я вертела в руках бокал с остывшей жидкостью и старалась сделать хоть немного заинтересованный вид.

— Блин, круто, что у тебя тоже все сложилось, Лесь, мы обе такие счастливые.

— Да, круто, — я улыбнулась, оглянувшись на подругу.

— Мне вот Андрей вчера рассказывал, как Даня со своей все цапается, а я думаю, слава Богу, что ты вовремя от него свалила… — подруга резко замолчала и прижала ладонь ко рту, — ой.

— Да все нормально, мне это уже не важно.

Значит ругаются, в душе я даже немного возликовала. Все мои потраченные нервы на этого человека хоть как-то были вознаграждены.

— Ну хорошо, месяц тебя не видела, ты так изменилась, — она смотрела на меня сияющими глазами.

— Как?

— Не знаю, ты стала какой-то спокойной что ли. Счастливой.

Да, именно такой я и была все это время совместной жизни с Кириллом. Он делал меня абсолютно счастливой. Я уже и забыла, когда переживала хоть по какому-нибудь поводу. Их просто не было. Кир решал проблемы еще до того, как они появлялись. Сказать честно, я немного затухла сидя дома в вечном ожидании. Дни летели. Даже работа давалась мне с трудом, пока Кира не было рядом. А вот по вечерам, я часто залезала в нашу постель с ноутбуком и печатала, пока он рядом читал какую-то книгу, поглаживая меня по спине. Мы молчали, но постоянно говорили изнутри. Наши тела, наши движения, мимика, все говорило о чувствах. Понимали друг друга с полуслова. Я и не думала, что такое бывает. Нет, конечно в сказках и книгах для взрослых девочек пишут о всепоглощающей любви, но мне всегда казалось, что это не мой случай. Теперь же я не могла вспомнить, как жила без Кирилла. Я будто приросла к нему душой. На любом расстоянии от меня он был рядом и я это чувствовала. Раньше моя любовь сводилась к постоянным страданиям, препятствиям, сейчас же я твердо осознала, что любовь — это уверенность, прощение и спокойствие. Я запрятала все свои старые чувства к Данилу и навсегда выкинула из своей жизни. Закрыла в шкаф, повернула ключ и навсегда выкинула его из своего сознания. Больше не трогали разговоры о нем, не трогали воспоминания, только иногда кололо в области груди от обиды, что я была так жестоко обманута. Судьба — это нечто другое, это не слепая ходьба по кругу, а резкий толчок, взрыв, большой бум. Когда ты был один, а теперь осознанно решил быть с другим человеком, просто рядом, просто всегда.

— Лесь… — голос Кати вырвал из размышлений. — У меня есть еще одна новость, я никому пока не говорила, но тебе скажу, ты только никому, — поднесла указательный палец к губам, она волновалась, даже покраснела. Это было удивительно, сколько я себя помню, смутить подругу не удавалось никому. В любой ситуации она всегда была невозмутима. Теперь же румянец на ее щеках выдавал искренность ее влюбленности.

— Говори, — я напряглась, теперь уже вся полностью сосредоточенная на словах подруги.

— Я беременна… — она опустила глаза, я не могла разобрать довольна она или нет. — Только никому пока не говори, срок совсем маленький. — посмотрела на меня умоляющим взглядом.

— Катя, это так здорово, — я широко улыбнулась и обняла ее покрепче.

— Да, это здорово, ты знаешь, я ведь думала, что никогда уже не решусь, а тут такое, — она была рада.

— От Андрея? — она легко кивнула в ответ. — Он будет рад, Кать, а я то как за вас рада.

— Сначала была маленькая задержка, но я не придала этому никакого значения, даже не заметила. А потом начала кружиться голова по утрам, тошнота и я пошла в больницу, и уже там мне сказали, что срок 6 недель. Я была на УЗИ, это так здорово видеть своего малыша, он совсем еще крошечный, как точка, но я уже люблю его….

Она продолжала рассказывать, но я больше ее не слышала, только смотрела, как она открывает рот и закрывает его, без звука. Я потеряла все чувства и ощущения, в глазах начало темнеть. Я отставила трясущимися руками стакан на стол и смотрела на Катю, больше ничего не видя перед собой. Только сейчас я поняла, что у меня задержка…

Прошло два дня, как Катя открыла мне глаза своими новостями, а я так и не сделала тест. На то, что это ребенок Кирилла надеяться не приходилось, мы строго следили за предохранением и ни разу не было осечки. Чуть больше месяца назад я спала С Данилом, в тот самый последней раз и совсем не думала о защите. Что делать? Ума не приложу. Я всегда мечтала о ребенке, но не так. Я хотела, чтобы он появился в любящей семье, а не благодаря короткому роману с человеком, которому на меня плевать. Как сказать об этом Кириллу, ума не приложу. Только все наладилось, я счастлива, как никогда раньше, и тут новое испытание. И почему я такая несчастливая. Однозначно, я буду рожать этого ребенка, я уже люблю его, кем бы не был отец. Но что мне делать дальше? Я не знаю. Рассказать Киру или просто уйти? Поделиться новостью с Данилом не возникало ни единого желания. У него жена со дня на день родит, а тут я со своими никому не нужными проблемами. Сидеть и ничего не делать, ожидая, что как-нибудь само рассосётся тоже так себе выход. Да, очевидно, нужно что-то решать. Но для начала хотя бы сделать тест. Я накупила десять разных тестов, но так не одного и не сделала. Пока я оставалась в неведении, была иллюзия нормальности, как же я боялась ее разбить окончательно. Как только я увижу две полоски моя жизнь уже никогда не станет прежней, и скорей всего мне просто придется вернуться в свою квартиру, и снова стать одинокой. Я не могла отпустить Кира, но и врать и юлить тоже не могла. Мне придется сознаться. Я еще немного помялась, глядя на дверь туалета, и захватив пригоршню тестов вошла.

Передо мной лежали десять самых разных тестов с двадцатью полосками на них. Я была беременна, теперь сомнений никаких. Радость омрачал лишь факт причастности Данила к этому событию. Еще три месяца назад я прыгнула ему на шею и сообщила радостную весть, а сейчас мне хотелось спрятаться, скрыться, чтобы он никогда об этом не узнал. И он не узнает. Я никогда и ни за что не признаюсь ему, что у нас будет ребенок. Достаточно того, что Мирослава родит ему наследника, пусть воспитывает и радуется. А я и сама справлюсь. Погладила свой еще плоский живот.