Моё волнение выдавала вздымающаяся от тяжелого дыхания грудь.

Он наклонился еще ближе.

— "Скажи, что да, что ты уверена в нем и я больше никогда не подниму этот разговор. Никогда. Я завтра же уеду и мы это забудем" — он шептал это в мои губы с каким-то одержимым безумием, гладя большими пальцами мои щеки.

— "Не молчи, Олеся, ответь на простой вопрос. Ты все еще его любишь?" — он смотрел взглядом полным отчаяния и безумия.

— "Я…я…" — я не могла ответить, моё дыхание выдавало. Я сбивалась и пыталась начать говорить снова.

Он спустил одну руку на мою шею и легко надавив, приподнял лицо за подбородок. Его губы обрушились на меня шквалом, он целовал так отчаянно, с безумием. Кусая, сминая, надавливая языком и самое страшное, что я отвечала с такой же дикой страстью, кусала в ответ. Я чувствовала железный привкус во рту, от его крови. Я будто наблюдала со стороны, это точно была не я. Я целовалась страстно раньше, но это было не так. Сейчас это было одержимостью, отчаяньем, безумием.

Я начала осознавать, что происходит и быстро оттолкнула друга от себя, прижав ладонь к губам. Я быстро побежала по коридору, а сзади только услышала тяжелый удар о стену.

Я пыталась успокоиться, прийти в себя, брызгала водой в лицо. Что на меня нашло? Боже. Это все вино, я была уверена, что это просто вино ударило в голову.

Я чувствовала вину по отношению к Данилу, но меня пугало не это. Пугало, то, что я кажется чувствовала к своему лучшему другу.

Я смотрела в свои глаза в зеркале. Они были обезумевшими. Завтра, завтра он уедет и все станет хорошо.

С этими мыслями я вернулась в беседку.

Андрей уже был там. Завидев меня, его лицо помутнело, он напивался.

Я села рядом с Данилом, обняла за руку и наклонила голову на его плечо.

— "Ты куда пропала так надолго?" — спросил обеспокоенно, глядя прямо в глаза.

— "Чувствую себя не очень хорошо" — прошептала в ответ, украдкой посмотрев на друга.

Он не смотрел на меня, зажимая Катю прямо на диване напротив.

— "Я прилягу, хорошо?"

— "Я с тобой, Лесь"

Данил взял меня за руку и увел в комнату.

Я моментально улеглась в кровать, спрятала лицо на груди мужчины. Промучалась в борьбе с совестью несколько минут и отключилась, вино дало о себя знать.

"Завтра все будет снова хорошо" — проскользнула мысль на последок.

Я не смог сегодня сдержаться. Я больше не мог держать в себе свои чувства. Мне хотелось кричать о них, хотелось вдолбить Лесю в эту чертову стену, замуровать там навечно, предварительно вдолбив в ее маленькую голову, что вот он — я. Что я лучше, чем Данил, я сделаю ее счастливой! Я, черт возьми, готов на все ради нее!

Я всегда был рядом, в любой тяжелый момент для Олеси. Всегда приходил на помощь. Но никогда не позволял себе признаться в чувствах, а сегодня не смог удержаться. Не знаю, что на меня нашло. Может алкоголь в голову ударил, может осознание, что он дурит ей голову вновь.

У меня был козырь в рукаве, я знал, что Мирослава беременна, знал, что Олеся не будет соперничать с беременной женой Данила. Но не смог сказать, просто не повернулся язык. Видел ее счастливые глаза, когда смотрит на друга и хотелось разбить его морду об асфальт. Он все время твердит, что любит ее, но только говорит. Его никогда не было рядом с ней, в тяжелые времена, а я был.

Она его любит, я видел это в глазах Олеси, но как она отвечала на мой поцелуй. Черт. Это было круче, чем любой секс, душу рвало в клочья, от одного поцелуя. Меня до сих пор колотило от желания. Она оттолкнула, но ведь целовала. С какой страстью она отдавала мне поцелуй. Хотелось ворваться в их комнату, запрокинуть на плечо девушку и навсегда увезти с собой.

Но она оттолкнула и сбежала. Она все же вернулась и села рядом с ним, прижавшись так, будто он единственный на свете. А я сидел и скрипел зубами от злости.

Я не мог представить рядом с собой ни одну, кроме нее. С ней мне хотелось проводить дни, вечера, жаркие ночи. Заводить детей, обживаться домом и стареть вместе. Кто бы не был в моей жизни, я всегда сравнивал с ней.

Данил уже отказался от нее один раз, и я был уверен, что откажется еще. Он не сможет уйти от беременной жены. Тем более Мира плотно держала его за яйца. При малейшей трудности с Олесей он сольется, оставив ее одну. И я снова буду той жилеткой, в которую она пойдет плакаться. Я этого не хотел. Я хотел быть больше, чем жилетка-друг. Я знал, что достоин большего.

Но готов был отступить, если она любит Данила, я не буду портить ее жизнь, насильно уговаривать. Она все решит сама.

Попробовать стоило, пусть меня постигла неудача. Пусть она сбежала, но минута ее сладких губ того стоила.

Она любит его и счастлива с ним, я не могу разрушить ее счастье. Даже если оно временно, я никак не могу повлиять.

— О чем задумался? — Катя подошла сзади и положила руки на мои плечи.

— Да так.

Девушка обошла меня и села на колени, обвив руками шею.

— Он правда разводится? — посмотрела мне прямо в глаза.

Я вздохнул.

— Не знаю, — пожал плечами.

— Думаешь снова свалит к женушке? — Катя брезгливо поморщилась.

— Может и так. Она беременна.

— Кто? Олеся? — недоуменно захлопала глазами.

Я вскинул на нее глаза, не совсем понимая суть вопроса.

— Нет! Мира. Жена Дани. — устало проговорил, потерев переносицу.

— Да ты что? — удивилась. — А Олеся знает?

Покачал головой.

— Вот так новости. — Катя задумалась. — И что он будет делать? — задала вопрос в никуда.

— Я не знаю. Но думаю, ничем хорошим это не закончится, — ответил спокойно, насколько мог, чувствуя как руки сжимаются в кулаки от злости. — Мира еще та стерва, она его просто так не отпустит.

— Надо Леське сказать, — оживилась девушка.

Я одернул ее за руку.

— Не надо. Не лезь, это их дело. Он сам скажет. — говорил, хотя самому хотелось пойти и встряхнуть Лесю этими словами, чтобы поняла — он врет.

— Я завтра уеду. — усадил назад на колени Катю. — Поедешь со мной?

Она игриво улыбнулась.

— Неа, у меня еще много дел. Ты извини, ты клевый и все такое, но я одиночка. — она жестикулировала, переживая, что я расстроюсь.

— Все нормально, — я улыбнулся. На самом деле стало даже легче. Когда приглашал, не думал, что согласится.

— Воу, так ты не расстроен? — девушка сузила глаза, и высматривала что-то личное во взгляде.

— Я кажется поняла! — она растянула слова с улыбкой. — Вот почему ты возишься с Леськой, как с дитём малым. Ты влюблен в нее. — она захихикала и слегка ударила по плечу.

— Прекрати, — резко осек ее веселье. — Не влюблен я, просто она мне, как сестра и я переживаю, зная своего друга.

— Ну-ну, — девушка встала с колен, явно не поверив моим словам.

Я схватил ее за талию и снова притянул, откинув на кровать.

Заняться с ней сексом, вот что мне было нужно. Сбросить напряжение и освободить мысли.

И я вбивался в тело Кати, без особого энтузиазма, представляя, что за стенкой Олеся и Данил. От злости была пелена перед глазами, девушка истошно кричала и извивалась подо мной, но я не чувствовал ничего кроме злости.

Завтра я уеду, и станет легче.

Ночь пролетела незаметно. Я уснула лишь коснувшись подушки. А очнулась с первым лучом света. Данил крепко обнимал своими мускулистыми руками, прижимая к горячему телу. Я ловко вынырнула из объятий и невольно поежилась, как от холода. Легкая дрожь пробежала по телу. Я укуталась в легкий плед. Пальцы ног коснулись мягкого ковра и я ступила полной стопой, пройдя короткими шагами к окну. Распахнула его и втянула свежий, лесной воздух, полной грудью. Зажмурилась. Прохладный ветер щекотал мое лицо и обнаженные плечи. Я снова поежилась и натянула плед выше. Повернулась к кровати. Данил продолжал мирно спать, его черты лица были расслаблены.