Через сутки на меня напала дикая злость на всех. Я взяла в руки телефон и позвонила другу.

— Ну привет!

— Привет, что с голосом?

— Ты знал?

— Что знал?

— Не прикидывайся, черт возьми, ты знал, что Мира беременна и он не собирается уходить от нее?!

— Олеся…я…

— Просто ответь мне, ты знал или нет?

— Знал.

В трубке повисла гнетущая тишина.

— И не сказал. Ты все знал и не сказал. Это был твой план, Андрей? Ты думал, он меня бросит и я снова побегу к тебе плакаться в жилетку?! — я не на шутку злилась.

— Я ничего не думал, Олеся! Я не стал говорить, потому что не хотел вмешиваться!

— Ненавижу! Всех вас ненавижу!

Я бросила трубку. И отключила телефон. Больше мне нечего было сказать. Все вокруг знали и все молчали. Было страшно подумать, какой дурой со стороны я выглядела. Изрядно наревевшись вновь, умастилась в кресле напротив телевизора, обложившись чипсами и сладостями с ног до головы. Изо дня в день я только и делала, что смотрела романтические комедии и мелодрамы, ревела и подъедала запасы продуктов.

Примерно день на пятый раздался звонок в дверь, я подошла нехотя и выглянула в глазок. Вот уж кого не ожидала увидеть, так это своего бывшего мужа. Немного поколебавшись открыла.

— Что нужно? — ответила сходу, без напускной радости. Стоя перед ним в заляпанной пижаме и гулькой из грязных волос на голове.

— Ого, ты так переживаешь развод? — ответил с усмешкой.

— Ты по делу или позлить больше некого? — протянула устало.

— Пустишь?

— Заходи, — пропустила вперед и зашагала следом, плюхнувшись в свое удобное кресло.

Саша присвистнул.

— Я смотрю, у тебя все не так гладко.

— Все отлично!

— Слушай, я пришел поговорить.

Я подняла удивленный взгляд на бывшего мужа.

— О чем?

— Прости меня, Лесь, прости. Я не хотел тебя обидеть, — он сел передо мной и взял руки в свои ладони.

— Пф, — я почти прыснула со смеху, округлив глаза. — Какие слова, — я выдернула свои руки из его и схватила очередную пачку с чипсами.

— Блин, Лесь, я изменись, правда, я все сделаю для тебя, давай снова сойдемся?

— А что, бизнес не прет? Или официантки больше не дают? — с усмешкой посмотрела на него и отправила очередную порцию картошки в рот.

— Зачем ты так? Я правда хочу быть с тобой, слышишь? Я понял, что люблю только тебя, мне ничего без тебя не нужно. Я скучаю, — в его взгляде виднелась усталость.

Я рассмеялась и засыпала остатки крошек в рот прямо с пачки, просыпав на пижаму. Ловко стряхнула их на пол, попадая на бывшего.

— Знаешь, — сделала вид, что задумалась. — А не пошел бы ты нахер? — весело улыбнулась, глядя прямо в глаза.

— Лесь…

— Я сказала, иди нахер из моего дома, вместе со своими предложениями! — мои глаза почти метали молнии, я начала бить его по спине и плечам, отгоняя к выходу.

— Еще раз заявишься, я за себя не отвечаю! — выкрикнула напоследок и выпихнула его за порог, выкинув обувь следом. Громко хлопнула дверью, обтряхнула руки и довольная вернулась на свое законное место.

К концу недели я ощущала, что мой зад окончательно прирос к родному мягкому креслу. Только вот мотивации для движения это не давало. Все фильмы о любви были просмотрены, слезы выплаканы, сопли размазаны по ни в чем неповинному платку. Щелкая пультом, на канал с очередной мелодрамой о вечной любви, я даже усмехнулась. Какая логика движет нами, когда во время боли от своей любви мы смотрим на чужую счастливую любовь и ревем. От чего? От обиды, от непонимания, от предательства, от зависти, в конце концов. Я завидовала этим счастливым лицам, которые так тщательно лобызались под холодным дождем. Я никому не нужна даже под теплым, а под холодным и подавно. Снова заревела от досады.

Звонок раздался веселой птичьей трелью и я поспешила к двери, шаркая тапками и натирая и без того красный распухший нос платком. Заглянула в глазок, там была Катя. Я открыла.

— Твою же… — Ее красивое личико выражало много эмоций, но удивление особенно четко. — Ты заболела что ли? У тебя что с телефоном? Я звоню битый день, думала уже, сделала с собой что, — Она тараторила так быстро, что у меня закружилась голова, и я направилась к заветному мягкому местечку. — У тебя тут нашествие вражеских сил? Что за бардак, Олеся? Ты себя в зеркало давно видела? Ты что вообще не моешься что ли? — подруга критически окинула зал с горой упаковок от чипсов, шоколада и прочих утешений моей души.

Катя подошла ближе и потрогала прядь моих волос, тяжело вздохнула.

— Господи, это еще что за? — из-за двери показался лениво выползающий кот.

— Катя познакомься — это Плюш, Плюш — это Катя, прощу любить и жаловать.

— Ты откуда его взяла? — подруга явно смотрела с опаской на новое животное в доме.

— Нашла, — пожала плечами. — На улице.

— Он хоть чистый?

— Чист, отмыт, проглистогонен, готов к любым тестам проверкам.

— Ясно. — Катя шумно выдохнула и присела рядом. — Ты выходить отсюда собираешься? — она заглянула мне в глаза.

Я покачала головой и засунула в рот последний кусок торта.

— Ты решила, что раз пара мужиков такие козлы, то можно отожрать задницу и сидеть вечно в этом кресле?

— Отличный план, между прочим, — я подняла указательный палец вверх.

— Ясно, вставай! — Катя встала передо мной во весь рост и выхватила из рук кусок последней радости.

— Не собираюсь, — я сильней вжалась в кресло.

Девушка наклонилась ко мне, облокотившись на подлокотники руками, заключив в ловушку.

— Встала и пошла в ванную, приведешь себя для начала в порядок, а там решим, что будем делать.

— Я никуда не пойду!

— Пойдешь, как миленькая, иначе я насильно упру тебя туда, и залезу в ванную вместе с тобой!

Я даже рассмеялась, правда внешне лишь уголками губ. Пришлось подчиниться, мне не улыбалась идея оказаться в ванной с подругой. Я встала и поволокла свои затекшие от долгого сиденья ноги в ванную. Набрала горячей воды, и с превеликим удовольствием окунулась в блаженство, слушая, как за дверью Катя воюет с горой крошек и грязной посудой.

Из ванной я вышла как минимум в другую квартиру, а как максимум, и вовсе попала в другое измерение. Пока я отчаянно отпаривала свое затекшее тело, Катя прибрала, вынесла мусор, помыла посуду, покормила Плюша, от чего тот довольно мурчал на ее коленях. Слезные мелодрамы были заменены на какую-то комедийную передачу. А в воздухе витал запах ароматного чая с лимоном. Я прошла и молча села в соседнее кресло.

— Бери чай, прости, но все твои сладости отправились в мусор. Твою задницу пора бы уже пожалеть.

— Спасибо, — я улыбнулась, и с благодарностью посмотрела на подругу.

— Не за что, Лесь. Почему ты сразу мне не позвонила? Мы бы вместе посидели, обсудили, поревели.

— Я хотела все прожить в себе, мне нужно было справиться самой. Но я рада, что ты здесь, — я подала руку подруги.

— Завтра снова сядешь реветь в это ободранное кресло?

Я не знала ответ на этот вопрос, поэтому только пожала плечами.

— Ясно, — Катя встала и хлопнула по бедрам ладонями. — Собирайся.

— Что? Куда?

— А тебе не нужно лишней информации, просто вставай и собирайся.

— Никуда я не пойду, — я дернулась.

— Ну да, ты уже ничего не решаешь, дорогуша. Мы с тобой пойдем забывать мужика, как это делают взрослые девочки.

— Это как?

— Это как клин клином. Ты, конечно, извини, но все это мудачье вокруг тебя и гроша ломаного не стоит, поэтому пора прогуляться.

Я грустно усмехнулась.

— Может это я достойна только такого, как ты там сказала, мудачья?

— Нет уж, дорогая. Ну-ка, вставай! Вставай-вставай, — она потянула меня за руки и заставила встать с кресла и подвела к большому зеркалу, подгоняя, как непослушную овцу, сзади. — Ну, что ты видишь?