«Осень. Плещется поляна…» Осень. Плещется поляна Лёгким лиственным огнём. В чистом облаке тумана Мы по ягоды идём. Ежевичная прохлада И душиста, и ясна. Ягоду срываешь. Рада. Улыбнулась. Вновь грустна. «Этот былинный цветок…» Этот былинный цветок, Он потому и былинный, Что его жизни срок Длинный-предлинный. Греет своим теплом Всех проходящих, В будущем и былом Счастья не находящих. Помыслами высок, Всех принимает. Даже что сам одинок, Он понимает… Перед грозой Потемнеет, вздрогнет озерко, С глубины песчинки поднимая. За селом, далёко-далеко, Громыхнёт; горячая, сухая Пробежит по озеру волна Воздуха; порывисто поморщит Гладь, и отражённая сосна Расплывётся, разрастётся рощей. Аки посуху, у мира на виду, Я по этой рощице иду. «Дождь пошёл, разлились реки…» Дождь пошёл, разлились реки, Ветер взвился вдалеке, — Позабыв о человеке, Смыли домик на песке. Он построил дом на камне. Реки – точат, дождь – дробит, Ветер дом обжал руками — С корнем вырвет! – Дом стоит! …Человек живёт добротно. Но нахлынет вдруг! В тоске Он выходит за ворота И – рисует на песке… «Вода просыпалась с небес…» Вода просыпалась с небес Живительной прохладой. В лучах вечерних блещут лес И крынки над оградой. Чиста, свежа и молода Вся жизнь земная стала. Всего упала-то вода, Но ведь с небес упала! «На листке, боясь сорваться…» На листке, боясь сорваться В травно-пряную копну, Три дождинки суетятся И – сливаются в одну. И она, помедлив грустно, По листку скатилась вмиг… Кап! – По шее быстро, шустро, Прямо мне за воротник! «Вечер. Сумерки. Луна…» Вечер. Сумерки. Луна, Словно девица, бледна, Без любви и ласки Строит миру глазки. Миру сёл и деревень, Городов, заимок… А сама бросает тень, Как платок на снимок. Отпуск Пить колодезную воду, Слушать трав и листьев речь. И небесную свободу В сердце радостном стеречь. Жить в лесу в простой избушке, Ни о чём не горевать. Утром ранним на опушке Ягоду в лукошко рвать. На закат смотреть, дорогу, На ручья живую нить. И учиться понемногу И читать, и говорить. «Скирды сена. Звёзды. Тишь…» Скирды сена. Звёзды. Тишь. Сплю на сене. Шорох. Стрёкот. Вдруг мелькнёт ночная мышь И крылом заденет локоть. На неё махну рукой. А во сне замечу: важен, Пан-туман, пройдя рекой, У скирды притихнул стражем. И уснул, неверный, ведь, Проморгав совсем некстати Звёзд небесных круговерть, Словно буковок в печати! Воля! Счастье! Меж землёй И далёкими звездами В дымке сине-голубой Сплю с открытыми глазами! «Вода пропитала тяжёлую землю…» Вода пропитала тяжёлую землю. Иду по умытой водою траве. Душой принимаю и сердцем приемлю Спокойно струящийся дождь в синеве. …Шагаю по лесу тропинкою зыбкой — Усеяны каплями ветка и лист… Проявится солнце – ответно с улыбкой По солнышку в капельке каждой блестит. «Предрассветной ранью…» Предрассветной ранью Возле шалаша Кружит над геранью Чистая душа. Чище вздоха мяты, Трелей соловья… – Чья ты будешь? Чья ты? – Всё ещё твоя! «По дереву высокому ползу…» По дереву высокому ползу, От жизни той, оставшейся внизу, До жизни поднебесной поднимаюсь. …Сижу на маковке, счастливо озираюсь. Небесная волнует высота. Земная восхищает красота. На лыжах Короткий зимний день Темнеет с неохотой. Была, как Санчо, тень, А стала – Дон-Кихотом. И словно сам расту — За тенью поспеваю. Что видел за версту — Вблизи обозреваю! |
