— Духи, мне нужна винтовка побольше, — услышала рядом голос Гарруса.
— Сарен. Надеюсь, ты здесь, — сквозь зубы процедила Нойша.
— Значит, им не обязательно сюда ломиться. В нижний уровень можно попасть по техническому лифту, который мы уже прошли, — заметил инженер, покопавшись в схемах лаборатории.
Верно, вот только там его нет. Вернее, там только останки. Вряд ли Жнец обрадуется этой вести. А интересно, он знает, что такое радоваться? Как-то в это не верится: радующийся жизни Жнец. Хм… Что-то мои мысли не туда повернули. Как бы то ни было, слова инженера немного успокоили солдат.
— Наша задача укрепиться здесь и не высовываться. Может, они пройдут мимо, — предложила Нойша.
Это вряд ли… И слишком наивно. Даже для неё.
Я украдкой оглядела всех присутствующих. Все держались весьма уверенно, хотя ситуация далеко не радужная. Да что там сказать — хуже не придумаешь. Эти люди, саларианцы, один турианец и одна азари понимали свои шансы, но не давали страху взять вверх. Что тут добавить, настоящие профессионалы своего дела. Я вспомнила такие же лица у наших ветеранов в конце войны. Когда отправляясь на самоубийственные миссии, на их лицах я видела ничего кроме принятия и собранности. По мере коллективного обсуждения, капитаны слушали предложения инженеров.
— Нойша, можно на пару слов? — позвала я её в сторонку, пока они обсуждали места установки мин.
— Что такое, Митра?
— В общем, недостроенного жнеца там уже нет. И вряд ли Жнец это просто так оставит.
— В смысле? — изогнула бровь азари.
— Он уничтожен.
— Уничтожен?! Как это? Разве оно не должно быть громадным?», — недоуменно бросила она.
— Ну, он был маленьким и слабым. Почти достроен, но не полностью.
— Ясно. Полагаю, он не по собственной воле уничтожился, — протянула азари. — И когда ты успела?
— Так… Мм… Вышло, — усмехнулась Нойша.
— Значит, они пока не знают об этом. А может, Сарен пришел за ними?
Закованные цепями к станкам Майя и Дройас находились без сознания. Мы пока не успели расспросить их как следует. Каюсь, не надо было их вырубать. Что касается Рекса, его обработали санитары горовцев. Они лучше разбирались в биологии кроганов нежели медики из ССО Альянса. Учитывая их знания, даже их привело в ужас его состояние. Вены по всему телу крогана были вздуты до ужасающих размеров. Из раны сочилась та вязкая блестящая дрянь, напоминающая машинное масло. Без анализа они не смогли выявить природу этого вещества, чем бы оно ни было.
— Думаешь, они попытаются спасти их? — бросила взгляд вниз, на связанную турианку рядом с Дройасом Нойша.
— Сомневаюсь, но исключать не стоит.
Интересно, а взрыв комплекса сможет ли уничтожить всех? На миг вспышкой возникла чудовищная идея. И я пока поспешила от неё избавиться. Одного раза такого решения мне хватило с избытком. Впрочем, полностью отбросить эту мысль никак не смогла. Это будет самым крайним решением. Если нам будет суждено здесь умереть, то прихватим их всех с собой.
— О чем-то еще хочешь рассказать? — голос азари вырвал меня из минутных раздумий.
— Мм… Нет.
— А чего ты так была погружена в свои мысли.
— Да так. Обдумывала…
В кабинете за это время заметно опустело. Солидная часть нашего военного командования вернулась к боевым позициям. Всего полчаса назад мы сами штурмовали эти места, а теперь же защищаем. Остатками сил поровну распределились укрепиться в трех проходах.
— Даже не представляю, что ты думаешь о нашем мире, — даже в такой ситуации с нотками веселья проговорила Нойша. — Не видя ничего кроме насилия.
— Ну… В этом наши миры не так уж и отличаются.
— Да? Хоть какие-то радостные новости. А то подумала, что мы какие-то дикари, что постоянно воюем.
Да уж… Радостнее некуда.
— Оказаться из одной войны в другую — ничего такового в этом нет… Подозреваю, война везде одинаковая.
Что-то она сильно удивилась моим словами. Наверное, это весть о войне так её удивила. Ну неудивительно, о себе я мало распространялась. Из той крупицы информации, что она слышала из наших разговоров в кафешке, даже не представляю, каково её мнение о Республике и о её жителях. Или обо мне. Просто какая-то там «джедай»…
Пусть Азари пыталась вести себя непринужденно, я ощущала, как она пытается держаться, побороть страх смерти. Миссия обернулась крахом и вскоре может стать трагедией. Умом она, конечно, понимала: шансы на выживание у нас малы. Время играет не в нашу пользу. Пятый флот Альянса прибудет к руинам и пепелище.
Всего-то надо продержаться часа два… Всего-то…
«Плевое дело…», — пыталась сохранять бодрость духа спектр.
— Что такое, Нойша? — заметила я притихшую азари.
— Эм, ничего… Мне бы твое спокойствие…
— Хм?
— Да, не бери в голову. Просто скажи, все джедаи такие как ты?
Интересно, такие — это какие?
— Есть намного лучше меня.
Первый контакт с врагом не заставил себя ждать. Все разбежались из помещения.
— Да? — задумчиво произнесла она и быстро отмахнулась. Мы побежали вниз к своим позициям.
С полсотни солдат мы защищали задний ангар. Аленко с Эшли оказались в других позициях. Зато с нами был турианец. Гаррус, как он и говорил, раздобыл откуда-то крупную пушку. Нежно протирая ракетницу рядом со своей снайперкой, он что-то мечтательно бубнил у себя под нос. Его визор перед глазом горел ярким синим огнем. Крайне любопытная вещица. Со встроенным интерфейсом внутри маленькой коробочки, он мог видеть в различных спектрах излучения, а также передавать видимую картину другому устройству.
А что если… Появилась у меня очередная «блестящая» идея. Скажем так, крайне сомнительного характера.
— Гаррус, — привлекла я внимание турианца.
— Митра Сурик, — отозвался он с неким интересом.
— Ты можешь подключиться к «Нормандии» со своего визора?
— Подключиться?
— Ну, смогут ли те, кто на корабле видеть то, что видишь ты?
— Ну, да. Если дать доступ. Шифрование не просто так придумано. А в чем дело?
«Что она задумала?», — привычки задаваться вопросами у следователя никуда не исчезли.
— Значит, можно соединиться с Джокером? — Гаррус легонько кивнул, всё ещё смотря на меня подозрительными глазами, не понимая, что же я пытаюсь добиться. Хотя, я не уверена, трудно прочитать выражение лиц у турианцев.
— Гаррус, можешь одолжить его мне?
— Ээ, зачем?
— Есть одна идея.
Турианец явно поразился такой просьбе и колебался. Оно и понятно, мы слишком мало знакомы. Из всего, что он мог сказать обо мне… Я даже не знаю.
Однако Вакариан с полной уверенностью отметил решительность новой знакомой на грани безумия. И самоотверженность почти наряду с полнейшим отсутствием чувства самосохранения. Годы службы в СБЦ научили его складывать видимые факты: «первое, он видел приятельские отношения со спектром. А спектры — это не те ребята, с которыми можно легко подружиться да и вообще подружиться. Тогда получается… Она тоже спектр?! Но он ни разу не слышал, как к ней обращались ни как иначе, как по имени…»
— Эх… Ладно, — придя к какому-то решению, турианец снял визор и протянул его мне. — Я очень желаю получить его обратно.
Устройство аккуратно обвилось вокруг левого уха. Специально предназначенное крепление на ощупь держалось достаточно надежно.
— Интерфейс голографический — ничего сложного, — объяснял турианец.
Перед левым глазом возник экран.
— Поначалу глазам очень трудно разделить обычный вид из глаз и от него.
И верно. Правая часть мира была обычным, а левая виднелся через фильтр визора. Как-то непривычно. Слишком много ярких индикаторов. Ну ладно, по-другому никак — мне нужны глаза пилота, в данном случае Джокера.
— Как установить видеоканал с Нормандией?
— Разве это безопасно?
— Знаю, что нет. Но, мне нужна помощь «лучшего в мать его мире пилота», — помнится, так представился Джокер при встрече.
— Вы чего тут обсуждаете? — подошла к нам Нойша. Видимо, услышав наш шепот.
