— Сейчас придёт мужчина. Он метис, у него белый отец, а мать из индейцев. Его зовут Люсио. И, пожалуйста, не называй его Люсей или, тем более, Люськой. У вас "Люся" женское имя и он обижается.

— По-французски, его имя звучит, как "Люсьен"?

— Люсьен, можно. Если так называть, то не обидно. Потом придёт товарищ Педро. Он большой начальник и ему доверяют самые важные дела. Я прошу тебя проявить уважение, это старший нашей группы.

— Паула, разве я относился к тебе или к кому-нибудь ещё неуважительно?

Девушка извинилась. И, по-моему, искренне. Первым пришёл тот мужчина, которого я уже видел несколько раз. Кубинское происхождение не бросается в глаза, разве что темноватая кожа, впрочем, похожая на густой загар, и усы, подстриженные необычно для Москвы. Хотя, если он скажет, что приехал откуда-нибудь с Кавказа или Средней Азии, ему легко поверят. Говорит практически без акцента. После представления сел на стул и по большей части до моего ухода молчал. Очевидно, он простой исполнитель, боевик для силовой поддержки.

Затем пришёл улыбающийся мужчина. Любой, кто смотрел латиноамериканские сериалы, представляет такой типаж — чуть полноватый, начинающие седеть усы, редеющие, уже поседевшие волосы на голове. Улыбчивое, эмоциональное лицо и выразительные глаза. Словом, типичный "дон Педро". Я во время знакомства, чисто машинально, его так назвал. Он меня поправил — "товарищ Педро".

Мы вчетвером сели за стол. Было несколько тарелочек с закусками, в том числе, принесёнными мною. Таинственная "ропа вьеха" оказалась тушёной говядиной с овощами и гарниром из белого риса с чёрными бобами, приготовленными вместе. Вкусно, остро и оригинально. Как мне объяснили, название означает что-то типа "рванина", "лохмотья", в общем, вроде до крайности изношенной одежды. Действительно, после подсказки мясо стало казаться немного похожим на растрёпанную мешковину.

За едой разговоров о делах не вели. Хотя мои бутылки стояли, никто не захотел выпить, и только за кофе Паула предложила коньяк, но дон Педро вежливо отмахнулся. Я и Люсьен тоже отказались. Зато мужчины закурили. Главный небольшую сигару, его помощник тонкую сигариллу с пряным запахом. Мне тоже предложили сигару, причём пояснили, что она из самых слабых. Относительно других сигар, понятно.

После выполнения всех прелюдий, когда уже пора было что-то начинать говорить, я заявил:

— Я записывал свои озарения, видения или не знаю, как их ещё назвать. На сегодня черновики полностью уничтожены, а чистовой материал остался только в этих трёх, запечатанных в целлофан, тетрадях. Первая, содержит информацию о сокровищах. Я уже почти всё вам передал, но ещё про пару затонувших кораблей там найдётся. Вторая, расскажет про экономику. Я писал не про тенденции развития, а только то, что мог видеть или знать простой обыватель. Третью тетрадь, озаглавил "Для первых лиц государства. Лично.", что там, вы можете прочитать сами, но я бы настоятельно просил, чтобы пакет распечатали в присутствии действительно первых лиц. Потому как очень не уверен, в полезности ознакомления этой информацией случайных людей, к тому не уполномоченных.

Вытащенные из кейса общие тетради, не распаковывая положили на стоящую в углу комнаты тумбочку. Меня вежливо поблагодарил дон Педро и выложил на стол пачку цветных фотографий.

— Это ваш дом в Гаване. В благодарность за заслуги наше правительство просит принять его, — с ощутимым, но естественным, не наигранным, как у мулатки акцентом, произнёс начальник. — В любой подходящий для вас момент, вы можете прибыть на Кубу. Посольство вам окажет максимальное содействие. Для соблюдения формальностей, Паула, через некоторое время, вернётся на Кубу и пришлёт вам приглашение побывать у неё в гостях. Возможно, вы оцените кубинское гостеприимство и останетесь учиться в Гаванском Университете.

— Королевском и Папском? Я слышал о нём много хороших отзывов. Честно скажу — заманчиво. Но я и английский язык плоховато знаю, а уж с испанским вовсе не знаком.

— Сержио, я тебя научу, — вмешалась в разговор подруга.

— Люсио знает испанский, английский, португальский, французский, русский и ещё пару индейских наречий. Паула — испанский, английский и русский. Они с удовольствием вам помогут. У нас есть материалы и методики, позволяющие быстро учить языки.

Молчаливый Люсьен только кивнул в знак согласия. Далее на стол был выложен странный блокнот.

— Это чековая книжка Государственного Банка Республика Куба. На ваше имя открыт счёт. На нём уже есть некоторая сумма в песо, а с каждого поступления от реализации известных вам вещей счёт будет пополняться. Вы сможете покупать любые товары, в том числе в магазинах для туристов.

— Спасибо. Мне столько не нужно. Да и куда я дену эту книжку?

— Она, вместе с документами на ваш дом, может храниться в сейфе посольства, у Люсио.

— Спасибо.

Далее на стол лёг пухлый конверт.

— Здесь не очень большая сумма в американских долларах.

В голове колокольчики забили тревогу.

— От этого я категорически откажусь. Спасибо, но доллары не возьму. У меня есть деньги, мне их хватает, а с американской валютой даже связываться не хочу, она опасна.

Паула, после этой отповеди, выдохнула и мило заулыбалась. Ямочки на её щёчках выражали полный восторг. Люсио промолчал, но бросил одобрительный взгляд. Только дон Педро не показал никакой реакции, а лишь убрал конверт обратно в карман. Наверное, это всё же была проверка.

— Если вы измените свою точку зрения, вам достаточно будет сказать об этом кому-нибудь из нас.

Дальнейший разговор свёлся к разглядыванию фотографий дома и рассказах о Кубе. Ещё сказали, что меня попросят ответить на вопросы, после изучения тетрадей.

Уже уходя, когда девушка уложила свой подарок в простую, но довольно удобную, спортивную сумку, дон Педро заявил:

— Мне не нравятся эти сигары. В следующий свой приезд я привезу вам настоящие. Пока возьмите это. Полицейская модель, в СССР не запрещена законом, оптимальный вариант для постоянного ношения. Вас надо научить этим пользоваться?

Люсьен мне подал газовый баллончик в кожаном, поясном подсумке.

— Спасибо. Я никогда такого не видел, но представляю, как таким работать.

В сумку мне добавили несколько пакетов душистого кофе с Кубы, большую бутылку рома, причём, не изредка продающийся "Гавана Клаб", а ранее невиданный мною "Сантьяго де Куба", и записную книжку с телефонами и пометками, куда, кому и по какому вопросу можно звонить в посольство. С провожавшей меня Паулой, явно для наблюдателей, мы страстно целовались перед метро.

Дома, конечно, сразу открыл потайное отделение. Патроны разложены в насверленные в дереве, цилиндрические ячейки, 5 рядов по двадцать лунок. Магазины точно не подойдут к моим браунингам. Их четыре штуки и пятый в пистолете. Носимый боезапас в тридцать патронов велик и не нужен. Разве что пострелять в тире. С учётом того, что рекомендованная дальность выстрела 10 шагов, совсем не факт, что тебе дадут хоть раз перезарядиться, а уж четыре из области нереального. Но пусть будет, больше не меньше. Однако стоит куда-нибудь поехать, попробовать пострелять. Причём, лучше взять сразу три пистолета… нет, два. Золочёный браунинг пускай полежит пока.

Ехать стоит одному, заранее приготовиться, разметить дистанцию и отстреляться. Есть на примете одно место. Овраг за лесом, выстрелы будут не так слышны. Жаль, грибов в такую жару нет.

Скоро последний экзамен, а я хотел Янке сделать хороший подарок, лучше джинсы, но их в свободной продаже нет. Пришлось позвонить по выданному в бутике телефону. Попросили назвать присвоенный номер и назначили визит на определённый час. Причём потребовали, чтобы Саша ничего не знал о моей поездке. Мне и самому оно не надо. Взял, купленную в прошлый раз, холщовую сумку, стопку денег и поехал за покупками.