Когда отработала бомбардировочная авиация, в бой ринулись полчища сухопутных войск, поддерживаемых танками, артиллерией и опять-таки авиацией, на которую гитлеровское командование возлагало особую надежду при малочисленности советских ВВС. И оказалось, как лицемерно вещал Гитлер, оправдывая нападение, виновником этого кошмара стал Советский Союз, который спровоцировал войну. Вот текст выступления фюрера, который современное поколение, возможно, никогда не читало.
«Германский народ, национал-социалисты! После тяжёлых размышлений, когда я был вынужден молчать в течение долгих месяцев, наконец наступил момент, когда я могу говорить с полной откровенностью… Москва предательски нарушила условия, которые составляли предмет нашего пакта о дружбе. Делая всё это, представители Кремля притворялись до последней минуты, симулируя позицию мира и дружбы, так же, как это было в отношении Финляндии и Румынии. Они сочинили опровержение, производившее впечатление невинности. В то время как до сих пор обстоятельства заставляли меня хранить молчание, теперь наступил момент, когда выжидательная политика является не только грехом, но и преступлением, нарушающим интересы германского народа, а следовательно, и всей Европы. Сейчас приблизительно 160 русских дивизий находятся на нашей границе. В течение ряда недель происходили непрерывные нарушения этой границы, причём не только на нашей территории, но и на крайнем севере Европы и в Румынии. Советские лётчики развлекались тем, что не признавали границ, очевидно, чтобы нам доказать таким образом, что они считают себя уже хозяевами этих территорий. Ночью 18 июня русские патрули снова проникли на германскую территорию и были оттеснены лишь после продолжительной перестрелки. Теперь наступил час, когда нам необходимо выступить против иудейски-англосаксонских поджигателей войны и их помощников, а также евреев из большевистского центра.
Осуществляется концентрация войск, которая по своими масштабам и своему территориальному охвату является величайшей, какая когда-либо имела место в мире. Сотрудничая со своими финскими товарищами, соратники победителей Нарвика держат берега Ледовитого океана. Германские дивизии под командованием победителя Норвегии охраняют финляндскую землю вместе с героями финляндских битв за освобождение, действующими под руководством своего маршала. От Восточной Пруссии до Карпат располагаются формирования германского Восточного фронта. На берегах Прута, на нижнем течении Дуная до берегов Чёрного моря находятся германские и румынские солдаты под командованием генерала Антонеску, главы румынского государства: в задачу этого фронта входит уже не защита отдельных стран, а обеспечение безопасности Европы и, следовательно, защита всех стран Европейского континента. Таким образом, я решил сегодня предать судьбу государства и нашего народа в руки наших солдат. Да поможет нам Бог в этой важнейшей борьбе!»
Из этого обращения к германской нации совершенно очевидно, что Гитлеру нечего сказать в своё оправдание развязанной войны. Говорит он тупо, не находя веских аргументов в свою пользу. Единственный факт, который Гитлер поставил в вину Советскому Союзу, перестрелка на советско-румынской границе не заслуживает серьёзного внимания, потому что мог быть решён дипломатическим путём. К тому же эта провокация была создана румынскими пограничниками, по всей вероятности, сознательно, с ведома Германии. Ошибку допустила только наша пограничная служба, не задокументировав его и не сделав предметом официального разбирательства. А не сделано это было, видимо, потому, что в последний месяц перед войной нарушения нашей границы со стороны немцев стали обычным явлением, на которое советские пограничники перестали обращать внимание по причине его банальности. Поза же, в которую встал фюрер, откровенно фальшивая: радетель общеевропейских интересов вновь не удержался от лицемерия, потому что почти вся предвоенная Европа – за исключением Англии и СССР – уже больше года была вотчиной Гитлера. Так что объявление войны не имело никакого серьёзного повода, а было откровенной международной агрессией со стороны Германии, полностью отразившей бандитскую суть фюрера, духовное наследие которого не изжито и по сей день. Но – парадокс! – дегитлеризацией почему-то никто не занимается…
Добавлю, что Гитлер не был бы Гитлером, если бы не заложил в свой текст фальшивку, а точнее – даже страшилку для европейцев, намекающую на то, что Советский Союз вынашивает планы завоевания всей Европы. Уже и на Румынию посягнул. Фюрер хотел представить Сталина варваром – завоевателем в духе властителей Золотой Орды, посягающим на государственную независимость европейских народов. Цель – объединить всех тех, которых он совсем недавно разными средствами – где огнём и мечом, где лживыми посулами – подчинил своей воле, на отпор коварному усатому завоевателю, усиливая тем самым германскую армию.
Отсюда, кстати, и пошли нелепые версии о тайных замыслах Сталина, распространяемые В. Суворовым и его последователями, среди которых особое рвение проявляет Марк Солонин. Между мыслью об упреждающем ударе по Германии и завоеванием Европы огромная разница. Послевоенный делёж завоёванных земель между союзниками опровергает эту версию. И страны Европейского Союза, зачастую некорректно относящиеся к России, должны были бы поставить Сталину памятник за то, что он сохранил самостоятельность европейских государств. А ведь мог бы под гром Победы, на правах победителя и присоединить к стране-победительнице кое-кого из тех, что граничат с нею. Неблагодарную Польшу, к примеру, или строптивую Финляндию, которая пьёт русскую водку в Питере на правах гостя, а могла бы по-хозяйски. Прибалты тоже не брезгуют ею, подкрашивая для демонстрации своего воинственного суверенитета бальзамами собственного приготовления. Но тогда уже бы разыгралась баталия внутри антигитлеровской коалиции. Слава Богу, у Сталина хватило разума не пойти на эту авантюру. К тому же, как известно, баба с возу – кобыле легче. То бишь России, ведь всех не прокормишь.
В полдень 22 июня в район боевых действий, где сложилась трудно управляемая ситуация, на помощь командующему Киевским особым военным округом генерал-полковнику Кирпоносу Сталин отправил начальника Генерального штаба Г. К. Жукова. 24 июня войсками Юго-Западного фронта был нанесён по противнику первый контрудар, который оказался успешным. Вражеская ударная группировка, рвавшаяся к Киеву, была приостановлена. Как впоследствии вспоминал Жуков, «противник понёс тяжёлые потери и убедился в стойкости советских воинов, готовых драться до последней капли крови». В первые же дни войны было устранено слабое место военно-политической структуры страны – децентрализация партийного, государственного и военного аппарата. Сталин стал и председателем правительства и Верховным Главнокомандующим. Был упразднён Главный военный совет РККА, созданный в 1940 году, и сформирована Ставка Верховного Главнокомандования, что позволило оперативнее руководить войсками. Тем не менее сложившаяся за длительный период многоступенчатость принятия решений негативно сказывалась на скорости проведения боевых операций. Психология обывателя, сформулированная фразой Маяковского: «Нам с тобою думать неча, коли думают вожди», сковывала инициативу командного состава, что не осталось незамеченным германской разведкой. За десять дней до начала войны она констатировала: «Командиры всех звеньев на ближайшее время всё ещё являются неподходящими для умелого управления крупными военными соединениями. Они неспособны и вряд ли будут способны осуществлять крупные операции наступательной войны, быстро вступать в бой при благоприятной обстановке и действовать самостоятельно в рамках общей операции». Летние бои 1941 года, жаркие во всех отношениях, к сожалению, подтвердили эти оптимистические для немцев и неутешительные для нас прогнозы. Красная Армия день ото дня, проявляя мужество, набиралась опыта, но гитлеровцы стремительно продвигались в глубь советских территорий.
Преимущество вермахта в численном составе и вооружении было многократным, что не предусматривалось Генеральным штабом РККА. Анализируя просчёты руководящего состава Красной Армии, Г. К. Жуков, который тоже был причастен к ним, писал в своих мемуарах: «Главное командование немецких войск сразу ввело в действие 153 дивизии, из них: 29 дивизий против Прибалтийского (округа. – В. С.), 50 дивизий (из них 15 танковых) против Западного, 33 дивизии (из них 9 танковых и моторизованных) против Киевского особого округа, 12 дивизий против Одесского округа и до 5 дивизий находилось в Финляндии. 24 дивизии составляли резерв и продвигались на основных стратегических направлениях. Эти данные нам стали известны в ходе начального периода войны, главным образом из опроса пленных и из трофейных документов. Накануне войны И. В. Сталин, нарком обороны и Генеральный штаб, по данным разведки, считали, что гитлеровское командование должно было держать на Западе и в оккупированных странах не менее 50 процентов своих войск и ВВС.