Через некоторое время пути Ран почувствовал, что за ним кто-то наблюдает. Юноша обернулся и попытался мысленно поймать его, но не почувствовал живого человека, словно перед ним была стена. Ран занервничал, липкий пот потек по спине, и накрыло ощущение опасности. Быстро маневрируя между людьми, он перешел вперед, но ощущение взгляда в спину не пропало. Тот, кто наблюдал, установил контроль издалека. Тогда Ран вышел из колонны и пошел в ее конец, чтобы неизвестный начал перемещение и выдал себя. Почти тотчас юноша заметил, что за ним, уже не таясь, перемещается всадник на черном коне.

Ран бегло рассматривал воина и пытался понять, кто он. Воин на коне одет обычно, как все: в зелено-коричневую походную одежду, никаких знаков отличия – ни лекарских нашивок, ни военных знаков, ни украшений, из чего юноша заключил, что это не князь и не лекарь, но также и не наемник королевской армии. Просто воин, как любой из них.

Лицо путник прятал под глубоко надвинутым капюшоном. Значит, дэкас. И что ему нужно? Ран усилием воли подавил тревожное чувство и попытался напустить на себя спокойную уверенность.

Воин тем временем подъехал к юноше вплотную. Ран поднял глаза и увидел ярко-зеленые глаза, такие же, как и у него самого. Это плохо. Он не просто дэкас, а сильный дэкас.

Юноша не смог отвести взгляд и, почти сразу, почувствовал головокружение, споткнулся и оперся на лошадь. Всадник наклонился и придержал Рана, чтобы тот не упал.

– Не паникуй. Вижу, память тебе основательно стерли. Кто? – тихим спокойным голосом поинтересовался всадник.

Ран решил ответить честно, тем более что незнакомец сразу увидел его проблему.

– Я не знаю. А кто вы?

Воин подавил смешок, словно его это забавляло.

– Не догадываешься?

Вот уж чего Ран терпеть не мог, так это ответ вопросом на вопрос.

– А должен? – вызывающе ответил юноша.

Всадник громко рассмеялся. Люди, идущие рядом, с любопытством посмотрели на него, но воин даже не удостоил их взглядом. Он выжидающе смотрел на Рана и, казалось, чего-то ждал. Юноша поднял на него глаза и тотчас почувствовал легкое прикосновение чего-то невидимого. Ран вздрогнул от прикосновения, и тотчас его тело обволокла невидимая пелена: мягкая, прохладная, усыпляющая. Юноша покачнулся и зевнул, но он также ясно чувствовал исходящую от пелены мощную силу, которая легко может его убить. Ран дернулся и инстинктивно попытался отойти в сторону от всадника, но тот тотчас остановил его, схватив рукой за плечо.

– Я не причиню тебе вреда, успокойся и расслабься, – прошептал воин, – вижу, мастером миража ты был или мог бы быть им. Тебе стерли память о мастерстве. Да и о себе ты помнишь немногое. И теперь тебе нужна помощь, так?

Всадник говорил мягко, спокойно. С ним сразу хотелось согласиться и подчиниться.

– Нужна. Но, возможно, не ваша, – Ран дернул плечом и сбросил руку воина.

Юноша был в смятении. Всадник был не просто дэкасом, он был очень сильным дэкасом. И опасным. Ран чувствовал себя беспомощным перед ним и понимал, что он от него не сбежит.

– Не доверяешь. Правильно, – всадник хмыкнул, – но мы договоримся. Скажем так, я помогу тебе, но и ты выполнишь услугу для меня. Идет?

– Вы ведь мастер миража? – наконец догадался Ран.

– Именно, – подтвердил всадник, – и я смогу помочь тебе. Я восстановлю тебе память.

– Какого рода услуга? – начал торг юноша.

Воин рассмеялся.

– Нет на тебе пятна убийства. Ты никогда никого не убивал, ни ради денег, ни ради мести. Так?

Ран настороженно кивнул, и хотел было уже что-то сказать, но всадник опередил его:

– Не беспокойся, убивать тебе никого не придется. Устроишься художником туда, куда я скажу. Только вот волосы перекрасишь в темный цвет, чтобы никто не думал, что ты мастер миража. Понял?

Ран кивнул.

– Сумеешь устроиться – скажу, что дальше делать. Когда выполнишь мою просьбу, восстановлю тебе память.

– Однако, вы же ведь можете не выполнить обещание, – ответил Ран и попытался рассмотреть лицо мастера под капюшоном, но увидел только нижнюю часть лица.

Легкая щетина – значит, воин в таверне не останавливался, а примкнул к обозу в пути. Случайно ли? Заостренный подбородок – умный, хитрый воин, от такого не стоит ждать таких примитивных приемов, как от наемника с квадратной челюстью. Тонкие, плотно сжатые губы – обычно, такие воины не шутят и бывают очень жесткими, даже жестокими. Ран задумался.

Стоит ли доверять тому, кто убежден, что все средства хороши для достижения своей цели? А если еще учесть, что всадник – не просто дэкас, а мастер миража, то в другое время он сам себе дал бы совет – не связываться и бежать, пока возможно.

– Думаешь о том, что в другое время лучше бы от меня убежать? – воин прервал мысли Рана.

Ран вздрогнул. Мастер смотрел на него и улыбался, словно читал его мысли.

– Ты же знаешь, как люди говорят: если дэкас о чем-то просит, лучше сразу подчиниться, – верно? Сейчас ты – почти обычный человек. Но я не стану настаивать. Если сейчас скажешь «нет» – я уйду, и ты никогда меня не найдешь. Скорее всего, так и умрешь здесь. Выбирай.

– Я согласен, – со вздохом ответил Ран, – и куда я должен устраиваться?

Мастер рассмеялся.

– Во дворец. И помни: на экзамене тебя будут провоцировать в разных направлениях. Прежде чем что-то сделать или сказать – думай, думай. Не лги. Говори правду, но не всю. Ты далеко не глуп. Ты должен получить эту должность.

– Во дворец?! Меня могут не взять. Я не настолько талантлив. И что тогда?

Мастер улыбнулся.

– Придворный художник должен быть не только талантлив. Все просто талантливые уже были и получили отказ, – мастер рассмеялся, – ну а если ты и этого не сможешь, то зачем тебе память о себе? Тихо умрешь в неведении.

Всадник коротко кивнул, показывая, что разговор закончен, и повернул коня в сторону, чтобы уехать.

– Почему вы не можете устроиться туда художником сами? – спросил Ран вслед.

Мастер придержал коня и обернулся. Лица его юноша по-прежнему не видел.

– Есть причина. Посчитаю нужным – объясню. И я сам тебя найду.

Он пришпорил коня и ускакал в ближайший перелесок. Ран проводил коня взглядом и подумал, что всадник заметил его где-то раньше и примкнул к обозу именно из-за него. Плохо это или хорошо?

Все оказалось гораздо проще. Как раз ее величество королева искала художника, дабы он запечатлел ее семью для потомков. Ран пришел в здание казначейства. Именно там нанимали на работу в замок.

Служащий указал, куда ему идти, и Ран вошел в большую, почти пустую комнату с каменными стенами и толстыми колоннами. По залу сразу полетело эхо от шагов Рана, хотя тот ступал практически бесшумно. Юноша остановился, осторожно сделал шаг и прислушался. Тотчас шелестящий звук полетел к стенам и эхом прокатился по залу. Ран подумал, что с такой системой пола вряд ли можно пройти незамеченным по залам дворца и, если его задание состоит в том, что нужно что-то украсть, то он неминуемо попадется.

Ран дошел до стола, сел на деревянную лавку. Напротив него стояло пустое кресло. Харгвард – так называется должность того, кто набирает прислугу в замок, – еще не пришел.

Ран повертел головой и увидел в боковой стене приоткрытую дверь. Через нее был виден мольберт, пустой холст, краски и палитра. Юноша почувствовал волнение и даже немного страх. Именно там он будет сдавать экзамен.

– Вижу, дэкас. Имя? – неожиданно раздался голос с противоположного конца стола.

Ран вздрогнул, но повернулся спокойно, с достоинством.

– Ран, – ответил он и посмотрел на харгварда. Дэкас, несомненно, тоже дэкас. Кто бы сомневался.

Темноволосый зеленоглазый харгвард что-то быстро отмечал в бумагах. Ран попытался незаметно подсмотреть, но прочитать не смог. Харгвард писал шифром.

Юноша вдруг вспомнил, что у каждой важной касты служащих – свой шифр. Все шифры знают только король и судья. Дэкас оторвался от записей, посмотрел на Рана и улыбнулся.