Юноша подумал, что помнит, как был когда-то некий король, задолго еще до Дэтера, он заманил к себе Мастера Миража и осыпал его дарами. К слову сказать, правление его осталось в истории как самое мудрое из древних времен. Правда, летописцы аккуратно выражали сомнение, кто правил страной – король или Мастер Миража? А после того, как древний мастер, якобы, уехал, вообще намекали, что он принял облик короля Дэварнии и никто не посмел тогда ничего сказать – ни дети, ни жена короля. Может, Дэтер его боится? Не проще ли тогда сразу казнить?

За этими думами Ран не сразу понял, что за ним кто-то идет. Художник остановился и шаги сзади тотчас стихли. Юноша резко повернулся и увидел метнувшуюся к стене тень. Из ниши рядом с Раном неожиданно раздался шепот мастера:

–Ты видел?

–Да, – также шепотом ответил Ран.

Он прислонился к стене и сделал вид, что просто стоит.

–Тот, кто за тобой следит не ищейка Дэетра, это – Мастер миража. Настоящий. Где ты ему дорогу перешел? Кстати, Дэтер знает про твою картину. Зачем ты это сделал?

–Я не знаю здесь ни одного мастера. Я же должен был попробовать вернуться домой!

– Этот мастер миража не из наших краев. Мне он не нужен здесь, – мастер помолчал немного, чем-то шебурша за гобеленом и, наконец продолжил,– предлагаю сделку. Мы заманиваем того мастера в ловушку и убиваем его. Взамен, я тебя научу как уйти во времени. Твоя песня все равно уже спета. Ты в тисках. Если попадешь к Дэтеру в оборот, возможно, я приму решение избавиться от тебя. Думай. Но быстро.

– Убивать? Я не стану!– сказал Ран в ужасе.

– Да я знаю, что ты не способен, – процедил Мастер, – ты вон, девку раздетую забыть не можешь. Хотя ей, я уверен, никакого вреда не причинили. Попугали малость. А тебе придется поступиться некоторыми своими принципами, иначе, тебя убьют. Ну?

– Да, – грустно ответил Ран.

– Да не бойся, я все сам сделаю, – мастер рассмеялся, – я приду к тебе. Все обсудим. Да. Бросай свою девушку. Ты уйдешь домой, а ее в петлю. Тебе это надо?

– Нет, – с ужасом произнес художник. Он и не думал, что так может быть.

На этот раз художник не стал заглядывать в нишу. Он знал, что там никого нет. Ран отошел от стены и пошел дальше, прислушиваясь. Шаги снова появились за его спиной. Шальная мысль мелькнула в голове у Рана-догнать и, хотя бы, увидеть, кто это. Ран развернулся и бросился бежать к источнику шагов. Кто-то тоже побежал. Ран видел тень впереди по коридору. Тень двигалась не ровно, рывками, быстро продвигаясь вперед.

Юноша подумал, что непонятно, как он это делает? Рисовать на ходу невозможно, тогда, как он прыгает через пространство? Он его не догонит. Но впереди тупик, и Ран побежал еще быстрее.

В тупике никого не оказалось. Но на стенах висели несколько больших картин. Ран внимательно осмотрел их и подумал, что наверняка, в них есть небольшой секрет. Надо подумать, как их осмотреть.

      Ран шел по темному коридору легко, словно это было днем. Он же был дэкасом и отлично видел в темноте. В конце коридора лестница вела вниз в подсобные помещения кухни.

Ночью в подсобках не было прислуги и поваров, припасы там не хранились и даже крысы не бегали. Луиза выбрала идеальное место для встречи, но теперь, после всего, что произошло, надо быть идиотом, чтобы ответить на ее чувства. То-то Диен обрадуется.

Как Ран и ожидал, у стены, едва различимая в темноте, стояла Луиза, судорожно сцепив пальцы на груди. Она нервничала. Увидев его, она бросилась к нему, но художник отступил от нее, не дав себя обнять.

– Ран! Наконец-то ты пришел, – девушка заплакала, – мне здесь не нравится. Давай уйдем отсюда.

Ран с грустной улыбкой посмотрел на нее и, стараясь говорить спокойно, ответил:

– Луиза, милая, здесь у меня есть свои дела. Когда придет срок – я исчезну отсюда. За меня не беспокойся. Тебе нужно выйти замуж. Нам не надо встречаться.

Девушка тихо заплакала.

– Но я люблю только тебя! – воскликнула она.

Ран развернулся, и пошел прочь, бросив на ходу:

– А я нет.

Луиза опустилась по стене вниз и тихо заплакала навзрыд.

Диен мрачно рассматривал каменные стены комнаты городской тюрьмы. Да, конечно, комната была недалеко от входа, но все равно, на окнах стояли массивные решетки. Узники, скорее всего, здесь никогда и не бывали. Наверняка, здесь мелкий клерк писал свои бумаги или охрана играла в кости, когда нечего делать. Диен еще раз внимательно осмотрелся – несмотря на мрачность помещения, здесь не было отчаяния, горя или боли – ничего такого.

Комната совершенно пуста, только длинный стол и две деревянные лавки с двух сторон. Диен провел пальцами по столу– да, тут выщербленка от костей. Он прав, здесь играли в кости и пили вино. Диен хмыкнул и подумал, что люди тут всего лишь развлекались – не так уж и страшно. Это же не камера. Хотя, отец мог бы и туда его отправить. Диен поежился. Хорошо, не догадался.

Мальчик вытащил из сумки книги, швырнул их на стол и сел на лавку, уставившись в затянутое облаками небо за решеткой. «Никогда здесь не оказывайся» – дал он себе мысленный зарок. Пришел новый учитель и сел напротив Диена. Он был, конечно, дэкасом, по внешнему виду – воин со шрамами на лице и угрюмым тяжелым взглядом. Диен вызывающе уставился на нового учителя, краем глаза заприметив художника – тот тихо стоял в сторонке.

Новый учитель никак не отреагировал на взгляд Диена – раскрыл старинную книгу и начал монотонно и нудно рассказывать историю королевской династии, изредка добавляя некие мудрые фразы о жизни. Ран заслушался и, наклонив голову, пытался прочитать название книги, но учитель закрыл название ладонью. Он, время от времени одергивал мальчика и заставляя повторять то, что он сказал. Диен пытался сопротивляться, но вскоре понял, что учитель не имеет эмоций и вообще не устает. И сидеть Диену так до ночи, а может, и до утра, пока он не выучит урок. Диен начал покорно повторять за учителем, но смотрел не в книгу, а на своего бывшего учителя – тот стоял, прислонившись спиной к стене, во взгляде отрешенность и покорность. Диену очень хотелось подразнить его. Ведь и учитель был виноват в том, что он тут оказался. В этот момент новый учитель объявил перерыв. Диен тотчас повернулся к бывшему учителю.

– А твоя служанка замуж выходит. Я ее видел в каморке с дворецким. Ночью. Ну, ты понимаешь. А она так без одежды ничего.

Диен похотливо рассмеялся.

Новый учитель тотчас одернул Диена:

– Диен, принц должен быть спокойным и холодным на людях. Ты дэкас, а не человек. И, если ты сядешь на трон, то тебе уже сейчас нужно научиться сдерживать себя, сдерживать любые эмоции. Никто не должен знать, что тебя беспокоит, о чем ты думаешь.

Но Диен даже не повернулся к новому учителю – он смотрел на реакцию Рана. Тот внешне никак не отреагировал на его слова, только глаза потемнели.

– Зря ты тогда не согласился на семейную комнату. Ты ей нравился. Поженились бы. Дети пошли бы.

Диен снова рассмеялся. Ран ничего не ответил и ни один мускул не дернулся у него на лице, и даже глаза, казалось, приняли привычный зеленый оттенок. Диен вздохнул. Да уж, вот этот художник вполне мог бы быть королем, но он им не родился.

– Впрочем, ты прав. Отец привязал бы тебя служанкой так, что ты бы и вздохнуть не смел. Я тебя понимаю. Ты умнее, чем я думал.

Ран чуть усмехнулся кончиками губ, но ничего не ответил. Новый учитель одобрительно посмотрел на художника, затем перевел взгляд на решетки на окнах и вскользь заметил:

– Ты плохо слушаешь, Диен. И не стараешься учиться. А ведь я могу попросить перевести тебя в замок. Если посчитаю нужным.

Диен рассмеялся в ответ.

– Да мне здесь нравится! Стимулирует здесь не оказаться. Впрочем, ты не поймешь.

– Куда уж мне, – прошептал Ран.

Диен рассмеялся и раскрыл свою сумку, чтобы достать бутылку воды. Ран скосил глаза и увидел уголок старинной потрепанной книги в сумке Диена. Что это за книга, что принц не оставляет ее в своей комнате и таскает повсюду с собой?