Пришло время творить правосудие, благо все необходимые заклинания Крей подготовил заранее.

Первое, самое простое, выжгло на деревянном настиле трехметровый знак Уводящего Во Тьму — черную птицу с распахнутыми крыльями. Все равно кто-то успеет сбежать, так пусть они запомнят виновника происходящего.

Второе изменило внешность Крея, сделав его точной копией Безумного. Можно было и дальше оставаться «Нероном», альтеровской версией кота, но вспомнят того или нет — большой вопрос, а действовать нужно наверняка.

После третьего температура воздуха в округе упала сразу на три десятка градусов. Изо рта вышибал потянулся парок, а доски покрылись тонким слоем инея. Пожалуй, с температурой Крей немного не рассчитал: так птица видна намного хуже. Музыка в здании сразу же стихла, послышались недоуменные выкрики, кто-то даже попытался атаковать Крея, но заклинание не смогло пробить энергетические щиты.

И, когда внимание было привлечено, настало время для двух последних заклинаний: от вод единого океана поднялся пар, сгустился, окрасился в синий цвет и медленно пополз по платформе, подбираясь все ближе к постройкам. Те из людей, кто в него попадал, падали замертво.

Люди копошились, пытались защитить себя и тех, кто рядом, атаковали Крея или попросту сбегали через индивидуальные телепорты. Он им не препятствовал: у такого грандиозного злодеяния Безумного должны остаться свидетели.

Через пару минут живых на плавучем притоне не осталось. Только пару сотен отборных, совсем неповрежденных трупов. Крей не жалел погибший здесь сброд: в тюрьме им пришлось бы несладко, а так они послужат благому делу. Осталось только переправить притон в пятый сектор и забрать у мертвяков все необходимое.

Кэсси зашла в дом, прогнала сопровождавшую служанку и устало повалилась на лавку, не снимая сапог и полушубка. Здешние праздники утомительнее самых тяжёлых трудовых дней. А когда тебе еще приходится постоянно улыбаться, разливать напитки почетным гостям и танцевать каждый раз, когда заиграет музыка — праздник превращается в настоящую пытку. Кэсси изо всех сил старалась изображать хорошую хозяйку, но выходило так себе. Она была чужой среди этих дикарей, не могла до конца проникнуться их обычаями и нравами и свыкнуться с ролью «баба нашего князя».

Раньше за одну возможность провести с ней вечер мужчины были готовы расстаться с суммами большими, чем весь бюджет Силва. Тогда Кэсси блистала и сама выбирала себе партнеров, пускай и с оглядкой на их состояние, сейчас же она вынуждено держалась за хамоватого Бьорна просто за тем, чтобы не оказаться на улице вместе с сыном. Хотя Бенедикт неплохо здесь прижился: нашел себе друзей и девушку, всюду следовал за ней и целыми днями пропадал на тренировках. Все попытки Кэсси отправить сына в одно из соседних княжеств учиться в университете неизменно заканчивались провалом. Бена интересовала только его Лив, а Лив интересовала война. В эту девчонку словно бы вселился Зовущий На Битву и постоянно подталкивал ввязываться в драки. А Бен просто всюду следовал за своей возлюбленной и стремился ее во всем обойти. За последние два года Кэсси настолько устала бояться за сына и таскать его по местным криворуким лекарям, а после — плакать над его шрамами и переломами, что начала подозревать во всем этом божественную кару за собственные глупости и за то, как она не раз толкала мужчин на сумасшедшие и не всегда безопасные деяния.

Как хотелось забрать сына и бежать подальше отсюда! Но тот не желал ничего слушать: Лив, Бьорн и другие дикари давно стали для него ближе матери, а неблагоустроенный Силв — родным домом. Проклятый Анрир точно рассчитал все, когда отправлял сюда Кэсси вместе с Беном. Сын держал ее вернее страха перед наказанием.

Сколько же раз она мечтала отомстить коту и молилась о его окончательной смерти, как радовалась продаже в другой мир, затем так же неистово молилась о его возвращении. Ее просьбы к высшим силам поменяли направление ровно в тот момент, когда в гости к Бьорну приехал князь соседнего Патта с двумя дочками. Смешливые, фигуристые и длиннокосые девушки сразу же стали центром всеобщего внимания. А Кэсси поняла, что Бьорна она интересовала только потому, что была любовницей великого князя и отличалась от прочих женщин невероятной красотой. Без постоянной магической подпитки красота стала меркнуть, а Анрир давно уже не обращал на нее внимания. Даже связной из его «мышек» редко наведывался к Кэсси, будто забыл о своей подопечной. Тогда-то она и осознала, что без поддержки великого князя окажется на улице, и весь путь к благополучной жизни придется начинать сначала. Пятьдесят три — не возраст для женщины, но и юностью его уже не назовешь, не так просто будет подниматься из низов, пользуясь вниманием мужчин.

Кэсси вздохнула, сняла сапоги и полушубок и поплелась ставить ведро с водой на печь. Хочется вымыться перед сном, а для этого нужно потрудиться: согреть воду, перетащить ведро за ширму, после — поставить на специальную табуретку. Влезть в небольшую деревянную лохань и поливать на себя из ковшика. И мыло тоже местное, произведенное из натуральных компонентов, а не при помощи магии, как делали на Авроре, от того дурно пахнувшее и плохо мылившееся. Где взять силы на это? Кэсси не выдержала и расплакалась. Столько старалась выбиться из нищеты, занять подобающее место в мире, а в результате оказалась в этой забытой богами дыре, которая даже по меркам Атрокса считалась нецивилизованной и дикой.

— Ты здорово сдала за это время, — говоривший медленно поднялся из стоящего в тени кресла и пересел на другое, стоявшее ближе к печке.

— Скотина! — Кэсси не выдержала и запустила в Анрира подвернувшейся под руку кружкой. Кот лениво поймал ее и поставил на пол. — Запихнул меня сюда, подложил под вонючего урода…

— Могла бы и отмыть его за шесть лет. Хотя начать нужно было с постройки нормального водопровода, — он кивнул на стоявшее на печке ведро. Помог. Надо же какой милый! — Я рассчитывал, что ты будешь лучше влиять на Бьорна. И эффективнее.

— Не правильно рассчитывал, — Кэсси пометалась еще по комнате, затем все же села напротив кота. Раз уж тот сам пришел для разговора, нельзя этим не воспользоваться. — Не слушает он меня, понятно?

— Стареешь. Потеряла хватку и слишком зациклилась на переживаниях за сыночка. Еще немного и Бьорн женится, а тебя оставит при себе в качестве любовницы.

— Ему не до того, Бьорн собрался идти войной на Аврору, и если бы ты не вернулся, они с князьями уже штурмовали бы полисы.

— А ты бы непременно последовала за ним, и ненароком потерялась где-нибудь, да, Кассандра? Ты же не веришь, что их там ждет победа. Зато появился бы неплохой шанс начать все с начала.

— Какая теперь разница? Ты же вернулся. Знаешь, теперь все еще больше твердят о твоей божественной силе, — Кэсси окончательно успокоилась и почувствовала себя увереннее. Анрир не пришел бы просто так, значит, ему что-то нужно. А в таком случае можно попробовать поторговаться. — Самый знаменитый их твоих подвигов, — куда там побегу из укрепленной подземной темницы? — побывал в другом мире, вернулся живым и невредимым и Блудницу по пути оживил. Как только тебе все удается?

— Просто я весьма умерен в жалости к себе. А так отлично отдохнул: много спал, познакомился с интересными людьми, катался на таком забавном механизме на двух колесах…, - он замолчал и пару мгновений рассматривал Кэсси, будто пытался прочитать ее мысли. — Сделал новую стрижку и в целом неплохо провел время.

Анрир провел рукой по кротким волосам, наверное, до сих пор не мог к ним привыкнуть. Кэсси же только вздохнула: кот очень болезненно заботился о собственной внешности, гораздо сильнее, чем это делали иные женщины. А уж этот его пункт на торчащих ушах… С другой стороны — лучше так, чем как Бьорн, которого приходилось постоянно уговаривать подравнять бороду и вымыть волосы.

— Рада за тебя. Ко мне зачем пришел?

— Деловой подход, за это ты мне и нравишься. На самом деле все просто: отговори Бьорна от ненормальной идеи героически сдохнуть на Авроре или не очень героически лишиться головы, если вдруг решит первым проголосовать за военные действия.