В помещении было тепло. Оно обогревалось массивным камином, в котором, потрескивая, горели паленья. Над камином висела большая картина, изображающая портрет, какого-то мужчины.

За столом сидели три молодые женщины, одетые в дорогие платья белого цвета. Первая женщина была жгучая брюнетка, вторая светловолосая, третья огненно-рыжая.

Граф поставил лампу на стол и обратился к своим гостям:

— Имею честь вам представить моих племянниц, Эльзу, Никанору и Миреллу. Они помогают мне в ведении моих дел и следят за порядком в этом доме. Мои племянницы хорошо воспитаны и образованы. Они в совершенстве владеют несколькими языками, так что наше с вами общение будет легким и непринужденным. Ваши платья промокли. С моей стороны было бы невежеством не предложить вам переодеться и совершить поздний ужин.

Хозяин замка был одет в длинный красный кафтан, украшенный замысловатыми узорами, вышитыми золотыми нитями. Это одеяние, визуально увеличивало рост Влада. Граф имел не типичную внешность для жителя Румынии. Его неестественно бледное лицо, было слегка вытянутым, уши заострялись в верхней части. Пальцы рук, тонкие и длинные, с заточенными как у хищных зверей ногтями. Во время разговора Влад старался не показывать свои зубы. Радужная оболочка его глаз, при определенном попадании на них света, отливала красным оттенком. И еще, было сложно определить возраст графа. Его лицо странным образом менялось, то молодело, разглаживая глубокие морщины, то старилось, принимая угрюмую гримасу. Голову хозяина замка украшали длинные, седые волосы. Часть прядей были собраны в хвост на затылке и перетянуты желтой лентой с красным камнем. Остальные локоны были зачесаны на прямой пробор и свободно ниспадали по обеим сторонам лица.

Граф, жестом подал знак своим племянницам, и обратился к гостям:

— Дорогие гости. Мои родственницы проводят вас в ваши покои. На этом ярусе, для каждого из вас приготовлена отдельная комната. После ужина, вы сможете, как следует выспаться. А завтра, во второй половине дня состоится мероприятие, ради которого вы прибыли сюда. Еще раз прошу простить меня за доставленные неудобства. Надеюсь, пребывание в моем доме, оставит в ваших душах и сердцах яркие впечатления, которые вы не забудете никогда…

Племянницы графа позаботились о гостях. Разместили писателей по их спальным комнатам и предложили сменить промокшую одежду на теплые халаты. Последним, кого коснулась забота молодых барышень, оказался Абрахам. Его спальня располагалась в самом конце длинного коридора. Стокера сопроводила в его апартаменты рыжеволосая Мирелла. Женщина открыла ключом массивную дверь, и, отварив ее, предложила Абрахаму войти. Комната оказалась просторной и уютной. В камине потрескивали паленья. Объятая пламенем сухая древесина, дышала жаром, и танцем огненных языков, давала свет, который играя тенями, отражался от поверхности деревянной лакированной мебели. В комнате было теплее, чем зале-гостинной, где остался ожидать граф. Большое окно закрывали тяжелые сомкнутые шторы. Из мебели, в спальне была большая кровать, платиной шкаф, письменный стол и стул с мягкой обивкой.

Мирелла открыла шкаф и достала из него халат. Рыжеволосая дама заговорила на чистейшем английском языке:

— Абрахам. Если вы пожелаете, то я помогу вам переодеться, ведь промокшие вещи сложно снять самому. Голос женщины звучал ласкающей слух мелодией. Внешность Миреллы была настолько притягательной, что Стокер едва сдерживался от того, чтобы не заключить прелестную деву в объятья и не предаться нахлынувшей страсти. Абрахам гнал прочь порочные мысли, навязчиво рождающиеся в его голове. Прекрасная Мирелла стояла прямо перед ним и глядела на него так, словно ждала встречи с ним всю свою жизнь, и наконец, дождалась. Ее огненно-рыжие пряди вьющихся волос, были распущены, и в длину достигали уровня талии. Глаза женщины «горели» неестественно-зеленым светом. Аккуратный, слегка курносый, нос и алые чувственные губы… Абрахаму хотелось покрыть лицо красавицы поцелуями…

Стокер не успел ничего ответить, как мгновение спустя, рыжеволосая красавица оказалась позади него. Ее изящные, нежные руки обняли гостя и скользнули под полы его сюртука. Абрахам ощутил нарастающее возбуждение. Левая рука Миреллы скользнула вниз к кожаному ремню. Неожиданно, вскрикнув, женщина отпрянула назад. Рыжеволосая дева подошла к двери, и, пряча за спиной свою левую руку, произнесла:

— Мистер Стокер. Переоденьтесь и возвращайтесь в зал-гостинную. Мой дядя Влад ожидает вас, — с этими словами Мирелла, пряча взгляд, вышла из комнаты.

Обдумывая случившееся, Абрамахам снял мокрую одежду, повесил ее на спинку стула, и облачился в удобный, теплый халат. Затем вышел в коридор и направился к графу и гостям.

Вернувшись в зал-гостинную, Стокер увидел всех писателей прибывших с ним и хозяина замка со своими племянницами. Все собрались за столом и ожидали одного Абрахама. Во главе стола восседал граф. По правую его руку, разместились все мужчины, по левую, Гертруда Стоун, и Мирелла с сестрами. Стокер присел рядом с японцем Хаяси Ямада. Оказавшись дальше всех от Влада, Стокер имел возможность видеть всех сидящих за столом.

Убедившись в том, что все гости на своих местах, хозяин замка взял в правую руку бокал и встал во весь рост. Окинул всех взглядом, и произнес:

— Дорогие гости. Мне очень приятно видеть вас здесь, в моем доме, — после каждой фразы граф делал паузу, предоставляя возможность своим племянницам переводить его речь на языки присутствующих писателей.

— К моему сожалению, — продолжил Влад, — не все приглашенные мною писатели смогли прибыть в Румынию. Я разослал письма двадцати претендентам на победу, но приехали только девять. Так пусть же судьба изберет лучшего из вас, — завершив речь, граф поднес к губам бокал с красным вином, и сделал вид, что пригубил жидкость цвета рубина. Влад присел на свой стул похожий на трон, и добавил:

— Дорогие гости. Прошу вас приступить к трапезе, я наверное утомил вас своей болтовней. Я же не составлю вам компанию, так как уже отужинал. Мне нужно покинуть вас ровно до завтрашнего дня. С вами останутся мои племянницы и во всем вам помогут. А сейчас прошу меня простить, — граф промокнул губы тряпочной салфеткой, и скрылся за массивными дверями, ведущими в коридор, в котором располагались комнаты гостей. Как только Влад удалился, испытывающие голод писатели, приступили к еде. Сначала несмело, но выпив немного вина, осмелели.

Абрахам следил за племянницами графа. Особенно, его интересовала Мирелла. Сначала, она прятала взгляд и старалась не смотреть в сторону Стокера. Он решил, что рыжеволосой красавице неловко от того, что Абрахам не ответил ей взаимностью. Но вопреки его ожиданиям, Мирелла встала из-за стола и подошла к нему.

— Мистер Стокер, позвольте мне поухаживать за вами, — с этими словами, дама налила в бокал красного вина и положила порцию жаренного мяса в пустую тарелку Абрахама.

Разглядывая изящные руки Миреллы, Стокер заметил ожог на запястье левой руки. Ожог был тонким и длинным, словно нежная кожа соприкоснулась с раскаленным металлическим прутом. Абрахам не предал этому значения и приступил к трапезе. Мясо оказалось хорошо прожаренным. Оно было со сладким привкусом, приправленное ароматными специями. Стокер запил его вином и отметил для себя то, что ничего подобного ранее не пробовал. Абрахам любил бекон, говядину, кролика или дичь, но в этот раз он не мог определить, что за мясо было подано. Вино было в меру терпким и весьма приятным на вкус. В нем чувствовались нотки винограда и еще каких-то ягод. Отведав других блюд, Стокер задал вопрос сидящей напротив Мирелле:

— Мирелла. Откройте мне тайну, кто этот кудесник кулинарных наук, что приготовил все эти блюда? И почему вы ничего не откушали и не выпили?

Сидящая у пустой тарелки и пустого бокала женщина, опустила взгляд и ответила:

— Все, что есть на столе, приготовила я, но не одна. У меня есть несколько помощников. Не ем я потому, что не голодна, а вы я вижу тот еще гурман…