– Это здесь жилья много настроено, – сказал Званцев, желая ободрить Дом. – А у полюса условий для исследователя никаких. Как же я без тебя? Я без твоих обедов уже не могу. Даже Аленка никак не может научиться готовить не хуже тебя.

С Аленой они поженились в прошлом году. Званцев по глупости своей так расхвалил жене кулинарные способности Дома, что та тайком бегала консультироваться с Домом по вопросам любимых блюд Званцева и их правильного приготовления. Званцев делал вид, что ничего об этом не знает.

– Нет, Званцев, – сказал Дом. – С тобой не соскучишься. Под водой мы были, все континенты прошли, теперь вот в космос вырвались. Дальше некуда!

– Как это некуда? – удивился Званцев, с наслаждением допивая холодный компот. – А к звездам?

Дом промолчал, он включил приемник и попытался настроиться на какую-нибудь лунную станцию с постоянной программой. Разговоров в эфире было предостаточно, казалось, что не шесть тысяч человек проживают в лунных поселениях, а в десятки раз больше.

– …можно смело сказать, – басом сказали в эфире, – что подавляющее большинство лунных кратеров имеют метеоритное происхождение, а эндогенные вулканические кратеры имеют подчиненное значение.

– Открытия, прямо скажем, ты не сделал, – быстрой скороговоркой отозвался ему кто-то. – Это еще Токсоц и Джонстон отмечали, – ты вот объясни, почему в районах одного кратера реголит содержит до тридцати процентов гелия-3, а близ других это содержание понижается до десяти-одиннадцати процентов. А в Море Ясности, вдали ото всех кратеров, есть районы, где содержание гелия-3 даже достигает сорока процентов. Ясно, что прежними моделями это объяснить невозможно.

– Надо подумать, – прогудел первый голос и вдруг ушел куда-то с волны, а вместо него в эфире зазвучала песенка на французском языке.

– Выключи, – недовольно сказал робот Митрошка. – Не видишь, делами занимаюсь. Не отвлекай.

– Тебе что, неинтересно, чем обитатели лунных поселений живут? – удивился Дом.

– Мне неинтересно, как они развлекаются, – сказал Митрошка. – Меня Званцев на высокой поэзии воспитывал – Пушкин, Верхарн, Йетс… Я однодневки слушать не могу, они никакой информации не несут.

– Приехали, – сказал Дом. – Званцев, ты меня в какое стойло поставишь?

– Со всеми пегасами, – сказал Митрошка. – Не думай, Дом, исключений не будет.

В административном куполе Поселения Званцева встретил директор колонии Семюэль Трай – высокий плотный мужчина сорока лет. У него была смуглая кожа и курчавые волосы, похожие на свитые в спирали проволочки. Он крепко пожал Званцеву руку.

– О вашем приезде я уже предупрежден, – сказал он. – Но, похоже, пока с научными изысканиями придется немного подождать.

– Я не могу ждать, – сказал Званцев. – Мне сказали, что пробуждения Церекса следует ожидать в ближайшие дни.

Трай грустно улыбнулся.

– Возможно, что никаких изысканий вам вообще проводить не придется, – сказал он. – У нас неприятность. Все лунные поселения в желтой зоне. У нас потерялся луноход с экипажем и группой научников. Всего двенадцать человек.

– Как это случилось? – спросил Званцев.

Трай пожал плечами.

– Они сообщили, что совершают посадку в Море Дождей, и после этого связь с ними прервалась. Район предполагаемой посадки мы прочесали, но пока безрезультатно.

– Мы можем помочь? – спросил Званцев.

– Чем? – сказал Трай. – У нас здесь профессиональные поисковики, но искать луноход в Море Дождей все равно, что искать иголку в стоге сена. Лучше уж вы посидите на базе, чтобы в дополнение ко всему не пришлось искать вас. Вы ведь на Луне новичок?

– У меня техноморфы – СДВ, способный осуществлять поисковые работы, и многофункциональный ТМ, – сообщил Званцев.

– Это серьезно, – кивнул Трай. – Но вы просто не представляете себе, какие неожиданности порою таит Луна. Вы слышали о неустойчивых конгломератах вблизи масконов? А об естественных энерголитах? Вот видите! – Трай развел руками. – И вы хотите сразу же самостоятельно отправиться в разведпоиск? Если вам так хочется помочь, то только с нашими людьми. Мы, конечно, рады любой помощи, но отправлять в поиск неподготовленного человека…

– Я согласен на все, – сказал Званцев. – Места у меня много.

– А я вам много людей и не дам, – сказал Трай угрюмо. – Я вам дам одного человека. Старожила. Этого будет достаточно, чтобы вы не попали в какую-нибудь историю.

Лунным старожилом к огромному изумлению Званцева оказался Андрей Стариков, его однокашник по Горному институту. Они сразу узнали друг друга, поэтому особенно приглядываться не пришлось.

– Ты каким ветром сюда? – поинтересовался Стариков, когда они перебрались в Дом. – Присматривать за Церексом? Смотри в подземельях не заблудись.

Званцев представил ему Дом и Митрошку.

Дом изнутри ничего особенного не представлял, а вот Митрошку Стариков оглядел с нескрываемым любопытством.

– Техноморф? – спросил он. – И, разумеется, свободное программирование?

– А вы что-нибудь имеете против свободного программирования? – спросил Митрошка.

– Напротив, – сказал Стариков. – Я нахожу это направление в кибернетике наиболее перспективным.

– Рад встретить на Луне прогрессивно настроенного человека, – церемонно сказал Митрошка.

– Не обращай внимания, – толкнул Званцев спутника. – Это он со скуки тебя подначивает. А ваш руководитель… ну Семюэль Трай… суровый он какой-то, черствая горбушка прямо.

– Он нормальный мужик, – сказал Стариков, вводя в память Дома координаты участка лунной поверхности, на которой им предстояло вести поисковые работы. – Понимаешь, у него жена в том луноходе.

– Извини, – Званцев стер улыбку с лица.

– В общем, так, – обратился лунный старожил сразу ко всем. – Нам предстоит просеять почти сто квадратов Моря Дождей. Что из себя представляет луноход, знаете?

– Я уже посмотрел, – пробурчал Дом и вывел на настенный экран фотографию лунохода, его принципиальную схему и основную компоновку. – Длина восемнадцать метров, экипаж три человека, возможное число пассажиров – десять, максимальная полезная нагрузка – три тонны, запас кислорода – двести четырнадцать часов. Является основным транспортным средством лунных поисковиков.

– Верно, – одобрительно сказал Стариков.

– Выведи изображение на меня, – попросил Митрошка. – И дай более подробное описание.

– Что с ними могло случиться? – спросил Старикова Званцев.

– А что с ними может случиться на Луне, – пожал плечами тот. – Могли попасть под разряд энерголита. В этом случае экипаж и пассажиры могли оказаться поражены электроразрядом большой мощности. Могла случиться обычная авария. Но в этих случаях машина осталась бы на поверхности и ее бы уже обнаружили. Но могло случиться и худшее – они могли провалиться в расщелину или трещину, их на поверхности Луны хватает. Но это не объясняет отсутствия связи. А самое паршивое, если они вздумали сесть и попали на неустойчивый конгломерат, у нас его еще «чертовым следом» зовут. Два года назад в такую ловушку угодил луноход французов. Нашли их слишком поздно. Понимаешь, получается что-то вроде земных зыбучих песков. Машину моментально засасывает на глубину, реголит экранирует сигналы, и выбраться из ямы невозможно, машина в пыли «плывет», нет точки опоры. Французы так и не выбрались.

– Глубина у этих «чертовых следов» большая?

– Метров двадцать от силы, – сказал Стариков. – Но в том-то и дело, можно десять раз пройти мимо этого участка и ничего не заметить.

– А приборами зафиксировать?

– Почва экранирует, – объяснил Стариков. – Не показывают приборы ничего.

– А тепловое излучение?

– Я же говорю, пыль экранирует, – с досадой сказал Стариков.

Дом медленно плыл над поверхностью Луны.

Кто участвовал в подобных поисках, тот знает, что нет ничего более нудного, как вглядываться в однообразную, в выщербинах кратеров и покрытую толстым слоем пыли поверхность Луны. В один заход удавалось просматривать участок поверхности в двадцать пять метров шириной. Десять километров в один конец и обратно, и так предстояло пройти над лунной поверхностью четыреста раз. После двух часов наблюдений у Званцева начали слезиться глаза, после четвертого часа он вдруг ощутил, что сознание его начинает пропускать обширные участки проверяемого участка.