Но меня уже никто не спрашивал.

Оставив призрака над миской крови, я перевязала многострадальное предплечье, сварила себе куда более тривиальное какао и устроилась на скамейке на веранде, кутаясь в накидку. Ливень перестал, но море все еще волновалось, и мои мысли были беспокойными и мутными, как нахлынувшая с приливом вода.

Тао полагал, что к пропаже принца имеет отношение община Ратана, и пытался запугать ее главу. А в результате получил боевым посохом по ребрам и едва не отдал концы. Я бы предположила, что запугивание не удалось, но слишком хорошо помнила, как мистер Анги едва не устроил истерику прямо в гостиной Мангроув-парка. Он боялся — до холодного пота и трясущихся рук, до крика — но, очевидно, никак не мог повлиять на ситуацию, иначе давно бы попытался со мной договориться.

Только вот какое-то отношение к принцу Сомчайр Анги все-таки имел. Я помнила, как он потянулся к карману, когда я попросила принести какую-нибудь вещь Его Высочества; но все же сомневалась, что такой человек, как глава общины, смог бы кого-то похитить. Нашептать, настроить, накапать ядом в чьи-то уши — сколько угодно, но своими руками вытащить принца из гостиницы? Слишком грязно и рискованно. Для этого мистер Анги был чересчур осторожен, если не сказать труслив.

Да и с мистером Кантуэллом он старался держаться нейтрально, ничем не выдавая неприязнь. Стал бы мистер Анги рисковать, избивая до полусмерти чужого камердинера?..

Нет, он с куда большей охотой провел бы Кристиану и Тао экскурсию по общине, забалтывая историями о древних богах и императорах, а заодно аккуратно намекая на необходимость дополнительного финансирования резерваций. Зачем размахивать палкой, когда можно извлечь выгоду?..

Кроме того, не следовало забывать, что нападавший на Тао не поленился провести лодку с телом через мангровые заросли и любезно бросить ее возле моего домика, позволив приливу притащить ее под самые сваи. Никто из общины Ратана ни за что не приблизился бы к жилищу ведьмы.

Я отпила обжигающе горячий какао и приподнялась, рассматривая плотные заросли мангров.

Нападавший не мог подойти ближе кромки рощи, иначе я бы сразу расслышала чавканье соленой грязи и вышла на веранду, как делала всегда. Каналов, достаточно широких, чтобы там прошла лодка, в манграх было всего два — причем один из них в отлив обнажался, превращаясь в тропу. Значит, лодку пригнали откуда-то с севера… что, впрочем, ничуть не сужало круг поисков и не облегчало задачу, и я решила подойти к вопросу с другой стороны.

Допив какао, я воспользовалась приливом, чтобы подтащить лодку к веранде, и деловито запустила руки в отсыревшее тряпье.

Памятную манжету с расплывшимися по ткани чернилами я мстительно отложила в сторонку, чтобы позднее вложить в именной газетный сверток на чердаке. Остальные лоскуты я без лишних церемоний сбрасывала в общую кучу под скамейкой, не тратя на опознание больше пары секунд: вряд ли нападавший был так добр, что подбросил в лодку обрывок своей нательной рубашки.

Но он потрудился сложить Тао, как образцового мертвеца, с двумя монетками на глазах, и старательно засыпал его тряпьем с головы до ног. Не может быть, чтобы в лодку не попало хоть что-нибудь!

Однако так и было. Пара попавшихся мне волосков принадлежала Тао — их я мстительно завернула в манжету и утащила на чердак, но там мой злорадный запал и закончился.

И чего мне стоило хлопнуть дверью после того, как он расскажет про нападение поподробнее?! Сейчас по всему выходило, что проще всего будет погадать на нападавшего, использовав в качестве точки концентрации самого Тао и его роскошный синяк…

Я вернулась на веранду, еще раз осмотрела лодку — без особых результатов — и, ощутив любопытный холодок за левым плечом, с досадой хлопнула себя по лбу.

Зачем искать волоски и отпечатки, когда есть целая лодка?!

Ради такого гадания я выгребла с чердака всю мелочь, какую нашла: ракушки, бусинки и горсть потемневших орехов. Согрев их в ладонях, я щедрой рукой швырнула весь инвентарь в лодку и высунулась с веранды, рассматривая результат. Холодок за плечом заинтригованно последовал за мной, но открывшаяся картина разочаровала и озадачила обоих.

Линию джунглей я, кажется, теперь могла вычертить с закрытыми глазами. Только на этот раз она осталась в стороне: все орехи упали южнее, а бусинки рассыпались вокруг. Оранжевая улетела дальше всех, в порыве неконтролируемой мизантропии спрятавшись за зеленоватой раковиной каури. А черная на моих глазах перекатилась на юго-восток, где скопились все остальные орехи.

— Итак, незнакомка, определяющая судьбу принца, направляется в Мангроув-парк, — прокомментировала я вслух специально для Его Величества. — Интересно, интересно…

Жаль только, что, судя по скорости перемещения бусинки, до особняка она доберется не раньше, чем через несколько дней. Искать ее по всему Лонгтауну наверняка бесполезно; это небольшой, но все-таки город. Придется ждать.

Я покосилась на перевязанную руку, печально вздохнула и спустилась к лодке, чтобы собрать свой инвентарь. Вода постепенно уходила, и ракушки в итоге оказались на верхней ступеньке, орехи — где-то в середине лестницы, а бусинки пришлось собирать в карман.

А в черной почему-то не оказалось дырки.

С недоумением повертев бусинку в пальцах, я отправила ее к остальным, жалея, что не могу написать маме. Ее опыт толкования гаданий был куда обширнее, и мне уже не в первый раз остро не хватало ее подсказок. Не то чтобы у короля оставалось время ждать, пока мы обменяемся письмами, но хоть о Тао, рассмотревшем альциону, я должна была написать!

Ладно, пусть Ее Светлость осталась недовольна спиритическим сеансом и не пожелала вознаграждать проштрафившуюся ведьму, но, в конце концов, не у нее одной в Мангроув-парке есть чернила. Да и в Лонгтаун, если подумать, мне все равно стоило заглянуть, — отчего бы не зайти на почту?..

Педантично вернув гадальный инвентарь на место, я отправилась на кухню и посвятила остаток вечера тому, что выпекла три противня печенья по трем разным рецептам к вящему недоумению призрака за спиной. Но на этот раз я предпочла не размениваться на объяснения. Его Величество все равно не оценил бы мои связи в Лонгтауне и уж точно не одобрил бы задуманный план действий. Он наверняка предпочел бы все-таки потревожить покой Тао и Кристиана и справиться с бедой с их помощью — а я принципиально не хотела вмешиваться, пока камердинер не разберется с насланными чарами. Да и куда ему с треснутым ребром решать вопросы государственной важности?..

Третьего плана, увы, у меня не было, и с утра, едва дождавшись рассвета, я деловито загрузила печенье в котомку и отправилась в город, бодро чавкая сапогами по соленой грязи.

На этот раз мой путь лежал не на благоустроенную южную окраину Лонгтауна, а в северную часть, пропахшую гарью и стоячей водой. Мангры неуклонно наступали, тесня рыбаков к югу, и безжалостно прошивали корнями заброшенные хижины, терпеливо, год за годом, разрушая любые следы цивилизации. Противостояла им только чайная фабрика Свамп Холлоу, день и ночь дымящая сушильными печами, да медоварня, хозяева которой цинично использовали мангры на растопку, а опустевшие домики — в качестве складов для той части продукции, за которую не слишком хотели платить налоги.

Строго говоря, фабрика и медоварня принадлежали одной и той же семье — хотя официально и значились за людьми с разными фамилиями — и я, не мудрствуя лукаво, свернула к ближайшей заброшенной хижине. Как обычно, не успела даже подойти к двери, как рядом нарисовался чуточку сутулый мужчина с седыми висками, одетый слишком прилично для этих трущоб. Модный костюм-тройка сидел на нем как влитой — картину портили только заляпанные болотной грязью туфли да пистолет в потайной кобуре, из-за которой чуть топорщился пиджак.

— Вивиан, — приветливо улыбнулся мужчина, бросив под ноги недокуренную сигарету, и распахнул медвежьи объятия. — А мы уже заждались, когда же ты явишься объяснить, зачем оставила Невинного Джо без невесты.