Если у наших танцев были свидетели…

— Не считаете же вы, что такая большая шишка, как Сомчайр Анги, явился без сопровождения и оставил особняк без наблюдателей? — негромко спросил Тао.

Я возмущенно фыркнула и отобрала у него шпильку.

Что ж, в итоге Сомчайр Анги увидел, как ведьма маскируется под лишенную чар и делает вид, что рассорилась с покровителями — а потом танцует ночь напролет, и бал слуг превращается в ведьминский шабаш. Разве что волшебного зелья под носом у шпиков не сварила! Теперь сепаратисты будут ждать удара исподтишка, и невинное приглашение на домашний спиритический сеанс предстанет перед ними в самом зловещем свете.

Несмотря на досаду и возмущение, с которыми я ничего не могла поделать, мне искренне хотелось поаплодировать Тао за великолепно разыгранную роль.

— Приглашение на выступление мисс Ламаи Вонграт, — сказала я, выразительно нацелив на него указательный палец. — В благодарность за помощь.

— Вот как? Вам не понравились танцы? — поинтересовался Тао, старательно скрывая обескураженность за скептическим изломом выразительных темных бровей.

— Понравились, — благосклонно кивнула я. — Но я не говорила, что хочу их в качестве благодарности. Я просто спросила, танцуете ли вы.

Камердинер коротко хохотнул и шумно втянул в себя воздух, пригладив взъерошенные волосы пятерней.

— Кажется, вы все-таки ведьма, мисс Блайт, — раздосадованно объявил он.

Я только развела руками — а я что, отрицаю, что ли? — и, вежливо попрощавшись, бодрой поступью направилась к своему домику.

Альциона была готова умереть от хохота.

Высунувшись из-под прохладной простыни, я разглядела на фоне распахнутого окна спальни плавный птичий силуэт с запрокинутой головкой с ярко-алым клювом, вибрирующим от смеха, и с чувством сказала:

— Скажи спасибо, что я тебя на поиски не отправляю!

Строго говоря, не сделала я этого только потому, что затея была заранее обречена на провал. У альционы была отвратительная память на человеческие лица, и отправляя ее на поиски по фотографии, я рисковала стать счастливой обладательницей сведений о местонахождении абсолютно всех светлокожих блондинов не старше двадцати трех лет на многие лиги окрест. Причем принца среди них могло и не оказаться.

Альциона знала это не хуже меня, что ничуть не мешало ей от души поглумиться над незадачливой ведьмой, которая изо всех сил упиралась, чтобы ее не втянули в темную историю, — а потом радостно впрыгнула в нее сама. Обеими ногами.

— Много ты понимаешь, — фыркнула я, выпутываясь из-под полога от насекомых: если уж альциона прилетела, отделаться от нее пустыми разговорами все равно не выйдет. — Мое благополучие целиком и полностью зависит от людей из Мангроув-парка и Лонгтауна. Если им придется ввязаться в гражданскую войну, тебе тоже придется туго. Рыбаков первыми поставят под штандарты.

Альциона длинно присвистнула, на глазах проникаясь небывалым патриотизмом, и шумно спорхнула с подоконника на мое плечо. Я оскорбленно покосилась на нее, но все равно поплелась на кухню, как была — взлохмаченная и полураздетая, как настоящая ведьма.

Печь давно остыла, но темный зев все равно притягивал взгляд, пока я рылась в маленьком леднике, отыскивая остатки креветок.

Я сожгла записку Тао и шептала над его сгорающими словами. Чтобы в итоге все вышло именно так, как хотел этот отъявленный кукловод, а не по-моему, он должен целиком и полностью состоять из силы воли — до сих пор это был единственный известный мне способ противостоять рецептам семейства Блайт.

Или у него в подвале припрятана еще одна ведьма, или его самообладанием можно крушить скалы. Я бы поставила на второе.

От одного воспоминания о минувшей ночи, наполненной музыкой и движением, истомой во всем теле и искрами бесконечных огней, по спине волной хлынули мурашки — от шеи до самых кончиков пальцев. Под каменной невозмутимостью Тао кипели огненные страсти, и он никогда не позволил бы мне увидеть даже их отблеск, если бы не наложенные на него чары. Недаром же он так удивился с рассветом, когда колдовство схлынуло…

Наверное, мне несказанно повезло, что сам он ни в какие чудеса не верил.

Я скормила альционе трех упитанных креветок и подошла к печи, отрешенно коснувшись прохладного камня. Сделанного не воротишь; теперь Тао мой — насколько позволит его воля. Конечно, стоит только рассказать ему о сожженной записке — и чары развеются, но… я представила себе его лицо в этот момент и покачала головой.

Во-первых, он не поверит и, чего доброго, решит, что я сошла с ума. А во-вторых… я была готова биться об заклад, что это была не последняя его попытка использовать мою репутацию в своих интересах.

Альциона расправилась с креветками и протяжно свистнула. Я вздрогнула от резкого звука — и, будто очнувшись ото сна, расслышала далекий еще плеск весел.

— Это еще кто? — насторожилась я, спешно бросившись за платьем.

Альциона с готовностью вылетела в распахнутое окно, заложила небольшой круг и вернулась, зайдясь хохотом. Я выдохнула и вместо поисков платья отправилась растапливать печь: Дейзи плевать, во что я одета, она видела варианты и похуже короткой ночнушки, а вот от чая камеристка никогда не отказывалась.

— Я ненадолго, — с сожалением призналась она, поднявшись в домик и потянув носом: с кухни горьковато и терпко пахло лемонграссом и зеленым чаем. — Ее Светлость вдруг объявила, что хочет провести спиритический сеанс, и велела узнать, не согласишься ли ты прийти вечером. А леди Изабель ни разу не присутствовала на спиритическом сеансе и приказала разузнать, чего от него ожидать.

Говорила Дейзи быстро, но язык у нее заплетался, и выглядела она не лучшим образом: господа ушли спать вскоре после полуночи — и проснулись, соответственно, гораздо раньше, чем хотелось бы слугам, которые оставались на ногах до рассвета. И если от Их Светлостей еще можно было ожидать, что они позволят личным слугам подремать днем, то на подобную милость от леди Изабель рассчитывать определенно не стоило.

А Тао, судя по оперативности решения вопросов, не ложился вовсе.

— Мистер Лат ничего не просил передать? — поинтересовалась я.

Дейзи хлопнула себя по лбу и пулей вылетела из домика, чтобы вернуться с двумя корзинками.

— Забыла в лодке, — виновато призналась камеристка. — Вот, это твоя корзинка для рукоделия, ты оставила ее у миссис Вест, она положила туда своих ниток, у тебя заканчивались серые и голубые. Его Светлость велел передать тебе благодарность за искристые огни, кое-что со вчерашнего стола. А это от мистера Кантуэлла. — Дейзи извлекла из корзинки маленькую квадратную коробочку, плотно обмотанную упаковочной бумагой. — Ты и ему успела погадать?

— Нет, это за то, что его камердинер не скучал в одиночестве на балу слуг, — невозмутимо соврала я.

Коробочка оказалась неожиданно увесистой. Распаковывать ее я не спешила, чем, кажется, только подогрела любопытство Дейзи.

— Так мистер Лат что-нибудь просил передать? — повторила я свой вопрос.

Дейзи вымученно застонала и подхватила слегка помятую записку с самого дна корзинки. Я подавила смешок и все-таки усадила камеристку за стол: зеленый чай не заменит здоровый сон, но, по крайней мере, позволит взбодриться и собраться с мыслями. У гостинцев от Его Светлости эффект был, увы, прямо противоположный, но я все равно разогрела жаркое из курицы и пересыпала коричное печенье в вазочку. Дейзи покосилась на часы, но все-таки взялась за вилку и нож — а я рассеянно отхлебнула чай и развернула записку.

«А. пробудет в Мангроув-парке до завтрашнего утра. Нужно действовать сегодня. Успеете?»

Знакомый почерк со следами вечной спешки. Интересно, какой смысл спрашивать, если Ее Светлость уже распорядилась пригласить меня в особняк?..

— Ты что-то затеваешь, — вдруг сказала Дейзи и обстоятельно перечислила: — Ходишь все время чем-то озабоченная, хмуришься, почти перестала готовить, и гостей у тебя в последнее время раз-два и обчелся.