— А кто надо? — с вызовом ответил, раздражаясь бестактностью вопроса. — Интересует, сплю ли я с вашей сестрой?

Ритка занервничала, а я продолжил уже жестче.

— Вы допрашиваете всех знакомых вашей сестры или только конкретно меня? А что если я ее начальник и своим вопросом вы поставили всех нас в неловкое положение. А, может, вы хотите подробностей? Сколько раз за день, и в каких позах?

Меня откровенно понесло, но я не хотел останавливаться. Следовало разрушить в Ритке малейший намек на возможную связь. Хотя, эта связь была в принципе невозможна. Но Ритка, не посвященная во все подробности нашей с Новиковой неприязни, могла думать, что душе угодно.

— Извините, — Ритка покраснела и потупила глаза. В зеркале заднего вида заметил ее смущение и усмехнулся. — Я не хотела оскорбить ваши чувства. Конечно, вы любите мою сестру.

Вот она блядь женская логика! Если задета гордость, обязательно причиной тому любовь. Если злишься, опять-таки по причине любви. Как все дороги ведут в Рим, так все пути у женщины сходятся на пресловутой любви. Как будто больше нет других чувств. Ненависть, к примеру, тот еще двигатель.

Прокручивая в голове события вечера, я за четверть часа домчал до знакомого дома. Раздраженный, злой, напряженный до предела. Давно я не чувствовал себя таким измотанным, как в тот момент. Темный подъезд, второй этаж и вот мы уже стоим напротив нужной квартиры. Ритка нажала на звонок, но, как и ожидалось, дверь никто не открыл. Сестра говорила, что Новикова чего-то боится. Вот только чего. И почему?

Отодвинув Ритку в сторону, чтобы понапрасну не терзала звонок, я постучал кулаком в дверь. От души постучал, да так, что ладонь судорогой свело. Выкрикнул в темноту подъезда, что это мы и попросил Новикову открыть, если она слышит. Барабанить пришлось довольно долго, у меня даже рука заболела, и криками своими, наверное, весь подъезд перебудил. Но мои усилия все-таки не пропали даром. Примерно на второй минуте безумной вакханалии дверь распахнулась.

Мы все ожидали чего угодно. Истерики, криков, возможно упреков, что так долго ехали. Женщины вообще склонны все драматизировать. Но только не того, что едва открыв дверь, Новикова набросится на меня. Я так уж точно не ожидал и замер как истукан, когда она буквальным образом вжалась в меня. На глазах у сестры и ошарашенного Витьки.

Ее пальцы судорожно вцепились в лацканы моего пиджака, сминая ткань. Лицо было так близко, что я чувствовал ее дыхание на своей шее. Черт! Я попытался оттолкнуть Новикову, но ее пальцы, оторванные от пиджака, каким-то чудесным образом снова оказывались на нем.

— Почему так долго? — прошептала она, подняв на меня глаза. На миг мне показалось, что в них блестели слезы.

Ну что я мог на это ответить?

Втащив Новикову обратно в прихожую, мне все-таки удалось отцепить ее от себя. Ритка с мужем все еще топтались на пороге в подъезде. Обалдевшие и сбитые с толку. Я тоже обалдел от такой встречи, достойной самой нетерпеливой любовницы.

Сдернув с вешалки куртку Новиковой и нащупав на полке мой мобильник, я обернулся в поисках сумки. Свой телефон Новикова судорожно сжимала пальцами, и я его отобрал. Вместо этого вручил куртку и велел обуться. Приказным тоном, чтобы не последовало возражений.

Надо отдать должное, Новикова оделась за несколько секунд. Вытащив ее на площадку к растерянной сестре и Витьку, я попрощался с семейством и толкнул Новикову в бок, чтобы тоже попрощалась.

— Ритуль, я пойду! — она потянулась к сестре с объятиями. — Береги себя, — кивнула Витьке и… отшатнулась от них ко мне.

Ритка метнула на меня быстрый взгляд. Сжал зубы и проглотил эту горькую пилюлю. Успокаивало только одно, что больше я их никогда на встречу. Сейчас подкину Новикову до дома и умчусь в ночь. Фенита ля комедия.

Улица встретила холодным дождем и порывистым ветром. Преодолев путь до машины бегом, мы забрались внутрь, и я включил кондиционер. За несколько секунд из одной мокрой курицы стало две. Мокрые пряди Новиковой облепили лицо, и я потянулся, чтобы их убрать. Она отшатнулась, и я понял, как глупо выглядел в этот момент.

Сегодняшний вечер просто по завязку оказался набит событиями, что я совершенно забыл о ненависти Новиковой. И как оказалось напрасно. Он буравила меня взглядом с примесью злости, горечи и еще чего-то непознанного, таившегося в глубине ее серых глаз.

Считают, что у блондинок обычно голубые глаза. Да чушь собачья! В моей жизни встречалось несколько натуральных блондинок, и все как на подбор темноглазые. У Новиковой самые светлые глаза, но опять-таки не голубые.

Вся эта чушь пронеслась у меня в голове за какую-то долю секунды, пока я хмуро изучал лицо одноклассницы, а затем я отвернулся. Резко выпрямился на сиденье, сжал ладонь в кулак и включил зажигание. Вернул Новиковой телефон, чтобы нас больше ничего не связывало.

Хватит уже пялиться на Новикову! На ней и так лица нет. За время, пока дома сидела, даже не причесалась. О чем дальше говорить. Неряха она и в Африке неряха.

Ругая одноклассницу последними словами, я мчал по улицам города. Ее присутствие и то, как она судорожно сжимала телефон, бесило, и я снова опустил стекло. Потянулся было за сигаретой, но пачка оказалась пуста.

Черт! Резервная пачка, валявшаяся в машине уже несколько месяцев, была абсолютно пуста. Совсем с катушек слетел! Решил бросить и для демонстрации силы воли специально возил с собой открытую пачку, но сорвался.

В руках у Новиковой пикнул телефон, и она сразу уставилась в него. Ко всем прочим недостаткам у одноклассницы на лицо все признаки Интернет зависимости. Ни минуты без мобильника не может.

Новая волна ярости захлестнула меня.

И кто ей пишет весь вечер? Любовник. Муж. Она говорила, что не замужем. Но кто ей мешает лгать мне. Я всего лишь случайный встречный, одноклассник, некогда портивший ей жизнь. Взглянув в телефон, глаза Новиковой расширились от ужаса, а я осознал, что вместо того, чтобы следить за дорогой, как ненормальный пялюсь на эту женщину.

Так и подмывало спросить, но я упорно молчал, лишь еще быстрее гнал машину. Поначалу забавная встреча уже не казалась такой смешной. Подумаешь, встретились. Самое главное как можно скорее расстаться.

— Я не поеду домой, — тихо произнесла Новикова, как только я свернул с основной дороги в сторону ее микрорайона.

С трудом услышал ее писк и не удержался от язвительного замечания.

— Появились более интересные предложения?

Вполне себе может статься, что Новикову в двенадцатом часу ночи ждет в постели какой-нибудь качок, а я как дурак катаю ее по улицам города, словно мне больше нечем заняться.

— Предложения? — казалось, Новикова не поняла. — Ах, предложения! — она покачала головой, словно отгоняя глупые мысли, и устало улыбнулась. — Нет никаких предложений. Просто не хочу ехать домой и все.

Продолжать и без того мучительный вечер с Новиковой не было ни физических, ни душевных сил. Мне бы ее до дому подкинуть и сразу свалить.

— Соседи сердитые? — высказал самое дурацкое из возможных предположений.

— Соседи довольно милые, — вздохнула и выдержанным голосом попросила. — Подкинь меня до круглосуточного магазина.

Я хмыкнул.

— Может, тебя еще на вокзал отвезти? Хочу напомнить, если забыла, вообще-то на дворе глубокая ночь, — я анализировал сложившуюся ситуацию, постукивая пальцами по рулю. — Ты от кого-то прячешься? Денег задолжала, а срок расплаты истекает сегодня ночью. Говори правду. Я же не зверь. По старой дружбе могу и помочь.

— Мы никогда не были друзьями, — напомнила Новикова, как будто я сам этого не знал.

— А я под проценты, — захихикал, сводя все в глупую шутку. — Ну, так что, будешь говорить или как? В магазин я тебя все равно не повезу, — пригрозил, и по лицу Новиковой словно тень пробежала. — В лучшем случае доставлю до подъезда, а в худшем высажу прямо здесь, чтобы голову мне не морочила!

Угроза подействовала, и Новикова неохотно согласилась: