Не он ли администратор той самой группы с колесом фортуны? Но откуда в таком случае он меня знает? Покопавшись в глубинах памяти, уверилась, что впервые его вижу, тем более что местом жительства загадочного Павла значился город за тысячи километров от моего.

Вдоволь насмотревшись брутальных фоток, вернулась к ленте мужчины, где первой записью значилось фото с надписью «Помогите!».

Дальше как в страшном сне. Родственники Павла разыскивали свидетелей смертельной аварии, произошедшей с их сыном несколько месяцев назад. А ниже по ленте многочисленные слова соболезнования от знакомых и друзей.

Чем больше я читала, тем страшней мне становилось. Это что же получается? Мужчины уже нет в живых, но кто-то же мне написал.

Вернувшись на свою страницу, обнаружила, что недавнее сообщение исчезло. Вернуться назад на страницу Павла тоже не получилось. Высветилась ошибка 404 с надписью «страница не найдена».

— Что произошло? — я зарычал в трубку, едва услышав ее короткое «алло».

С трудом сдержал бранные слова, рвущиеся из груди, вместо этого до хруста сжал руль и сильней надавил на газ.

— Все хорошо, — ответила.

Ее спокойный голос взбесил сильнее, чем красная тряпка быка. Какое на хрен все хорошо! Когда дело касается этого чертового ублюдка, не бывает все хорошо. Или хреново или совсем ни к черту.

— Где ты?

Дворники мечутся по лобовому стеклу как сумасшедшие, добавляя нервозности моему душевному состоянию. За пределами машины разыгралась настоящая непогода.

Черт! Куда я еду? Отчаянно стукнув кулаком по рулю, одним движением я развернул машину и увеличил скорость. Если она у него, дела совсем плохи.

— Я вернулась, — она замялась, — к нему.

Твою же мать! Что ты творишь? Неужели тяжело находиться там, где тебя оставили? Обязательно надо влипать в неприятности, подвергая себя опасности.

— Какого черта? — я взревел, с трудом понимая, что вообще происходит. А в голове уже стучали тревожные молоточки, что мне лучше поспешить.

— Они меня нашли, — под словом «они» подразумевает личную охрану ублюдка и нанятого для этих целей частного детектива. — Я не могла не вернуться.

Вот это мне прекрасно понятно. Когда он чего-то добивается, то прет как танк, сметая все на своем пути. Представляю ее испуг, когда к ней заявился начальник охраны со своей шайкой бравых молодцев, каждый из которых ростом с двухметровый шкаф.

Черт! Как они ее нашли? Если только… Не удержался и снова зарядил кулаком по рулю.

— Я еду, — не терпящим возражений голосом предупредил, вжимая педаль газа в пол.

А впереди уже предупредительно мигал желтый. Проскочил в последний момент, ухнув колесом в ямку на асфальте. Чертыхнулся, посмотрел в зеркало на стремительно удаляющуюся женщину на тротуаре, которую имел неосторожность окатить грязной водой. Мысленно извинился и тут же забыл, переключившись на разговор.

— Не приезжай! — опять она с дурацкими советами. Последние двадцать семь лет только их и слушаю.

— Я сказал, что приеду! — снова сорвался на крик и уже тише добавил. — И заберу тебя, — она попыталась было возражать, но на этот раз я не собирался сдаваться. — Как ты себе представляешь жизнь с этим…?

Я даже слов не мог подобрать больному ублюдку, способному на любую мерзость. Когда я говорил «любую», имел в виду самое плохое, что только может случиться. Сломанные кости лица, сотрясения, переломы ребер. О синяках, постоянно украшавших ее тело, вообще молчу. И после всего она снова вернулась. Что за чертов мазохизм!

— Он обещал исправиться.

Да, твою мать, садисты склонны к исправлению!

Всего лишь раз, почувствовав испуг жертвы и полную безнаказанность, они уже не способны измениться. Твари, питающиеся страхом и слабостью. Лживыми обещаниями и сладкими речами кормят беззащитную жертву, до тех пор, пока она не поверит, что они якобы изменились. А на самом деле ничего хорошего не происходит. Садисты до конца своих дней останутся больными ублюдками, терроризирующими окружающих.

— Ты в это веришь? — риторический вопрос, на который мы оба знаем ответ. — Я — нет. Ты хоть понимаешь, что он убьет тебя при первом удобном случае? — на миг зажмурил глаза и тут же открыл. Знаю, что она это понимает, и я понимаю, только на деле получается все наоборот. — Ты этого хочешь? Снова оказаться на полу гостиной, чувствовать, как его охренительно дорогие туфли ломают твои кости…?

— Он обещал исправиться, — тихо повторила она, и я уже не сдержал ругательств.

Одновременно с этим свернул на асфальтированную дорогу, ведущую к элитному загородному поселку и через несколько минут затормозил возле высокого коричневого забора. Нащупав в бардачке ключи от калитки и зонтик, выскочил из машины.

Непогода обрушилась ледяным дождем. Пока водные потоки штурмовали зонт, я безуспешно пытался отпереть калитку. Как назло ключ не подходил.

Неужели этот ублюдок поменял замок?

— Ты что-то хотел? — домофон ожил его голосом и сразу же раздался характерный звук открывающейся двери.

Он смеется надо мной, позволив беспрепятственно проникнуть на его территорию. Распахнув калитку, я вошел внутрь. Заметил по периметру ребят службы безопасности и сжал зубы. Он подготовился к моему визиту. Даже не сомневался, что я примчусь, когда узнаю, что она здесь.

Больше всего мне хотелось сжать в руке монтировку и, отыскав его в лабиринте комнат, наблюдать, как он будет корчиться и кричать под моими ударами. Визжать, призывая на помощь охрану, потому что сам он ни хрена ни на что не способен.

Каждую минуту своего существования я прокручивал моменты его смерти. От моих рук, конечно, потому что чертовы ублюдки не умирают просто так. Это только в сказках злодеи получают по заслугам, а в жизни они живут и радуются, ломая все, к чему прикасаются. Даже сейчас я представлял, как уничтожу его и с удовольствием отсижу, потому что даже избавление от одного урода сделает мир лучше.

Но я не мог к нему подобраться, потому что этот ублюдок окружил себя защитой. Даже его дом напоминал крепость. Чертову крепость, в которой я провел большую часть своей жизни. Меня тошнило от одного только вида дома из красного кирпича, дорожек, уложенных красной брусчаткой. Даже отделка первого этажа тоже была в красных тонах.

На крыльце меня остановила одна из его тыловых крыс. Высоченный охранник, косящий под «братка» из девяностых, преградил мне дорогу.

— Артур Леонидович! — он вытянул вперед руку, словно его жест мог меня остановить.

— Руку убери! — процедил я сквозь зубы.

Я знал, что он не смел ко мне даже пальцем прикоснуться. Без особого указания старика ни шагу не мог ступить.

— Вам дальше нельзя, — бесстрастно произнес амбал и руки не опустил.

Но потом вдруг все изменилось. Ясное дело, получил указания от старика и отошел в сторону. Я сгримасничал. Так противно наблюдать, как они все стелются перед этим уродом, хотя одно неверное движение и он первый же скормит их собакам.

Дверь с кольцом вместо ручки. От одного только ее вида меня передернуло, а в память ворвались самые отвратительные воспоминания. Только за них я готов придушить его собственными руками.

Гостиная встретила тишиной.

— Где он? — повернулся к одному из охранников, но ответа не получил. Ведет себя, словно перед ним стоит предмет мебели, а не живой человек.

Но я и без него знал, где находится старик. Кабинет или столовая. Время завтрака давно прошло, значит, кабинет. Распахнул дверь, предварительно постучав, и вошел внутрь.

Она стояла возле окна. Заметив меня, подалась навстречу, раскинув руки. С разочарованием отметил, как она осунулась и похудела.

— Зачем ты приехал, — прошептала, пока я осторожно сжал ее в объятиях. — Я знаю, как ты ненавидишь этот дом.

— А ты зачем приехала? — отстранил ее, разглядывая.

Идеальная форма носа, губ и скул. Красивый разрез глаз, практически без морщин в уголках. Профессиональная работа пластического хирурга. Неоднократная, хочу заметить.