— Зачем было её убивать? — голос судьи возник в голове. — Достаточно лишь капли крови…

Нет, не достаточно. Он был сам не свой, когда обрушил на Неллу клинок. И всё же, что помешает ему убить в приступе кого-то ещё? Сенетру или Ирму? Ринельгер отогнал страшную мысль. Усталость не позволяла осознать всю глубину совершённого. Он видел много смертей, они закалили характер, сделали его циничнее. Недостаточно. Зерион, Каменщик, Нелла… — список полнился.

Видение вывело из него остатки хмеля и сил, Ринельгер с полчаса добирался до поместья, свернув всего пару раз в проулки, чтобы замести следы, и вышел в квартал богачей. Всю дорогу он отгонял от себя всякую мысль, голова немного побаливала. Находясь уже у ограды резиденции магистра, чародей почувствовал на противоположной стороне возмущение энергии в чьей-то крови. Ринельгер присмотрелся к тому месту, не пытаясь даже скрыть, что он что-то обнаружил: алая ночь маскировала намного лучше, чем что-либо ещё. Чародей видел тёмные очертания поместья — именно оно, если он не ошибался, выделялось на фоне других тем, что хозяева совсем не тратились на услуги садовника.

Ринельгер нащупал меч, перешёл на другую сторону улицы и вынул его. Кровь до сих пор чувствовалась, шпион ничего не заметил. Позиция оказалось довольно примитивной, и поначалу Ринельгер подумал, что там просто-напросто прячется какой-то вор, однако, когда чародей подкрался сзади, он обнаружил лежащего на животе юношу, уткнувшегося в небольшом проём у корней куста. Юноша вдруг начал подниматься, и тогда Ринельгер приставил к нему меч, царапнув по щеке.

— И долго ты уже тут сидишь?

Юноша на выдохе вскрикнул. Сомнений не оставалось — шпион, только какой-то слишком неопытный.

— Я не слышу ответа, — Ринельгер сам не узнавал свой голос: резкий и скрипучий, больше похожий на голос Фирдос-Сара. — И руки подними так, чтобы их было видно.

Юноша помедлил, шевельнул правой рукой, и тогда чародей пустил в ход кровавые чары. Одно из последних заклинаний, что он вывел, слетело с его пальцев и парализовало шпиона. Ринельгер взял его за капюшон, дёрнул — тело полностью обмякло — и пнул его вперёд. Кусты росли на небольшом склоне, и юноша кубарем покатился на середину улицы. Командир патруля у ворот заметил это, свистнул, призывая одного из легионеров. Ринельгер вылез из кустов и медленно побрёл к шпиону, махнув рукой солдатам.

— Господин Ринельгер, — узнал его командир. — Это?

— Шпионил, — ответил чародей. — Занесите в дом, думаю, Ветер им заинтересуется. Кто-нибудь из моих вернулся?

— Все вернулись, — сказал командир. — Заноси его.

Легионер взял юношу под плечи и небрежно поволок. Ринельгер огляделся — больше никого подозрительного он не почувствовал.

В гостиной зале горели свечи и стоял ужин, но никого, кто бы мог есть, здесь не было. Ринельгер пропустил легионеров с пленником, огляделся.

— Чародей! — Ардира возник из коридора на лестнице. Вид у него был растрёпанный, точно он снова наскочил на стаю гарганкенов.

— Что случилось? — Ринельгер медленно направился к нему.

— На нас напали, — протянул командир, пробежав глазами по юноше, которого привязывали к стулу прямо в гостиной зале. — Сенетра ранена. Ты там нужен…

Ринельгер проскрипел зубами: этого только не хватало! Он хотел уже бежать наверх, как Ардира перехватил его локоть:

— Кто это?

— Шпионил за поместьем.

— Хорошо, — Ардира отпустил чародея. — Сейчас мы повеселимся… За моих бойцов враг платит большую цену.

Ринельгер оставил командира, бегом пересёк лестницу, наткнулся на служанку — девка поняла его сразу и отвела в гостевую комнату, где над кроватью склонились Фирдос-Сар и Ирма. Остварка держала Сенетру за руку, водила тряпкой по лицу, смывая грязь и кровь. Чары применять она, к счастью, не решалась.

Ринельгер молча подвинул сарахида, сел рядом с Ирмой, приложил палец ко лбу рунарийки. Мало энергии, очень мало. Туника была раскрыта, чуть выше груди торчал обломок стрелы. Чародей взялся за него, пустил чары, ощущая всю слабость, отчаяние и страх, сочившиеся вместе с кровью из раны. Он выдернул стрелу, откинул её.

— Скорее, — произнёс Ринельгер, обращаясь ко всем сразу. — Несите травы, настойки. Живее!

Вместе со служанкой комнату покинул Фирдос-Сар. Пока они копались, набирая всё, что было в закромах поместья, Ринельгер ножом разрезал ладонь, потянул собственную кровь к ране Сенетры — мало поможет, но это не даст ей погибнуть.

Фирдос-Сар принёс целый ящик, использовавшийся скорее для овощей, чем для лекарств. Ринельгер бесцеременно разбрасывал вокруг неё ненужные пузырьки и кошели с травами. Кое-что он всё-таки нашёл, смешал и залил рунарийке в рот.

— Проклятие, — прошептал Ринельгер, хватаясь за переносицу. — Рану я сейчас обработаю, но нужна мазь, особая, такой здесь нет, зато у меня в сумке есть.

— Она в предместьях? — сплюнул Фирдос-Сар. — Я сбегаю.

— Будь осторожен! — успела сказать Ирма, прежде чем Фирдос-Сар скрылся в тёмном коридоре.

— Принесите воды, — бросил Ринельгер служанке. — Тряпок, бинтов. И выпить. Стоимость всего я обсужу с магистром.

Наступила тишина. Чародей снова прикоснулся ко лбу Сенетры — кажется, ей стало немного лучше. Ей снова помогли выжить чары. Ринельгер ощутил остатки заклинания, пожравшего наконечник стрелы.

— Что произошло? — он повернулся к Ирме.

Остварка растерянно взглянула сначала на чародея, потом на Сенетру.

***

Таверна «Громовой Рог» стала последним местом, которое решили посетить Ирма и Фирдос-Сар. Большую часть дня они провели на рыночном форуме, слушая и расспрашивая о Рубиновом Войске и делах префекта. В целом, горожане оставались довольны властью Катилуса, а вот о картеле словно слышали впервые. Некоторые из купцов твердили, что в город заглядывали контрабандисты Серой Полоски, торгуя черномарой, чёрной жижой-накротиком, и поставляя кое-какие товары. Часто народ упоминал хозяина «Громового Рога», чуть ли не причисляя его к контрабандистам.

Фирдос-Сар слушал и запоминал, иногда отпуская похабные шуточки, а вот Ирме было абсолютно наплевать на задание. Она исполняла роль магической защитницы. Дела отряда остварка до сих пор не считала за собственные. У неё были иные планы. Но из всех сплетен да баек Ирму заинтересовал рассказ о загадочном существе с окрестностей Ветмаха.

— Точно говорю вам, господин, — говорил хозяин бакалеи. — Не что иное это, как призрак того чародея, который ещё в Век Гнева поселился рядом с Ветмахом да сгинул в конец эпохи. С тех пор по берегу ходит его неприкаянный дух вместе с блуждающими огоньками. Нападает на запоздалых путников, рубит их и сжирает али чего хуже. Некромантом был чародей, зуб даю. Всё искали его логово-то, когда Ветмахом правил старый Енесум, но впустую.

Более ничего интересного. Фирдос-Сар, подытоживая, выразился в самую точку:

— Этот пялит мужиков, та торгует собой — слухи, сплетни да сказки.

— А как же эти… — Ирма замялась. — Серые Полоски?

— Серые Полоски не такие нам большие друзья, Каштанчик, — махнул рукой сарахид. — И скрываются они… будто под шапкой-невидимкой. Ладно, пойдём, проверим одно местечко. Выпьем, поедим, а то меня уже блевать тянет от голода.

Усталость взяла своё, и Ирма без раздумий приняла предложение сходить в таверну за казённые деньги, выданные магистром для подкупов и личных расходов. «Громовой Рог» — вторая по величине таверна Ветмаха, и, в отличие от самой крупной, «Астарессы», позволила войти внутрь сарахиду и простой торговке выпечкой, которую, кстати, они умяли уже к полудню.

«Громовой Рог» под вечер была набита постояльцами сомнительного характера, и Ирма про себя поблагодарила Фирдос-Сара за то, что тот взял с собой секиру. Как только они вошли, многие обратили внимание на остварку и её необычного спутника. Фирдос-Сар знал, как себя вести в цинмарской гостинице, и, проигнорировав всех и всё, просто направился к кабатчику.

— Чем могу служить? — Сев с опаской рассмотрел гостей.