– Восток – дело тонкое! – заметил Попович. – А где тонко, там и рвется.
Между тем местность внизу разительным образом переменилась. На смену серым бесконечным пескам пришли каменные уступы предгорий, затем зеленые долины, цветущие сады и бесконечные виноградники. Вдалеке уже виднелись мечети и купола Хохломабада, но богатыри решили сделать привал как раз на берегу прозрачной речки.
На бреющем полете они прошли над поляной, выбирая место посадки.
– Давай сюда! – крикнул Илья, тыча пальцем в виноградники и не обращая внимания на улепетывающих людей. – Здесь и отдохнем!
В следующую минуту метлы совершили плавный вираж и мягко опустились на землю.
18
Дуремаг, великий чародей изнурийский, проснулся от ужасной ломоты и боли во всех суставах. Продрав глаза, он не сразу понял, что произошло, но вспомнил приснившийся ему кошмар, и все встало на свои места.
Великому Дуремагу приснился страшный сон. Привиделось ему, будто он пытается убежать, а огромный богатырь лодимерский хватает его поперек туловища, ручки-ножки с хрустом переплетает и завязывает морским узлом, чтобы не смог чародей убежать.
Собственно, на этом месте Дуремаг и проснулся. И в первые секунды испытал облегчение. Но ненадолго. Оказалось, что он и в самом деле завязался узлом, и это было больно и страшно. А хуже всего было то, что самостоятельно развязаться не удалось.
Перед носом Дуремага маячил собственный копчик. Правая рука была накручена на левую ногу, которая была обмотана вокруг шеи. Что было со второй ногой, он даже не хотел думать. Ну и силен оказался богатырь лодимерский, если даже во сне с чародеем такое сотворил!
Дуремаг запищал, попытался дотянуться до волшебной дубинки, но не смог, только свалился с кровати и откатился в угол, стукнувшись лбом о ночной урыльник. Был шанс добраться до волшебной лампы Аладдина. Она лежала на тумбочке в полной боевой готовности.
Дуремаг подкатился к тумбочке, несколько раз подпрыгнул, пытаясь ухватить лампу зубами, но вместо этого откусил полированную ручку и сломал зуб.
– Витя! – в бессилии и тоске взвыл Дуремаг. – Алхимус, мой ученик, где ты?! Помоги-и!
Он знал, что звать Алхимуса бесполезно. В данный момент его ученик должен был находиться в Старухани и спаивать богатырей спецконьяком. И тут остатки волос на его голове зашевелились от ужаса. Тяжелая дверь послушно скрипнула, и в комнату вошел Алхимус. На нем были высокие сапоги, малиновые казацкие шаровары и мундир солдата Преображенского полка.
Нервной походкой бройлера он подошел к Дуремагу и зашипел, как кипящий самовар:
– Шеф, ты где?
– Да вот же я! – захныкал Дуремаг и заскакал, словно мячик.
– Шеф, это не ты, это задница!
– Балда! Это я и есть! В узел завязался, а распутаться не могу. Слышь, Витя, дай попить, жажда замучила! А потом помоги, расплети как-нибудь.
– Жажда! – Алхимус произнес это слово и необыкновенно возбудился. – О, у меня есть, чем ее утолить! И жаждущие будут напоены раз и навсегда. О!
Алхимус вытащил из кармана бутылку, свинтил крышку, попытался найти лицо шефа, и, как ему показалось, нашел.
Он исхитрился и воткнул горлышко в раскрытую как пещера пасть.
Дуремаг глотнул, взвыл, подскочил почти до потолка, шмякнулся на пол и мгновенно распутался.
– Ты что сотворил! – взревел он, облизывая исцарапанные губы. – Да я тебя за такие шутки… О-о-о! Где моя волшебная дубина?
Он уже протянул руку к магической бите, но тут в организме Дуремага стал действовать спецконьяк, и великий чародей мгновенно поглупел. А поглупев, успокоился.
– Витя, ты откуда? – с невыразимой нежностью спросил он.
– Из Старухани! – важно ответил Алхимус, меряя комнату длинными птичьими шагами. – Меня ефрейтор Збруев обратно отослал. Только один раз ножкой махнул, и вот я тута!
– А что ты там делал? – кротко осведомился Дуремаг.
– Что надо, то и делал, – не очень приветливо ответил Алхимус. Он смотрел на своего шефа и вспоминал только одно – как больно тот дрался бейсбольной битой.
– И все-таки что, если не секрет? – продолжал допытываться поглупевший чародей.
– А вот не скажу!
– А я требую, требую!
– По какому праву? – осведомился Алхимус, неприветливо глядя на шефа.
– Потому что я главный!
– А может, я главный! – высокомерно заявил Алхимус. – Это еще проверить надо, кто из нас главный!
– Давай проверим, – обрадовался Дуремаг. – Кто кого переколдует, тот и командир!
Чародей и его ученик встали друг против друга. Дуремаг прихватил магическую биту, Алхимус пошарил глазами и выбрал подзорную трубу.
Дуремаг закатил глаза, поднял дубинку и завыл дурным голосом:
– Плюсквамперфект! Умляут, умляут!
В тот же момент с кончика дубины сорвалась зеленая молния и ударила Алхимуса в лоб. Ученик чародея вздрогнул, но, прежде чем потерять сознание, сделал шаг вперед, взмахнул подзорной трубой и с крепким стуком опустил ее на голову Дуремага. Мастер и ученик без чувств свалились на пыльный ковер.
В этот момент тишина колдовского замка дрогнула – так по воде пробегает дрожь от внезапного порыва ветра. Резко и чисто обозначились тени, особенно тень от портьеры, висящей возле стены. Она потемнела, приобрела глубину, и оттуда неожиданно повеяло страшным, неземным холодом. Спинка кровати мгновенно покрылась инеем. А из тени, как из открытой двери, выплыли две странные фигуры, одетые во все черное. Длинные плащи трепетали на магическом ветру.
– Что скажешь, почтенный Кощей, насчет этого хода? – спросил один другого, поворачивая к нему подобие лица. Черты его постоянно менялись, то возникали, то исчезали, как меняются контуры облаков в ненастный день.
– Я думаю, что действие коньяка оказалось более сильным, чем я рассчитывал. В таком виде эти жалкие чародеи нам совершенно бесполезны. Не пришлось бы менять сценарий!
Другая фигура глухо рассмеялась:
– Я думал, ты способен оценить изящество комбинации. Именно в таком виде два этих балбеса нам и нужны! Иначе вся операция приобретет слишком… предсказуемый характер!
– Значит, все пойдет по плану? – с сомнением в голосе произнес Кощей.
– Вот именно! – тихо ответил его собеседник. – Тем более что сценарий уже утвержден на самом верху.
В следующую секунду фигуры утратили четкость и плавно растворились в воздухе.
Такого изобилия самых разнообразных плодов Яромир не видел никогда. В саду росли яблоки, груши, сливы, но такие, каких Яромиру не приходилось видеть и во сне. Они были огромные и такие яркие, словно их специально размалевал художник. Росли и другие деревья, совсем незнакомые, и плоды у них были странные, похожие то на булыжник, то на лысую макушку упыря, а то и вовсе на похабный кукиш.
Богатыри смотрели, удивлялись, что-то пробовали, но по-настоящему навалились на виноград.
– Ешь, братцы! – ликовал Илья. – Не ягода – чистый мед! Когда еще так душу отведем?!
Богатыри принялись за «уборку» урожая. Они ели виноград, набирая полные горсти спелых ягод, торопливо прожевывали и набирали снова. И все-таки за Ильей Муромцем им угнаться не удалось. Могучий богатырь не мелочился и глотал его целыми гроздьями.
От этого увлекательного занятия их отвлек какой-то неясный шум, возникший на другом конце этого прекрасного сада. Впрочем, источник шума не замедлил появиться вблизи. Это был тощий старик с козлиной бородой, в халате и тюбетейке. В руке он держал деревянную дубинку.
– Эй! – заорал старик, потрясая дубиной. – Это что за безобразие?! Немедленно прекратить! Я сейчас хозяина позову! Ау-у! Хозяин!
Однако хозяин, как видно, не спешил, и сторож, правильно оценив свои силы, пошел на хитрость.
– Вы много винограда не кушайте, живот заболит!
– Не заболит! – отмахнулся Илья. – Это у тебя живот заболит от жадности. Ты, дедушка, не бойся, мы заплатим.
– А ежели за это и не платят вовсе! – рассердился сторож. – Знали бы вы, к кому в сад залезли, немедленно бы убежали и еще благодарили Аллаха за то, что дешево отделались!