Марина

Путешествие стало утомлять. Казавшиеся раньше прекрасными звездные просторы вызывали тошноту, хотелось уже вступить на твердую землю и ощутить дуновение ветра.

Ко всему прочему Маришка окончательно перебралась ко мне в каюту и даже соорудила себе что-то наподобие кокона в углу. Как объяснил капитан, что так многие дети с Хентеры защищают свое сознание от стороннего проникновения, пока еще не умеют контролировать себя и бояться причинить вред другим своею силой.

Карланис также был молчалив и сдержан, он шел на поправку медленно, поскольку Мара, в конечном счете, отказалась его лечить и все из-за нескольких нечаянно брошенных фраз. Цверг имел неосторожность сказать о красоте женщины и нежности ее рук. Вот только сомневаюсь я, что фраза это была случайной. Карланису явно нравилось смущать мою подругу. При этом он испытывал большое удовольствие, о чем говорила улыбка до ушей либо слегка прищуренный оценивающий взгляд.

Ко мне цверг относился достаточно ровно. Пару раз случались, правда, странные инциденты.

Тем утром мужчина, почувствовав себя полностью здоровым, отправился на разведку по кораблю. Капитан этому не препятствовал, поскольку все тайное (записи, карты и тп) всегда находилось в голове самого Ноу Бирмана. Его раса отличалась феноменальной памятью.

Мы наткнулись друг на друга, как в лучших комедийных историях, столкнулись можно сказать лбами. Вот только из-за высоты роста мужчины, я уперлась ему в грудь.

Подняв взгляд и пытаясь извиниться, я осеклась на полуслове, поскольку на меня смотрели затуманенными стеклянными глазами. Такой же взгляд у Карланиса был время от времени, когда мы летели на Марину с Земли.

Я испугалась, отступила. Расстояние между нами благотворно повлияло на мужчину, и он снова смотрел на меня здраво.

Еще одним таким звоночком, которому я также не придавала особого значения, стали объятия, благодаря которым я сохранила голову и здоровье, а Карланис получил дополнительные дни в медицинском блоке.

Под самый вечер, когда мы возвращались все вместе с ужина, а капитан расслабленный почти засыпал за своим пультом управления (он любил перекусить прямо на рабочем месте, куда постепенно перебрались и мы), случилось нападение. Наш корабль вдруг затрясся и пошел крином. Верхняя часть обшивки была повреждена, и сверху на нас посыпался потолок. Карланис успел заслонить меня своим телом.

Мара шла чуть впереди, потому ее не задело, но испугалась девушка знатно.

Прямо надо мной нависла тень. Иногда я замечала мельком некое существо, но до сегодняшнего момента полагала, что видения — игра моего воображения. Это создание являлось бледной копией своего хозяина, но сейчас существовало самостоятельно. Карланис лишенный своей тени не испытывал неудобств, как впрочем и его суть. Она спокойно разгуливала по кораблю, рассматривая обстановку, подмечая все детали и оставаясь незаметной. Только вернуться к хозяину временно не могла.

Создание изучало меня с неподдельным интересом. Глаза то и дело опускались вниз, оценивая мой небольшой рост, и возвращались назад, внимательно осматривая каждый штрих на моем лице. И если бы он не был столь прозрачен, я бы точно перепутала его с цвергом. Но было еще одно но, это существо, в отличие от мужчиины было искреннее в своих порывах, что просто чувствовалось с первой секунды, проведенной в его обществе. Словно ребенок, познающий мир, сейчас оставшись без опеки, тень вела собственную жизнь. Наслаждалась ею.

Как реагировать и на что способно бестелесное создание, я не знала, потому просто замерла под внимательным взглядом. Пока прозрачная копия цверга не протянула мне свою руку, предлагая взять возникший из ниоткуда цветок, такой же прозрачный, как и сама тень. Стоило дотронуться пальцами, и он расцвел всеми цветами радуги, а также затвердел. В космической черноте я уже совершенно позабыла ее оттенки. Стеклянный цветок переливался различными оттенками на моей ладони, завораживая и погружая в некую прострацию, где не было боли и сомнений.

Очнулась от крика Карланиса:

— Нет! Пошел вон! — голос цверга был полон негодования и злости. Тень испарилась сизым туманом, а мужчина шлепнул меня по руке. Хрупкий цветок упал на металлическое покрытие каюты и разбился на блеклые осколки.

Молча, Карланис покинул мою комнату. Через несколько минут я услышала звон от разрушения второго цветка, что очевидно тень подарил Маришке. Сегодня отчего-то женщина решила спать в своем блоке.

Объяснение утреннему происшествию я узнала гораздо позже, на подлете к свободной торговой зоне.

Мара, знакомая с традициями и обычаями цвергов, пояснила, что цветок символ привязанности. Тень в отсутствии хозяина пытается найти ему замену, поскольку питается его энергетикой. Сейчас создание ослабело настолько, что предлагает слияние всем без разбору. Но даже это не смягчило капитана, и ошейник остался красоваться на шеи Карланиса.

Вот только была в словах хентерийке какая особенность, некий оттенок, что я не смогла разгадать. Будто рассказывая, она упускает значительную деталь, что перевернет всю суть поступка тени и ее подарка. Наверное, это была первая пошатнувшаяся доска на мосту нашей дружбы. Сомнения уже зарождались в моей душе.

Карланис пылал праведным гневом, когда под конвоем капитана выходил на всеобщее обозрение. Каково же было его удивление, когда народ вместо внимания полностью проигнорировал прибытие столь знаменитой особы. Марианец даже шаг замедлил в надежде лицезреть хоть один любопытный взгляд. Ноу Бирман только посмеивался над поведением своего пленника. А потом наклонился и спросил вполголоса:

— Сплав, из которого сделан твой ошейник амадоний, — капитан рассмеялся, а цверг открыл в досаде рот.

Я выходила последней, окликнула Маришку и поинтересовалась, что в данном металле примечательного?! Та улыбнулась и пояснила, что амадоний способен менять внешность создания на образ того существа, что его нацепил. Эффект не продолжительный и требует постоянной подпитки энергетики хозяина, не зря Ноу постоянно хватал цверга за ошейник. Марианец думал, что таким образом его пытаются унизить и показать новое место и статус, но оказалось все гораздо забавнее.

Вместо Карланиса окружающие видят сейчас осьминога.

— Мне бы тоже хотелось получить такое украшение, — невзначай посетовала я.

— Его могут носить только мужчины без вреда для здоровья. Женская психика слишком неустойчива к воздействию выделяемых металлом веществ. — Мара помолчала, будто раздумывая сказать или нет, но потом продолжила. У нее появлялось все больше тайн, а я не могла понять, с чем это связано.

— На Хентере есть аналог амадонию — источники. В одном из них ты купалась.

Женщина на несколько секунд снова замолчала, а потом неожиданно спросила, имел ли цветок, что предлагала мне тень какие-либо оттенки. И тут что-то словно ударило меня током. Интуиция. Я отрицательно покачала головой. А Мара удовлетворенно заулыбалась и отправилась догонять мужчин. Я растеряно моргала глазами, пока Бирман не позвал меня.

Нас приняли, как беженцев и предоставили политическое убежище. Теперь официально мы являлись не просто гостями свободной торговой зоны, но и претендентами на ее гражданство. Бюрократические неурядицы взялся улаживать капитан лично. Ему не нравилось, что представители нейтральной территории тянуть время. К тому же Ноу хотел быстрее сбыть ценный груз в виде Карланиса, но пока на торгах не получил желаемой суммы.

Цверга выставляли, как товар на невольничьем рынке одной из планет свободной зоны. На данной территории царили совершенно пиратские законы.

Мы же с Маришкой решили все наши недомолвки простым разговором. Женщина пояснила свое поведением фазами изменение расположения планет около Хентерии. Я ничего не поняла из сказанного и ограничилась мнением, что у женщины начались особые дни.