К Джейме решили подбираться осторожно. Дом-то вычислил, подробнее узнать не вышло. Пару дней мы дежурили в ожидании того, что эта мерзость соизволит хотя бы выползти из своей норы, но просидели в пустую. Заваливаться вот так вот в квартиру было опасно, мало ли, сколько их там на самом деле, что у него есть из оружия и прочие мелкие параметры, которые доставляли неприятностей. Но выбора не было, мое терпение кончалось, как и Питера — решено было идти напролом.

Мы с Питером стояли напротив двери. С виду обычная, но в подтексте чувствовалась не особо мощная магическая защита.

— Доверяешь мне? — он вопросительно посмотрел на меня, затем кивнул на дверь.

— Да. Он там?

Я прислушалась, пытаясь ответить на свой вопрос сама.

— Сейчас узнаем, — панк усмехнулся, чуть отошел, что-то прикинул, кивнула сам себе и резко выбил дверь с ноги.

— Джейми, вылезай из своей норы! — весело заорал он, проходя по упавшей двери. Петли тоже были вырваны с мясом, — Я пришел поговорить! Джейме… А вот, ты где.

Дядя лежал придавленный дверью и весом парня. Пит, вначале просто раскачиваясь, спустя несколько секунд уже откровенно прыгал. Но все же физическое превосходство оказалось на стороне мужчины — в один из прыжков он улучил момент, вывернулся чем сразу же воспользовался — откинув свое укрытие, смешно поднялся на четвереньки и рванув, скрылся за поворотом явно на кухню.

— А есть о чем?

Я резко нырнула обратно в подъезд, утягивая за собой Питера. Мы встали по обе стороны от двери. Не ошиблась — вслед словам полетела пуля. Надеюсь гранат у него нет — их взрыва в близи тело не выдержит, каким бы хорошим магом я не была.

— Ты обидел мою невесту, придется ответить за свои слова.

Я понимала, что парень просто играет на нервах Джея и откровенно веселится, но все равно залилась краской. Невеста явно никудышная, потому как супружеский долг исполнять не стремилась от слова совсем. Нет, я была далеко не правильной девочкой, но почему-то именно на Питера меня не тянуло. Наверное все же играла братская привязанности, инцест, конечно, дело семейное, но точно не обо мне.

— Да пошел ты, Вестейд! Сдохнете вместе!

— После тебя! А ты знаешь, я узнал твою сестру. И тебя тоже. Я убил вашего дражайшего папашу, вроде бы! Ты знаешь что он сделал?

Как бы перепалка не заинтересовала соседей и те не вызвали копов. На всякий случай я скастовала звуконепроницаемые барьер вокруг нас помощнее, лишних ушей не хотелось. Бегать потом от синих человечком по всему Лондону, толком не выходить из дома. искать деньги, что бы дело замяли… Не очень приятно получилось бы.

— Он пытался меня убить за то, что я осмелился посмотреть на декольте его женушки. Кстати, не плохая была ночка….

— Завали!

— Так вот, — Питер усмехнулся, снимая пистолет с предохранителя, — Ты обидел мою невесту. Пиздец тебе, червь. Заодно контракт завершу — я ведь пожалел тогда двух маленьких деток, добрый сильно был!

Выстрел, еще один, Пит чего то ждал.

— Сколько у тебя патронов?

— Достаточно, что бы прикончить тебя и твою шлюху!

— Да ну?

Карман моей куртки резко потяжелел, я улыбнулась. Не сложнее, чем вытащить сигарету из закрытой пачки, особенно если знаешь местоположение нужного предмета. Неприятный сюрприз для дражайшего дяди — вряд ли он думал, что я смогу продолжать сама развиваться в магией. Не хочу хвастаться, но я имела в этом определенные успехи и мои способности не заканчивались на сдвигании алюминиевой ложки с места на пару сантиметров. Хотя когда-то и это давалось мне с большим трудом. Много времени прошло и от той рыжей, жизнерадостной девочки по имени Элис не осталось и следа.

— Сука!

Выстрелил уже Питер, из квартиры послышались ругательства. Этаж 10. Лестницы с той стороны дома нет — он в ловушке. Даже если сиганет из окна, то просто превратиться в лепешку. Хотелось, разумеется, покончить с ним самой, но главная цель — это его смерть, а как — дело десятое.

— А ты знаешь, я передумал, разговор отложим на астрал, с твоей жалкой душонкой! Убью тебя тут.

Он спокойно вышел из укрытия, направился по коридору. Квартира выглядела плохо, но видимо мужчина, живший тут, не сильно заботился о ее внешнем виде. Зеленые обои были местами ободраны, раскиданная обувь по прихожей. С кухни несло чем-то протухшим в перемешку с погоревшим. Я поморщилась — с тех пор, как я получила возможность жить нормально, то перестала переносить грязные квартиры и грязь в принципе. Тоже самое касалось беспорядка. Редко в нашей комнате с Питом можно было найти разбросанные по полу вещи — я шипела на него за каждый носок или футболку, если находила их за пределами шкафа. Направо уходил коридор с сан узлом и двумя комнатами. На кухне виднелся только столик и большое окно в крупной, немного винтажной решетке.

Он был таким же жалким, как и его сестра. Такой же загнанный в угол зверек, который скалится и хочет умолять о пощаде, но понимает что ее можно не ждать. Слишком много он зла причинил мне, слишком зол на него за это был Питер и слишком равнодушна к его жизни была я. Единственное чего мне хотелось — что бы дядя поскорее отправился в небытие и не на перерождение, как это обычно происходит, а исчез навсегда, словно его и не существовало никогда прежде.

Питер просто сжег его. Так, как я могла тогда сжечь парнишку, полезшего к нас с Марго. Я выходила из дома с чувством торжества — все таки они оба получили свое. Пусть не от меня, а от того, кого я когда ненавидела. Мельком глянула на Пита, тот, кажется тоже был доволен. Вместе с их смертью сгорела и эта тяжесть, что терзала меня всю жизнь. Все эти воспоминания как-то поблекли и со временем даже забылись. Только иногда мне снились кошмары, но я уже не вскакивала с криком, переносила куда легче.

До войны оставалось еще 4 месяца. За это время мы спокойно доделали помещение бара, открыли его, не ожидав, что придет такое количество народу. Фонис Фарм стал многим родным причалом. Название обычное, где-то услышали на улице и особое значение в него закладывать не стали. Зачем? Были пьянки, музыка и жизнь. Впервые наливая стопку виски, я осознала, что все таки настолько я живая. И что вся эта срань с матерью и Хайло осталась в прошлом. Брат снова был мне братом, об которого я грелась по ночам. Не на нем и не под ним. Не путайте.

Стив остыл, Харос больше не появлялся, и все наладилось, но я чувствовала нечто. Нечто серьёзное, пугающее до усрачки.

Война, конечно, не в глобальном смысле. Началось все с того, что Джессику изнасиловали.

Это были обычные последние часы перед закрытием. Приглушённый свет, неоновые вывески, горящие преимущественно красным и фиолетовым. Людей практически не было, осталась может пара-тройка столов с уже оплаченными заказами. Благодать. Я натирала свежевымытые бокалы с задумчивым и немного замученным видом пялясь в одну точку. Работая уже восьмую смену подряд и спя часа по 4 часа в сутки, я вымоталась. Ждала когда закончится эта — потом еще один выход два дня долгожданных выходных. Персонала еще толком не набрали, работали сами, так что ходили злые, разве что на гостей не кидались. Но после пары шлепков по заднице у меня сдавали нервы и я в крайне вежливой форме объясняла мужикам, чаще одетым по обычному и напившимся в свинку, где окажутся их гениталии в случае, если их жест в мою сторону повторится еще раз. Срабатывало не всегда, к сожалению, и приходилось выполнять свои обещания. Так что в скором времени меня в определенных кругах начали побаиваться, называя детоубийцей.

После случая с дядей и матерью границы морали стерлись совершенно. Я смотрела на людей, как на кожаные мешки, наполненные мясом. Циничность с сарказмом просто затмевали любые чувства и со временем я начала понимать, что жестокость и ярость берет свою долю моего разума. Когда меня оскорбляли — я не задумываясь била по болевым точкам. Когда пытались ударить, отправляла в реанимацию ударами тяжелых ботинок и короткими ножами. Пит как-то сказал, что я начинаю сходить с ума, а я подошла и просто нагло засосала его, засмеялась и пошла в бар обратно в зал, оставив недоумевающего парня докуривать сигарету. Может у меня и правда ехала крыша — было как-то наплевать. Слишком сильно на мне сказался тот день, слишком много произошло