— Не, этого не предоставлю. А вот выпить — пожалуйста.

— Кофе. С коньяком.

Он пододвинул табуретку поближе, сел на нее, сложив руки на столе. Я осторожно продолжала его разглядывать. Он был явно крепче в теле, чем Стив, может быть даже старше его. Лицо такое же хмурое, как сейчас у Пита, темные патлы, серые, я бы сказала какие-то орлиные глаза. Серьезно, он казался каким-то грозным мужиком, которые по вечерам пьет темное, хорошее пиво и тайком тискают котиков, потому что боятся потерять репутацию среди друзей.

— Мне без разницы какое пиво, а про котиков — они милые, — парень даже выражение лица не поменял, а у меня кусок в горле застрял, закашлялась. Питер с силой хлопнул мне по спине, я почти услышала какой-то хруст, но после третьего где-то раза помогло, наш вчерашний знакомый подсунул мне кружку с водой, а сам вытащил с этажерки турку, чистую и даже натертую, посудина крайне контрастно смотрелась на фоне остальной обстановки.

— А теперь ребятки выкладывайте, чего в вас такого, что Стив притащил вас на квартиру, а не бросил в баре пытаться барахтаться самим, — новоприбывший скосил на нас глаза, я ощутила неприятное давление в затылке — телепат, значит. Я с силой захлопнула двери сознания, нагловато ухмыляясь.

Пит глянул на меня, видимо почувствовав тоже самое и мы синхронно показали патлатому крайне неприличный жест с огоньком на среднем пальце.

Патлатого звали Джеффом, и он мечтал поскорее сдохнуть, потому что его задолбало жить. Потому что все — говно, люди — говно и единственная ему радость в жизни это нормальное количество денег, которые можно пробухивать и их количество не уменьшится, но и это занятие ему уже поперек горла. А Стив пресекал все его попытки, до единой, чудесным образом оказываясь рядом и раздавая люлей по башке. И поэтому Стив, его лучший друг и верная сучка — говнюк. Отец выгнал Джеффа из дома 5 лет назад, с тех пор парень много повидал, но ему повезло — иногда бывает, что риск себя не только оправдывает, но и окупает. Заняв у кого только мог занять, он поставил на какие-то акции с года три назад и с тех пор кошелек ни разу пуст не был. Поначалу радовался, быстро раздал долги, забыл что такое сидеть с пустым желудком и решил что теперь все будет хорошо. Впрочем, так и оставался затворником, толком никого не пуская в свою жизнь. Начал жиь на полную — в первую же неделю три привода, чуть не загребли в тюрягу. После этого Джефф присмирел, дул тайком травку, пил виски, познакомился со Стивом и как-то завертелось. Появились по началу знакомые, с которыми можно не плохо провести время, а потом и друзья. Недоверчивая ко всем и вся натура постепенно сошла на нет и парень оттаял, но особого интерес к жизни так и не проявился, что крайне Джеффа разочаровало и тот окончательно убедился, что жизнь — дерьмо и лишь иногда в ней можно найти толику радости. А жить от случая к случая… разве так можно? Скорее существовать.

— Но-но, — парень улыбнулся, — Кто еще тут кого держит на поводке.

Я слушала это все с интересом, и каким-то странным ощущением погруженности. Дома у панка висела какая то неясно-уютная атмосфера, хотя откуда в такой квартире взяться уюту? Грубо обшарпанные стены, практически полное отсутствие мебели, строительный мусор и хлам по всем углам. Кухня — загажена так, что хуже некуда, грязь на плите, например, вряд ли даже взяла бы серная кислота или еще что похлеще. В комнате, в которой я спала вместо пола — голый бетон. Это место почти не отличалось от того притона, разве что везде не валялись всякие рабочие штуки в виде шприцов, подкопченных ложек и ты мог быть уверен в том что соль, это сранная соль, а не как дибил Филип решил пошутить как-то раз и я чуть не передознулась амфетамином. Он потом долго извинялся, но по морде все же получил сначала от Питера, а потом от меня, когда встала на ноги.

Но, тем не менее, тут было по-особому тепло, странно знакомо, а такое — оно исходило от очень не многих людей. От той девушки, Неи, что заняла тело моей матери, от некоторых (почему-то) прохожих на улицах. Крайне редко, но даже иногда от Пита. Я чувствовала это от него, когда он вытаскивал меня из ночного кошмара и крепко прижимал истерически трясущееся тело к себе.

В доме этом не чувствовалось суеты, которой несло от улиц и других мест нашего обитания. Здесь время как будто замерло. И это мне безумно нравилось. Как будто ты сидишь где-то в тихом месте, там, буквально через стену на улице, творится полная срань, чуть ли не апокалипсис, но вокруг — тишина. Такая спокойная, совершенно не давящая.

— Выпей.

Передо мной стояла кружка с чем-то, что имело очень странным запахом. Пойло было на вид вязким, но при более подробном рассмотрении оказалось похожим больше на цветную воду, имеющий желтоватый оттенок. Я подозрительно прищурилась, осторожно взялась за ручку. Мама конечно не учила меня не брать у едва знакомых людей предложенные конфетки или напитки, но я уже ела бутерброды, отраву он мог подсыпать и в них, пока была в туалете — терять нечего.

— Это что?

— Лекарство. Пей давай, башка трещать перестанет, не отравим.

— А мне такую можно? — подал голос Питер, покосившись на Стива.

— Нет, тебе не поможет. А вот ей — то, что надо. Да и к тому же больше этого нет.

Я пожала плечами, еще раз дернула носом — вроде ничего сверх подозрительного, и залпом выпила все это дело. Меня моментально перекосило — жидкость была на редкость кислая, но не противная — как не дозревшие яблоки.

— Хорошо. Ну-с, — Стив хлопнул в ладоши, обвел всех торжественным взглядом и наконец придал своему лицу выражение маньяка, — А сейчас я скажу вам, зачем вытащил вас из того говна. Если вы, ребята, не сдохните через пару месяцев, то мы с вами откроем бар.

Питер аж кофе подавился, выдув все, что было во рту на стол. Я выразила свое удивление просто совершенно очумелыми глазами. Он больной? Или все же в этой кружке было что-то не то и меня глючит? Довольно много раз я представляла, как нам везет перед сном. Вот просто тупо везет — мы сталкиваемся с ним на улице, на пьянке, что то крадем, а потом нам помогают. Было так много сценариев, один краше другого, но из всех судьба-судьбинушка выбрала самый, что не на есть странный и невозможный. Ну вот вечно так, за что оно со мной? За что вся эта хрень? Почему нельзя просто найти сумку с деньгами, сделать документы и строить планы на то, как карабкаться выше из этого дерьма? Почему вечно попадаются чудики со странными предложениями?

— Ты пошутил сейчас?

— Братан, — Пит вытер подбородок, — Я тебя спешу огорчить, но мы не смыслим в этом ни черта. К тому же — у нас нет денег. Третье — тебе не кажется, что ты ошибся с возрастом того, кто тебе в этом поможет?

— Неееет, ребята, — парень загадочно улыбнулся, — Мне нужны именно вы. Возраст — это поправимо, как и то, что у вас нет ни одного документа.

Я выковыривала из пачки Стива сигарету, уж очень захотелось курить. Я уже потревожила его холодильник, так что отступать было некуда. Если он еще до конца просто-напросто не протрезвел, нужно успевать брать все по максимуму.

Дело с документами действительно оказалось поправимо. Стив, пошуршав по знакомым, сделал нам по паспорту, попрасив указать возраст постарше. Про то, какие у нас или какие мы хотим фамилии даже не спросил, так что я с уивлением обнаружила, что мне 19 лет, зовут меня Элис Джеферсон и я даже прописала, и всю жизнь прожила, в этой самой квартире. Как и Питер. Вышло забавно, но когда братец открыл документ почему-то облегченно выдохнул — может боялся, что панк откуда то узнал его настоящую фамилию и вписал ее?

Но перед этим месяца, наверное, 4 мы с Питом сидели (в кое то веки) над гребаными учебниками. Я понимала, что это необходимо, но уже слишком свыклась с мыслью о том, что это дерьмо мне никогда не пригодится. Отлынивать пыталась только первое время, потом Пит спокойно объяснил мне почему именно я дура, раз так поступаю, объяснил мне все темы, которые не давались и в какой-то момент мне даже стала интересна математика. Но это длилось ровно в те моменты, когда решения действительно давались легко и не принужденно — как орешки щелкать. Самым простым оказалась литература — я просто проглотила несколько книг, предусмотренных обычной школьной программой и пожалела, что их мало. Потом, когда оставались свободные деньги — практически все спускала в книжном магазине — с раза пятого продавец ко мне привык и таращился, как на экзотическое животное. Думаю, такие как я редко интересовались книгами С английским дела шли чуть похуже, разные правила я учить отказалась, так как зачастую писала правильно на наитию, подглядывая как раз таки в книгах различные обороты и прочее.