— Ага, как же, — подумал я. — Ты — шавка американская. Ты делаешь только то, что они тебе прикажут. Ты даже готов был 10 000 долларов мне заплатить, лишь я не вступал в переговоры с Коперником. Оставил бы ты родной дом… Конечно… Только, если бы твои заокеанские хозяева не дали пинок под зад.

Настроен я был крайне негативно, а потому не испытывал никакого уважения к этому ухоженному старичку. Вроде, старших надо уважать чисто из-за возраста. Но с этим я был несогласен. Уважать надо за дела, а не за возраст. И от него я не ждал никаких хороших дел.

— Как вы меня нашли? — первым делом спросил я, изучая морщинистое лицо.

— А вы не хотите сперва узнать, зачем мы вас искали?

— Я знаю зачем. Я читал ваши предложения на игровом форуме.

— Они актуальны до сих пор, кстати, — он слегка улыбнулся, но ответа от меня так и не дождался. — Что ж, найти вас действительно было нелегко. Но всё же это случилось. И я бы хотел без лишних проволочек обсудить с вами взаимовыгодный обмен. Вы же понимаете, что мне нужно?

— И не только вам. Многим другим.

— Верно подмечено. Тогда, может, попробуем договориться?

— Вы действуете только в своих интересах? Или вас подослал Джон Доу? — я решил ломиться напролом, когда почувствовал уверенность. Уверенность в том, что он, судя по всему, не знает, что "разрушитель" я уже продал. А значит, будет готов делиться любой информацией ради призрачных надежд.

— Вы, видимо, неверно информированы, — недовольно пробурчал дедушка. — Меня никто не может "подослать"! Никто не может говорить мне, что делать. Я делаю только то, что желаю сам! И только так! Я хочу получить то, что оказалось в ваших руках и готов договариваться. Давайте не будем тратить моё время глупыми предположениями и перейдём к сути.

— А как вы узнали, что я — это я? Не скажете сначала?

После того, как Георг Райтмайер получил перевод моей просьбы, он раздумывал несколько секунд. Затем хмыкнул и полез в карман пиджака. Достал смартфон с диагональю дюймов эдак в 6 и принялся водить пальцем по экрану.

— Наши союзники поделились этим видео, — сказал он и сунул мне смартфон прямо под нос. — Так они узнали о вас. А от них узнали и мы.

Он прикоснулся к треугольнику на экране и я увидел запись от лица Спайдера, когда он, Тёмная Валькирия, Воин Одина и ещё трое бойцов из клана "Империя" зажали меня на развалинах разрушенного хутора. Тогда, как я помню, врал я очень складно. Очень хорошо замылил глаза и был невероятно доволен собой. И сейчас, освежив эти события в памяти, я так и не понял в чём суть. Из состоявшегося разговора никак нельзя было сделать правильный вывод. Ведь даже "имперцы" меня не раскусили. Иначе бы засунули в мешок прямо там.

— Я ничего не понимаю, — признался я. — Где я наследил?

— Вас поймали на лжесвидетельствовании, — последнее слово переводчица выговорила еле-еле. Хоть акцента в произношении я не слышал, стало понятно, что она явно не отсюда родом. — Наши союзники доложили недавно, что внедрённый агент был раскрыт, а значит скрывать эту информацию уже бессмысленно. Вас вычислили благодаря этому агенту. Вы соврали ему. А когда видео-файл был доставлен по назначению, ложь была обнаружена. Посмотрите вот этот отрезок, — экран вновь оказался перед моими глазами. — Вот здесь вы говорите про лодку, где видели ещё двоих. На самом деле, никаких "двоих" там не было. Наши союзники сразу обратили внимание на эту деталь. Они точно знали, что на перевёрнутой лодке никого не было, ведь сами её уничтожили. И врать об этом смысл был только у того, кто хотел себя обезопасить. А поскольку вы оставались одним из последних оставшихся в живых, дальше сложить пазл было нетрудно. Мистер Джон Доу решил сам убедиться в догадках и оказался прав.

— Да уж, — почесал я затылок. Теперь мне стало понятно, как Джон Доу так быстро выяснил, кто я такой. Как только Спайдер отослал видео, они ознакомились с ним и обнаружили ошибку в показаниях. Потом тот прощупал меня через личное сообщение, а я — дурак — его в панике заблокировал. Очень, блин, "умный" поступок.

— Но так же мы знаем, что "Империя" на вас вышла, — девушка торопливо перевела, выбив меня из состояния задумчивости. — Так что теперь мы вынуждены действовать впопыхах. Какая вас сумма устроит? Говорите смело. Наши возможности, практически, неограниченны.

Я потёр уставшие глаза и усмехнулся, представляя, как сейчас у кого-то бомбанёт.

— 100 000 долларов! — перевела девчушка и даже сама закашлялась. Георг Райтмайер нетерпеливо повёл рукой и резко выкрикнул другую сумму. — 110 000 долларов! 120 000!!!

А я продолжал сидеть на краю мягкого сиденья, выпучил глаза, держал рукой приоткрытую дверь и не знал, смеяться мне или плакать. Я продал очень редкую и невероятно необходимую всем хреновину на 20 000 "баксов" дешевле, чем мог бы. На секунду мне показалось, что я самый натуральный кретин. Но всего лишь на секунду. До меня очень быстро дошло, что синицу в руки я уже получил. А предложение Райтмайера всё ещё оставалось журавлём. И не факт, что этот журавль смог бы превратиться в синицу. Ведь, как не крути, а этим ребятам я доверял куда меньше, чем дружелюбной банде Коперника. Джонам Доу, Райтмайерам и прочим представителям "либеральных демократий". С ними я изначально не хотел иметь никаких дел и даже сейчас, когда озвученная сумма на 20 % превышала полученную, я понял, что плакать мне не над чем. Я уже получил, что хотел. Я никогда не был жадным и решил, что махать кулаками после драки бессмысленно.

— Мистер Райтмайер, — стараясь вложить в голос как можно больше уважения, сказал я. — Ваше предложение безумно интересно, но оно запоздало — я продал "разрушитель" Анатолию Копернику.

Дедулька с размаху приложился кулаком по кожаной спинке сиденья, как только испуганная девушка перевела ему последнюю фразу, вычурно, как для моего слуха, выговорив имя и фамилию нового владельца. Затем шумно выдохнул и уставился на меня. Теперь в его взгляде не было ни капли уважения. Только раздражение и брезгливость.

— Вы не врёте нам, Алексей? — перевела переводчица.

— Я боюсь, что нет. Стоит вам вернуться в "Артению", вы в этом убедитесь. Думаю, вас там ждёт очень много нового.

Дедушка, скорее всего, выругался себе под нос, ведь эти слова испуганная и притихшая девчонка не стала переводить.

— Припозднились немного, — сделав печальное лицо, добавил я. — На сутки опоздали.

— Wirf ihn hier raus! — резко сказал Георг Райтмайер и демонстративно отвернулся в сторону.

— Мистер Райтмайер просит вас покинуть транспортное средство, — очень аккуратно и очень вежливо перевела взволнованная девушка. — Пожалуйста! Не заставляйте его повторять дважды! — и добавила с ноткой мольбы в голосе.

Я окончательно понял, что мне не стоит плакать, а стоит смеяться, ведь выбрал правильного покупателя, и освободил сиденье. Охранники, разместившиеся на скамейке и каким-то чудом не сломавшие её своим общим весом, вскочили и засуетились, когда девушка сказала, что пора уезжать. Я вернул одному из них ключи, поправил сумку на плече и посмотрел, как медленно плывёт тонированное стекло, закрывая лицо недовольного и злого пассажира.

— Такой душка был сначала, — пробормотал я. — "Можно минутку вашего времени"… "Битте"… А сейчас… Эка они привыкли получать всё, что пожелают. Чую, Джон Доу этому дедульке ещё устроит взбучку за неудачные переговоры… Чёрт, кто же этот Джон Доу вообще такой? Откуда у него такая власть?

Двери мерседеса захлопнулись друг за другом и он резко сорвался с места. Видимо, водитель, подгоняемый злым дядькой, не стал беспокоиться, что в жилых районах максимально допустимая скорость равняется 20-ти "кэмэ" в час. Сразу вдавил педаль в пол и очень скоро машина покинула территорию двора.

— Как-то эти посетители мне совсем не нравятся. Вдруг ещё кто надумает нагрянуть, — продолжил рассуждать я с самим собой, когда поднимался на лифте. — Не хватало, чтобы те бородачи наведались. Те, возможно, обидевшись, решат не удаляться с видом униженных и оскорблённых, а придумают что-нибудь мстительное. Наверное, мне стоит сменить место дислокации. Обговорю сегодня со стариками…