Десантники захватили трофеи, отошли к месту сбора. После этой удачи они твердо поверили в «партизанку».
Засады на дорогах продолжались.
У деревни Рожнетово
В штаб бригады уже поступали сведения о сильной обеспокоенности фашистов действиями в их тылу отлично организованной воинской части Красной Армии.
Полковник А. Ф. Левашов решил перейти в новый район, на восточный берег Березины. Десантники получили приказ прибыть в лес севернее деревни Рожнетово 1-е.
12 июля почти вся бригада сосредоточилась в этом районе. Ожидали и группу капитана Н. В. Солнцева, которая выполняла задание в районе деревни Городок.
Распоряжением комбрига организовали разведку переправы через реку Березина по железнодорожному мосту у Елизова. Добыть сведения об охране моста взялся лейтенант Мальков.
Небольшому ростом летчику, влившемуся в бригаду из окруженцев, уже приходилось действовать в разведке в роли юноши непризывного возраста. Он побывал даже в Бобруйске с целью угона вражеского самолета, но сделать это оказалось невозможно.
На этот раз на задание разведчик убыл под видом крестьянского паренька. В районе моста он примкнул к местным пастушкам и начал с ними плескаться в Березине. Купался для вида и наблюдал за объектом. «По железнодорожному мосту идут автомашины, значит, фашисты подготовили его», — решил он. С каждой стороны стояли часовые и регулировщики, которые пропускали транспорт то в одну, то в другую сторону.
И тут Мальков увидел, как к берегу реки подошел фашистский офицер. «На ловца и зверь бежит!» — подумал разведчик. Офицер разделся, вошел в воду. Увидев среди мальчишек веснушчатого крепыша Малькова, приказал ему потереть спину. Тот охотно согласился и начал намыливать фашиста.
— О, гут, зер гут! — одобрительно покрякивал представитель арийской расы. — Карошо, карошо. О майн гот, езус Мария унд Езеф! — смешивая немецкий и польский языки, приговаривал гитлеровец.
Он продолжал плескаться. Мальков же выбрался на берег первым, улучил момент, схватил портфель офицера и, обернув его рубахой, скрылся в кустах.
Так важные документы появились в штабе бригады, и среди них большая топографическая карта.
В районе новой базы, куда перешла бригада, в окружении лесов приютились маленькие деревушки в десяток дворов. На большой поляне, среди деревьев, потерялись домики Рожнетово 1-е. Рядом, в полукилометре — Ждановичи в шесть дворов, а еще через 500 метров — Рожнетово 2-е. Эту деревушку из восьми дворов жители называли Шестиволоки.
— Когда здесь, на песках, начали селиться, — пояснила ротному Серафиму Виноградову Евдокия Дубинчик, — у каждого двора было по одной волоке земли. А волока, по-нашему, — двадцать десятин.
— Вот и пошло, шесть дворов — значит шестиволоки, — уточнила ее сестра Варвара. — Здесь все по-своему. А нас, сестер, называют Дубинчихами.
Севернее, тоже в окружении лесов, — маленькие Мотовило, Заельник, Середок, Татарковичи — все рядом, словно рассыпанные на земле горошины.
Уже на шестой день войны, буксуя колесами машин на песчаной дороге, сюда пробрались фашисты.
Война в этот район так быстро докатилась, что мужчины призывного возраста уже не застали свой военкомат на месте и после безуспешных поисков вернулись домой. А коль в деревнях молодые и здоровые — значит, бойцы. Так решили фашисты и забрали их как военнопленных. Вот почему к тому времени, когда прибыли десантники, в деревушках остались одни женщины, старики и дети.
Из-за бездорожья гитлеровцы дальше Рожнетово в этих краях не прошли. Но их прибытие в Залесье жители запомнили особо. Подъехав к деревне, фашисты для устрашения жителей открыли огонь. Мальчишки Стась и Петрусь Лубинские, находившиеся в огороде, попытались перебежать под защиту дома и были убиты. Чтобы запугать селян, фашисты подожгли и их дом: «Смотрите, мол, так будет с каждым, кто посмеет убегать от нас!»
Соседи похоронили мальчишек на их же огороде.
Показались тогда фашистам неприветливыми Томась Шичко и его два сына. Расстреляли всех.
13 июля группа десантников — заготовителей продуктов — приехала в Залесье, чтобы закупить кое-что в колхозе, но деревня встретила их тревогой.
— Дяденьки, не езжайте дальше, там немцы! — предупредил выбежавший навстречу мальчишка. — Понаехало их ух как много! В касках. Спрашивают: где прячутся русские с голубыми петлицами? Сам слышал, как выкрикивал их переводчик. Честное пионерское!
С этой вестью заготовители и вернулись в лагерь.
Обстановка требовала как можно быстрее перейти за Березину, но комбриг А. Ф. Левашов, не получив данных от посланной разведки на восточный берег реки, решил подождать до ее возвращения.
Сторожевые заставы севернее Мотовило и южнее Рожнетово 1-е усилили «сорокапятками». Десантники подготовились к бою, которого, как видно, уже не избежать.
Под вечер начальник разведки Мина Козунко имел полное представление о силах, которые фашистское командование бросило для расправы с десантниками.
Ночь прошла спокойно. Наступило утро 14 июля. Первые лучи солнца, отражаясь алмазным блеском, засверкали на глянцевой от росы листве. Лес буйствовал всеми красками, жил своей жизнью: пели и перекликались на разные голоса птицы, слышались команды, трещали сучья под ногами связных. Впервые за две недели действий в тылу противника десантники собрались вместе. Никто на задание не ушел. Строились. Командиры подводили итоги боевых действий, отмечали отличившихся, ставили задачи на случай боя.
В 12 часов дня трофейный радиоприемник окружили свободные от наряда бойцы и стали жадно вслушиваться в голос Москвы. Диктор Всесоюзного радио передавал последние известия.
— Ох, и брешут немцы, что взяли Москву и Ленинград! — успел заметить Яков Дашко до того, как диктор перешел к чтению выдержек из выступления И. В. Сталина по радио от 3 июля.
Почти весь комендантский взвод, укомплектованный музыкантами, слушал задачи советского народа по борьбе с немецко-фашистскими захватчиками.
Вдруг на северной заставе началась стрельба. Минут через пять хлестко ударили и «сорокапятки». Это бойцы 2-й роты старшего лейтенанта Серафима Виноградова отражали атаку врага. К удивлению десантников, фашисты, как говорят, ломились скопом, хотя застава и встретила их мощным огнем.
Сзади первой цепи появилась новая. Уперев приклады автоматов в живот, не целясь, больше для поднятия духа, стреляли гитлеровцы. Они всей массой высыпали на поляну. Их зеленоватые мундиры замелькали и среди деревьев. Чувствовалось, что фашистское командование решило одним ударом покончить с десантниками. Не зря же они бросили в огонь вторую цепь. Но она не продвинулась и на сто метров, залегла под огнем роты Виноградова.
Гитлеровцы начали подготовку к новой атаке. Ударили минометы. Мины взрывались на земле и в кронах деревьев, угрожали поразить осколками с высоты.
— Больше никогда не выберу позицию вблизи дерева, — ни к кому не обращаясь, проговорил Павел Козлов.
Он прижался ко дну окопа. Песок от близких взрывов осыпался на голову, за ворот гимнастерки, но было не до комфорта. Тревожила мысль: как выжить под таким огнем? Неожиданно обстрел прекратился.
Павел приподнялся над окопом и увидел, что цепь врага, стреляя на ходу, двигалась прямо на него. Он приложился к запыленному прикладу своей СВТ и дважды выстрелил по выбранной цели. Но фашист продолжал идти. Нужно лучше целиться и не торопиться со спуском курка. Павел еще раз взял гитлеровца на мушку и сделал выстрел. Грузная фигура врага осела.
Немцы с закатанными рукавами, как в психической атаке, стреляя из автоматов, уже пересекли поляну. Павел очередным выстрелом сразил еще одного. Заметил высокого, который строчил из «шмайсера» и, озираясь по сторонам, что-то выкрикивал. Выстрел привел Павла Козлова в восторг: упал и этот фашист!
В цепи врага против его окопа теперь образовался разрыв метров в тридцать — это от метких выстрелов. Он «посадил» на мушку еще одну фигуру, плавно нажал спусковой крючок. В плечо привычно толкнуло. Гитлеровец на миг остановился, затем будто нехотя начал оседать. «Есть четвертый!» — отметил Павел и подумал, что нужно об этом написать домой, в Москву. Тогда знакомая почтальонша принесет его треугольник по адресу: улица Осипенко, дом № 2 и, как обычно, постучит во вторую квартиру. Дверь кто-нибудь откроет. Вот будет радости в доме, где его считают погибшим или пропавшим без вести. А он не только здравствует, но и бьет врага в тылу. Вот только как переправить письмо за линию фронта?..
