Три дня десантники охраняли переправы через Прут. В их числе в должности заместителя командира 1-го стрелково-парашютного батальона по МТО находился и капитан Илья Полозков.

Историческая несправедливость, длившаяся 22 года, была устранена. Бессарабия воссоединилась с Советской Молдавией.

Во второй половине июля бригада эшелоном возвратилась в свой военный городок, а участники парашютного десанта прибыли на аэродром в Синчу на самолетах своего бомбардировочного полка.

В 1940 году утвердили новые штаты воздушно-десантных бригад, и в Марьиной Горке начал формироваться 4-й батальон. Его командиром назначили Илью Полозкова, который сам взялся за подбор кандидатов в десантники. Получив предписание с просьбой о содействии в подборе личного состава, он побывал в Бобруйске, Полоцке, Смоленске, Слуцке и 100-й стрелковой дивизии в Уручье, что в пригороде Минска.

Командиры частей неохотно содействовали отбору лучших из лучших, но, умудренный опытом армейской службы, комбат не растерялся. Бывая в подразделениях, он в первую очередь посещал ленинские комнаты. Там всегда имелись данные об ударниках учебы, лучших красноармейцах и младших командирах.

Вскоре он вернулся к полковнику А. Ф. Левашову со списком на 320 красноармейцев и младших командиров. Все они затем вошли в батальон Полозкова. Недостававшее число людей в его батальоне пополнили новобранцы из осеннего призыва.

К началу 1940 года воздушно-десантные войска получили «Руководство для подготовки авиадесантных частей» и «Курс парашютной подготовки». Это были наставления, по которым планировалась боевая подготовка парашютистов и осуществлялось слаживание подразделений.

Десантники гордились, что их воспитанник майор Михаил Котляров, которого помнили по военным городкам в Бобруйске и Боровском, и в новой должности — начальника 1-го отделения 3-го отдела управления боевой подготовки ВВС Красной Армии — участвовал в разработке наставлений. За это он награжден орденом Красной Звезды.

Весной 1941 года бригада вступила в новую полосу совершенствования. Началось освоение парашютных прыжков с малой высоты.

В марте 1941 года в целях дальнейшего совершенствования воздушно-десантных войск было принято решение о реорганизации этих бригад в корпуса. На их базе в Красной Армии развертывались 5 воздушно-десантных корпусов, каждый численностью более 10 тысяч человек[20].

В Западном Особом военном округе, в Марьиной Горке, развертывался 4-й воздушно-десантный корпус. На станцию Пуховичи один за другим приходили эшелоны. Здесь разгружались стрелковые дивизии, прибывшие из Костромы, Тюмени, и 210-й запасной полк. Они размещались в палаточном лагере в районе стрельбища, рядом с военным городком.

Из состава тюменской дивизии помощником начальника оперативного отделения по химслужбе приехал майор Николай Колобовников. Он только окончил академию химзащиты.

Родился Колобовников в 1904 году. Образование получил в церковно-приходской школе. Затем учился в 18-й Оренбургской военной школе. Стал опытным командиром. Участвовал в гражданской войне. В составе 4-й стрелковой дивизии воевал с басмачами, награжден орденом Красного Знамени.

Из этой же дивизии на должность помощника начальника политотдела 8-й бригады назначили старшего политрука Виктора Лютова, участника боев на Халхин-Голе.

Политработников бригады возглавил старший батальонный комиссар Василий Андреевич Никитин.

Комбригом назначили подполковника Александра Алексеевича Онуфриева[21].

Немногие из ветеранов 214-й бригады, в их числе и полковник Александр Казанкин, вступивший в должность начальника штаба корпуса, знали, что комбриг 8-й родился в 1904 году и по окончании церковно-приходской школы одиннадцатилетним мальчиком начал трудиться: подносчиком продуктов, откатчиком вагонеток в шахте, кочегаром на электростанции. Его военная биография началась в 1923 году, когда он стал курсантом Омской пехотной школы. А дальше — служба на разных должностях в Белорусском военном округе. Но опыт командования нештатным отдельным стрелковым батальоном особого назначения 99-го полка 33-й дивизии и окончание в 1941 году факультета командного и штурманского состава академии ВВС послужили основанием для назначения его на должность командира воздушно-десантной бригады.

А. А. Онуфриев торопился со слаживанием бригады, может быть, потому, что умом и сердцем больше других чувствовал угрозу фашизма с западной границы. Не знал покоя и штаб бригады, который возглавил Виктор Спирин.

В 3-й батальон к майору Николаю Самарину комиссаром назначили старшего политрука Демьяна Гавриша. Он вернулся в десантные войска с должности инструктора политотдела 10-й смешанной авиадивизии, которая дислоцировалась в Кобрине.

Медицинский персонал бригады подчинялся военврачу 2-го ранга Юрию Николаевичу Пикулеву, прибывшему в Марьину Горку из Тюмени. Его подвижную фигуру с темными выразительными глазами видели во всех подразделениях. Он интересовался делами не только медработников, но и бытом красноармейцев, младших командиров.

Под конец комплектования бригадный врач собрал подчиненных на совещание. В медпункт прибыли военврачи 3-го ранга Александров, Стремусов, Диков, врач 4-го батальона из состава срочной службы Смирнов. Самую большую группу составили фельдшера. Хозяйка медпункта военврач 3-го ранга Таисия Семдьянкина примостилась позади.

Недолго совещался Ю. Н. Пикулев с подчиненными. После представления вновь прибывших он для настроения высказал очередную шутку в адрес неустроенного медпункта и его хозяйки, повел разговор о задачах медиков на ближайшее время.

— Здоровье и еще раз здоровье — вот главная забота медперсонала бригады. Всю работу нужно строить на подготовку десантников к ознакомительному прыжку, который планируется после двадцать второго июня, — закончил бригадный врач. — Расходитесь, товарищи, и за дело. Время — золото!

Командиром 7-й бригады назначили участника гражданской и советско-финляндской войн полковника Михаила Федоровича Тихонова.

Награждение его в 1920 году золотыми часами, а в 1928 — револьвером системы «маузер» украшали биографию комбрига. А если учесть, что в 1935 году он удостоен ордена Красного Знамени МНР, а в 1938 году ордена Полярной звезды этой же страны, то можно понять, каким высоким был его авторитет среди командиров и политработников. Его грудь украшали также орден Красной Звезды и медаль «XX лет РККА».

Богатый опыт армейской службы накопил и старший батальонный комиссар Николай Иванович Горохов.

Во внушительную силу разворачивался отдельный танковый батальон. На должность комбата прибыл капитан Николай Придании, а комиссара — старший политрук Алексей Рощинский.

Через несколько недель после начала формирования лязг гусениц быстроходных Т-37 и Т-38 доносился с танкодрома. Экипажи учились вождению и выполнению огневых задач из пулемета. Маленькие, легкие плавающие танки с лобовой броней 8 миллиметров являлись в то время грозой для кавалерии и пехоты. Конечно, танкетка не танк, но и она намного усиливала парашютный десант.

На должность командира корпуса получил назначение командир 21-й горно-кавалерийской дивизии из Среднеазиатского военного округа генерал-майор Алексей Семенович Жадов. В Марьиной Горке его уже ожидали. А пока обязанности комкора выполнял полковник А. Ф. Казанкин. Он настолько оказался загружен делами по формированию корпуса, что многие свои обязанности вынужден был передать начальнику оперативного отдела майору Владимиру Тимченко. И тот успешно справлялся со штабными делами.

Высокий, голубоглазый, в идеально подогнанной и отутюженной форме авиатора, в меру строгий, аккуратный не только во внешнем виде, но и службе, майор пользовался у командиров штаба корпуса большим авторитетом. Многие удивлялись, как он быстро распутывал, казалось бы, нерешаемые задачи, а их в дни формирования набиралось больше, чем нужно. В октябре 1940 года он с отличием окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе и прибыл в корпус из 10-й смешанной авиадивизии с повышением. Там не хотели отпускать способного оперативного работника, но отдел кадров округа решил по-своему.