Я вздохнула, не зная, что ответить. Что бы Маша ни говорила, я определенно чувствую вину. Вот она, почти осязаема: давит своей тяжестью на плечи, припечатывая меня к самой земле, опуская лицо в городской асфальт.

— Мы увидимся? — отчаянно произнесла я.

— Я не знаю, Майя. У меня сейчас куча дел. Мама не справится одна. Мне нужно помогать ей.

— Может, тебе что-то нужно? Маш, я готова помочь, ты только скажи.

Снова послышался смешок:

— Нет, Майя, спасибо. Мы сами справимся. — Девушка замолчала, а затем, будто что-то отвлекло ее, продолжила: — Ладно, мне пора.

— Так скоро? — удивилась я.

— Передавай родителям привет. И, да, я рада была тебя услышать.

На миг у меня потеплело в груди, но это тепло казалось искусственным, ведь нельзя делать вид, будто ничего не случилось, быть лицемером.

— Спасибо. Маш, если тебе что-то нужно…

Девушка осекла меня:

— Мы справимся сами. Спасибо.

— Хорошо. — Виновато произнесла я. — Что же…

— Пока, Майя.

Казалось, еще много-много слов готовы были сорваться с моих губ, но этот поток был остановлен бездушными гудками, означавшими… конец? Неужели все так и должно было закончиться, толком и не успев начаться? У меня никогда не было друзей, о которых говорят в фильмах и пишут в книгах. Что же… видимо, и не будет.

***

После разговора с Машей, я отправилась домой. Некогда круглая отличница беспричинно прогуливает пары в первый же день учебы, и, что странно, даже не чувствует вины за содеянное. Я в который раз почувствовала себя сломленной и безнадежной; человеком, который хочет укрыться под одеялом от всех-всех проблем, так «удачно» свалившихся к нему на голову огромным скопищем. Разумеется, мне не стоило забывать о том, что беда не приходит одна, чтобы легче воспринять новый удар.

Пока я ехала домой, я то и дело испытывала желание увидеться с Никитой, но с того момента, как ему позвонила Леся с очередными своими проблемами, и мы расстались, я до сих пор не видела и не слышала его. И, несмотря на то, что у меня был номер его телефона, звонить я не решалась. Просто потому, что не знала, что и сказать. Он, видимо, тоже, раз уж не давал о себе знать столько дней.

Помимо всего прочего, меня жутко интересовал вопрос о том, увиделся ли Никита со своим другом Андреем по поводу Ярославы. Может, она вообще в какой-нибудь частной клинике, а я тут губу раскатала… Но, тем не менее, попытка не пытка. Единственное, что еще больше раздражает — это неизвестность.

Как только я оказалась дома, я тут же отправилась в свою комнату и нырнула под одеяло, не удосужившись даже переодеться в домашнюю одежду. Не было сил ни на что. Казалось, что психологическая усталость приобрела материальную форму трактора и проехалась по мне раз эдак сто. Но оно и к лучшему: по крайней мере, мне удалось сиюминутно погрузиться в сон, на пару часов избавившись от всего, что свалилось на меня за последние месяцы.

Но до вечера поспать мне не удалось: разбудил телефонный звонок. И я уже готова была не поднимать трубку, как в голове тут же всплыл разговор с Машей, и чувство вины снова дало о себе знать. Но как только я увидела, кто мне звонит, данное чувство сменилось любопытством, приправленной ноткой обиды.

— Привет, — сухо поздоровалась я с Никитой.

— Привет, Майя. Ты не на учебе? Не отвлекаю?

— Нет, а сколько сейчас времени? — в поисках информации я начала обыскивать комнату сонным взглядом.

— Четыре часа. — Усмехнулся парень.

Его голос звучал довольно и весело. Интересно, что его так обрадовало, осчастливило? Мне бы так.

— Спасибо, — угрюмо отозвалась я.

— Угадай, что у меня для тебя есть?

Я нахмурилась, намереваясь сказать, что мне не до глупых загадок. Лучше бы просто сказал, где его носило столько дней, и не выпендривался. Но он мастерски выдерживал интригу.

— Понятия не имею.

А ведь вся моя злость лишь из-за того, что я просто соскучилась.

— Хм, мне кажется, или ты чем-то расстроена? — голос Никиты приобрел оттенки беспокойства.

— Никита, давай уже говори, что у тебя за сюрприз, — раздраженно ответила я, мысленно добавив, что если он ничего не скажет, то положу трубку.

— Я встретился со своим другом, ну, помнишь, который санитаром работает? — все мои угрюмые мысли отошли на второй план; я навострила уши, чтобы не пропустить ни одного слова, сказанного Никитой.

Неужели, я наконец-то смогу поговорить с Ярославой?

— И? — нетерпеливо произнесла я, начиная теребить рукав кофты. Мой неизменный жест, означающий волнение.

— Майя, нам крупно повезло! Эта девушка действительно находится на лечении в городской психиатрической лечебнице. Хотя, — Кит нахмурился, — по идее туда всех психов кладут, но, знаешь, всякие исключения бывают.

— Господи, Никита, ты не представляешь, что ты сделал для меня! — я чуть было не начала скакать по комнате, до того обрадованная доброй вестью, но вовремя остановила себя, иначе самой в пору было бы отправится в ту самую лечебницу.

— Не за что, Майя. Я рад был помочь.

И вот, я снова оттаяла, а моя злость уползла куда-то очень далеко. В моей груди разлилось долгожданное тепло, и я готова была улыбаться, улыбаться… Но в приятные мысли вклинился разговор с Марией, и я ощутила себя лицемеркой. Как будто из крайности в крайность бросаюсь: сначала хороню себя под камнем чувства вины, а потом радуюсь как сумасшедшая. Но, пожалуй, иначе в такой ситуации я эмоционировать не могу: кто знает, возможно, я приближаюсь к развязке всей этой жуткой, ранящей меня и моих близких, истории.

— Ты тут? — позвал Кит.

— А, да, прости, я задумалась. Спасибо тебе большое, Никита.

— Кстати, насчет благодарности. Ты сейчас свободна? — я положительно промычала в ответ. — Тогда я зайду за тобой через пятнадцать минут. Будь готова.

Не успела я хорошенько удивиться, как Кит уже положил трубку. Нахмурившись, я думала, как бы привести себя в порядок после сна: наверняка у меня сейчас глазища неделю пьющего алкоголика, да и запах изо рта не лучше. Тем не менее, я отправилась в ванную, чтобы элементарно придать себе презентабельный вид, и постараться не разочаровать Никиту.

Последний оказался поразительно пунктуальным человеком, и ровно через пятнадцать минут по дому разнесся звук дверного колокольчика. Я тут же подбежала к двери и распахнула ее, готовая заключить в объятия широко улыбающегося парня. Но как ни странно, не успела я об этом до конца подумать, как стремительно оказалась в крепком и надежном кольце его рук.

— Привет, — ласково произнес парень, не выпуская меня из своих объятий.

Ну и как тут можно устоять?

— Я, правда, ненадолго. Нужно работать.

Я отпрянула от его плеча:

— Работать? — мне жутко не хотелось отпускать Никиту, хоть ты уменьшись в размерах и залезь к нему в карман, чтобы постоянно быть рядом.

— Да. Работа в клубе не дремлет, — грустно усмехнулся Кит. — Так, держи. — Парень выудил из кармана чуть смятую фотографию и вручил мне. — Она больше не понадобится.

Я окинула взглядом фото, и мне вдруг стало страшно и одиноко. Как последняя плакса я в очередной раз была готова разрыдаться при виде лица своего умершего брата. Но сдержала себя, потому как балансировать на грани срыва и радости мне уже надоело. Нужно взять умеренную позицию, иначе так недолго стать психом.

— К Ярославе никого из посторонних не пускают, но Андрей проведет тебя к ней во время прогулки. У них там свой распорядок дня. Будь готова завтра подъехать в двенадцать часов к лечебнице. Я тебя встречу там.

— Ты пойдешь со мной? — удивилась я.

— Ты против?

Я нахмурилась, не зная, что сказать. С одной стороны мне нужна была поддержка, а с другой — хотелось самой во всем разобраться.

— Я не знаю, Никита. Тебе не стоит влезать во все это. Я сама справлюсь, правда. К тому же, если судить по состоянию девушки, два посторонних человека для нее будет слишком. Мне и так страшно, вдруг она начнет кричать или еще что-нибудь…