И все же чутье не подводит меня, и я сразу же выхожу на втором этаже в просторный и светлый холл, в котором толпятся многочисленные студенты, возле расписания. Они о чем-то шумно щебечут, но до меня доносятся лишь обрывки фраз. Я бесшумно прохожу, будто сливаясь с толпой, и осматриваю стоящие передо мной стенды, в надежде на то, что Колосова все-таки получает стипендию.

Я пристально осматриваю каждую бумажку, прикрепленную скотчем к деревянным полотнам, и тут мой глаз цепляется за то, что я так упорно искала.

— Отлично, — восклицаю я, отчего несколько ребят поворачивают ко мне головы. На их лице читается любопытство, а затем безразличие, и они тут же отворачиваются от меня, продолжая свои разговоры об учебе.

Перелистываю все бумажки, на которых выведена информация о стипендии. И натыкаюсь на знакомую фамилию: Колосова Елизавета Михайловна, 5 курс, группа А-143. Теперь поспешно иду к самому расписанию и выискиваю нужную мне группу. Сегодня среда и время почти десять часов. У Колосовой вот-вот должна начаться архитектурная графика. Запоминаю номер аудитории и скорым шагом двигаюсь к ней, надеясь, что найду ее быстро.

Благо здание колледжа не такое запутанное, как в том же моем университете, и я почти молниеносно отыскиваю аудиторию под номером 232. Не раздумывая захожу внутрь, и перебираю глазами находящихся там ребят.

Вот она. Жгучая брюнетка сидит за третьей партой центрального ряда, упорно вперив внимательный взгляд в лежащий перед ней конспект. Еще несколько мгновений рассматриваю интересующий меня "объект", а затем бесшумно подхожу к девушке и дотрагиваюсь до ее плеча, отчего Елизавета вздрагивает и недоуменно смотрит на меня.

— Ты что-то хотела? — девушка обводит меня любопытным взглядом, после того, как пауза несколько затягивается.

Признаться, вживую она выглядит менее красиво, чем на фотографии. То ли дело в том, что сейчас ее глаза не выражают ничего, кроме недоумения, то ли на фотографии в соцсети искреннее счастье действительно делало ее лицо более красивым. Но в данный момент девушка излучает лишь холод и раздражение. В голове тут же проскальзывает мысль, что Колосова может не согласиться разговаривать со мной и послать ко всем чертям.

— Я хотела с тобой поговорить. Насчет Дмитрия Ильина.

Я вижу, как выражение глаз девушки меняется: теперь в них читается отвращение и презрение. Да вот же оно, доказательство, что следователь остался в дураках, после разговора с ней. Если бы она хоть что-то чувствовала к брату, то в ее глазах отразились бы совершенно другие эмоции.

— Тебе-то какое дело? Меня уже допрашивали, и я ответила все, что знаю. — Говорит девушка и снова устремляет взгляд к исписанным мелким почерком тетрадным листам.

Я понимаю, что такую, как она, сложно будет вытянуть на откровение, просто попросив ее об этом. Поэтому я решаю сжульничать, и начинаю говорить, делая свой голос грубее, под стать ей:

— Лиза, я знаю, что ты наврала следователю, а это ни к чему хорошему не приведет. Ты знаешь, что причитается тем, кто дает ложные показания? Нет, не просто штраф. Ты можешь пойти за соучастника. А я вижу, ты совсем недавно вышла замуж, наверное, счастлива… — говорю, красноречиво опуская взгляд на золотое кольцо на ее тонком пальце.

Слышу, как девушка тяжело вздыхает, стискивая зубы. Ее лицо кривится в непонятном мне выражении. Ее явно напугали мои слова. Спасибо Диме, он многому меня научил.

— Чего тебе надо? — девушка сощурила свои карие глаза, лицо от удивления вытянулось. — Я никому не помогала совершать убийство, и уж тем более сама не убивала.

Лиза запускает изящные руки в волосы, прикрывает глаза, будто это поможет ей избавиться от моего присутствия.

— Послушай, я всего лишь хочу поговорить. И все. — Чеканю я.

Девушка снова выдыхает, резко встает и начинает складывать вещи в сумку.

— Из-за тебя я пропущу важный тест. — Злобно произносит она, косясь в мою сторону. — Иди за мной.

Я пожимаю плечами и, обрадованная, что мне удалось найти девушку, хоть она и оказалась не самым приятным человеком из всех, с кем мне довелось общаться — иногда лучше просто смотреть на фотографии — и спешу за ней. Она довольно высокая, отчего ее шаг равняется двум моим и мне приходится чуть ли не бежать.

Лиза то и дело нервно поправляет свои прямые волосы, которые каждый раз подрагивают, когда она спускается по ступенькам вниз, на первый этаж. Девушка забирает свои вещи из гардероба, и я молча жду, когда она будет готова. Она специально тянет время: смотрится в зеркало, медленно обматывая вокруг шеи длинный черный шарф, а затем так же медленно натягивает на себя зеленую холщевую куртку. Я замечаю, как она недовольно косится в мою сторону, но я даже бровью не поведу. Я пришла, чтобы выяснить, что она недоговаривает, и мне все равно, какое у нее отношение ко мне — незнакомому ей человеку.

— Пошли. — Грубо бросает она, и я снова спешу за ней, сетуя на то, что природа одарила меня слишком короткими ногами.

— Куда мы идем?

— В кафешку, — она указывает на небольшое уютное местечко через дорогу, напротив колледжа. — У меня еще две пары и мне нужно будет вернуться, надеюсь, наш разговор будет недолгим.

Я закатываю глаза, думая, что это от нее зависит, как долго будет длиться наш разговор.

Буквально за пять минут мы доходим до кафе. Едва открыв дверь, я чувствую, как меня тут же со всех сторон начали окутывать приятные аппетитные запахи: пицца, картошка фри, различные десерты. Ощущаю, как желудок начинает скручиваться в узелок, издавая при этом неприятные звуки: я утром не успела даже позавтракать. Но сейчас не время думать о еде, и когда мы присаживаемся за дальний столик у окна, я заказываю лишь чай. Лиза, напротив, заказывает какой-то салат и стакан яблочного сока. Никогда не любила яблочный сок.

Как только Лиза села, она тут же приняла обороняющую позицию: сложила руки на груди. Я же свободно уселась напротив, положив руки на столик. Мы некоторое время продолжаем просто сидеть и рассматривать друг друга. У девушки пухлые губы, красивые, ярко подведенные карие глаза, прямой нос. Она довольно стройная, но по телосложению явно больше, чем я. Но не время чувствовать себя так, как будто я малышня, пристающая к взрослым людям. Интересно, а что она думает обо мне сейчас? Собственно, какая разница. Наконец, я откашливаюсь и заговариваю:

— Дима мой брат.

Девушка фыркает и произносит, будто и не удивлена:

— Я это сразу поняла, как только увидела тебя. Вы очень похожи внешне, хоть цвет волос у вас разный. И судя по всему внутренне: он был таким же упрямым и настырным.

Я едва сдерживаю гнев. Лучше б девушка молчала. От презрительного тона ее голоса, мне хочется врезать ей смачную пощечину. Мой брат хороший человек, а говорит она так, будто все совсем наоборот. Благо напряженную атмосферу вокруг нас нарушает мило улыбающаяся официантка, принесшая наш заказ. Я беру свой чай и начинаю бесцельно помешивать его чайной ложечкой, в ожидании, когда он чуть остынет. Лиза тут же принимается за свой салат. Она начинает жевать и выглядит так, будто ее не стоит трогать, пока она не доест. Твою мать, мы не обедать пришли сюда.

— И так, я жду, — четко произношу я. — Что тебя связывало с Димой?

— Я его любила, — издевательски кривится девушка, прожевывая салат.

— Это ты говорила следователю.

— А чем тебя не устраивает такая версия? — хмыкает Лиза, делая глоток сока, после чего принимает первоначальную позу.

— Лиза, кто-то убил дорогого мне человека. Может быть, даже ты, — девушка морщится от моих слов, хотя сама я понимаю, что она точно к преступлению руку не прикладывала. — И ты спрашиваешь, почему меня не устраивает твое вранье? Ты себе даже представить не можешь, как чувствует себя человек, от которого насильно вырвали половину, — зло шепчу я, глядя в смутившиеся глаза Елизаветы. — И ты представить себе не можешь, что я готова сделать для того, чтобы найти убийцу.

Да, я готова сделать все, но насколько распространяются границы этого "всего", я не имею понятия. Но суть в том, что мои слова действуют на девушку в правильном направлении, отчего она откашливается и произносит: