— Вспомнила жуков, — пробормотала в ответ, почесывая предплечья, куда перебрались вездесущие мурашки.

— Настолько боишься насекомых? — снова задал вопрос Таурус, разворачивая меня лицом к себе и беря за запястья.

— Что за глупый вопрос? Ты прекрасно все видел, — прошипела ему в лицо.

— Омнис передал тебе список препятствий. Боюсь, не все тебе понравятся, — он отпустил руку, достал из кармана брюк сложенный листок и вложил его мне в ладонь. — Но перед тем, как ты ознакомиться с ним, — последнее задание. Осталась ламия. В этот раз тебе не придётся терпеть воздействие сыворотки. Обращение будешь контролировать сама. Мы попытаемся объяснить тебе, как это делать.

— А… — попыталась возразить, напомнив, что по собственной воле, не смогу даже пальцем тронуть другое существо.

— Тебе не придётся её убивать, — предупредил гарпий мой вопрос. — Это сделает новая разработка Омниса и её препятствие. Ты должна будешь только ввести ей в кровь мутаген и довести до нужного коридора. Все остальное сделает сам Лабиринт. На отдых тебе выделено семь светлых времен, на задание пять. Дальше все зависит только от тебя. Сегодня, как только появится тёмная полоса, начнём обучение.

— Моему счастью нет границ. Прямо небольшой отпуск, — пробормотала себе под нос.

Неделя. Неужели целую неделю я смогу не бродить по этим однообразным коридорам, которые запомнила наизусть. Не буду видеть этих жертв. Не буду делать ничего, что идёт в разрез с моими моральными устоями. И да, я очень боюсь увидеть ламию. К змеям, как таковым, не испытываю страха. Но даже представить не могу, как будет выглядеть полузмея получеловек. Я уже хорошо усвоила, что реальность здесь сильно отличается от того, что изображают там, где раньше обитала.

Реальность здесь и там слишком отличаются. Интересно, а как обстоят дела со временем?

Но вопрос оставила при себе. Когда выберусь отсюда, тогда и узнаю.

— Радуйся и живи пока есть возможность. Даже я не знаю, что будет завтра. — Он обнял меня за плечи, притянул к себе. Я не успела сообразить оттолкнуть его. — Надеюсь, что в любом случае все завершится хорошо. Главное, держись подальше от живых коридоров. Они опаснее любых насекомых. И обязательно просмотри список.

Меня отпустили, оставив в смешанных чувствах, и покинули комнату.

Выйдя из оцепенения, попятилась назад, запнулась о что-то и приземлилась на край кровати. Долго сидела уставившись в одну точку. Что сейчас вообще произошло? И я не о том, что меня, можно сказать, освободили от очередного смертоубийства. И не о том, что мне больше не будут вкалывать ту мерзкую мутную жижу. Больше меня смутила эта странная готовность помочь мне, хотя до этого он вполне ясно намекал, что может сорвать мне поиск выхода отсюда. И эти внезапные объятия.

Моё сердце сейчас выскочить из груди.

Закрыла горящее лицо ладонями. И тут же отдернула. Я совсем забыла, что он дал мне какую-то бумажку. Та упала на пол. Подобрала её, развернула и вчиталась в корявый, местами не понятный почерк.

Содержимое записки заставило меня в отчаянии схватиться за голову. Часть препятствий, написанных там, я уже видела, остальные нет, но примерно представила, что это может быть. В ужас меня повергло упоминание коридора с насекомыми.

На потолке уже появилась тонкая чёрная полоска, когда я все-таки вышла из состояния граничащего с неподдельный страхом и решила привести себя в более менее приличествующий этому времени порядок.

Только глаз остался немного припухшим и красным. И после умывания ледяной водой. Но сойдёт и так. Главное, что теперь он хотя бы нормально открыт, а не узкая щелочка.

Отойдя от зеркала, придирчиво осмотрела комнату. Заметила на полу злосчастную бумажку, которая выпала из ослабевших от безысходности рук. Наклонилась, подобрала и положила на стол. Об этом списке можно будет подумать позже. Для его претворения в жизнь, сначала нужно завершить последнее задание.

Единственное радует, что на этот раз мне не вколят никакой гадости. И самой мне ничего не придется делать. Так бы всегда. Только, думаю, в этом случае они бы вывели каких-нибудь иных существ для жертвоприношения, а не похищали человека.

Вздохнула. Прислушалась к окружающей среде. Где-то еще далеко послышались шаги. Гарпий идет. Подошла ближе к стене, прильнула к ней ухом. Еще дальше раздовалось почти неслышное шуршание. Ламия. Теперь бы определить, куда она ползет.

Со вздохом сожаления отстранилась от холодной поверхности, которая принесла хоть какое-то облегчение. Голова, в прямом смысле слова, гудела от боли. Все же слишком многое пришлось мне пережить за довольно короткое время. И слишком много тайн осталось вокруг этого места. А гарпии, похоже, так и не собираются ничего прояснять. Отошла к кровати, села и замерла в ожидании, когда в комнату войдет Таурус. Что он говорил сегодня? Будет объяснять, как обращаться в гарпию? Посмотрим, что из этого получится.

В коридоре за стеной пслышались шаги, дверь скрипнув отворилась и явила Пернатого. Стремительным шагом он прошел к столу, взял стул, установил его напротив меня и сел. Достал из кармана небольшой футляр и произнес:

— Дай мне руку, — при этом протягивая свою.

Настороженно покосилась на его конечность, быстро перевела взгляд на лицо, и убрала руки за спину.

— Что это? — зло процедила сквозь зубы. — Ты говорил, что больше ничего колоть не будете.

Он устало вздохнул, но произнес:

— Это поможет сконцентрироваться на обращении, понять что ты чувствуешь во время изменения и в дальнейшем выработать привычку. Маленькие гарпии не умеют перевоплощаться, поэтому, как только им исполняется пять лет, им вводят этот катализатор, который вступает в реакцию с некоторыми компонентами крови и вызывают изменения.

— Он не зеленый?.. — подозрительно прищурилась, бросила быстрый взгляд на закрытый футляр. И тут же вздрогнула от громкого смеха.

Смеялся гарпий. Самозабвенно, запрокинув голову назад.

Обиженно засопела, понимая, что моя подозрительность смехотворна. Но что поделать, когда не хочешь продолжения того, что недавно переживала благодаря той зеленой гадости.

Таурус успокоился, склонился ко мне, прижался лбом к моему и тихо произнес, смотря мне в глаза:

— Нет, она не зеленая. Прозрачная, как вода. Не беспокойся.

В смущении отвела взгляд в сторону. Гарпий воспользовался моментом и поцеловал меня в щеку. Почти невесомое прикосновение заставило мое сердце пропустить удар. Я замерла вперив в него невидящий взгляд. Потом как ошпареная шарахнулась в сторону, запрыгивая на кровать и сжимаясь в затравленый комок в самом углу.

Гаргиппия, да за что мне все это!

Таурус подошел ближе, протянул руку, намекая на то, что нужно завершить начатое. И это он проделал с плохо скрываемым смехом.

Я обиделась, но все же вытянувла руку, бормоча под нос:

— Ты смеешься, а я… а я — ядовитая. Ты должен помнить, что случилось с оборотнем и остальными…

— Не переживай, со мной бы ничего не случилось… — рассмеялся в голос гарпий. Он ввел препарат и убрал шприц обратно в футляр. Потрепал меня по макушке, как… как какую-то собачонку!

Недовольно прищурилась, но, выбравшись из своего угла, вполне нормальным тоном проинтересовалась, да и тему нужно бы поменять:

— Когда начнется действие?

— Полтора часа, два, может и сутки. Теперь только нужно ждать, — он посмотрел на потолок и добавил: — я вернусь через три часа. Следи за состоянием. Первые симптомы похожи на действие той зеленой гадости, как ты ее называешь.

Когда Таурус вышел, я шлепнулась на колени, прижала холодные ладони к пылающим щекам и так и замерла.

Что это было?

По мере того, как шло время, я пыталась отмечать изменения состояния. Но то ли катализатор не действовал, то ли процесс его воздействия на меня слишком медленный.

Бездействие уже начало порядком раздражать.

Встав с кровати, начала прохаживаться по комнате из угла в угол. Попытка таким образом сдержать нервное возбуждение не помогла. Внутри медленно поднимала голову, как змея готовая к броску, ярость. Первобытная ярость, такая же как после введения зеленой дряни. Только в разы медленнее.