— Попытайся представить пустую комнату. Только представляй ее очень отчетливо, со всеми подробностями, — сосредоточенно произнес голос в голове.

— Ты что издеваешься надо мной? — простонал Грубер.

— Делай, как я говорю, ну же.

Внезапно Грубер впомнил фильм «Матрица», там тоже была белая комната, которая, казалось, просто состояла из белого цвета. Грубер попытался сосредоточиться, и словно шагнул из салона, несущегося по улицам неизвестного города, джипа в экран, где как раз показывали эту белую комнату. Боль ушла так же резко, как и началась. Грубер моргнул и оглянулся. Он даже не понимал, где здесь пол, а где потолок. Внезапно он ощутил, что находится в комнате не один. Резко развернувшись, Грубер застыл на месте, во все глаза разглядывая стоящего напротив него элитника, в глазах которого присутствовал разум, а сейчас плескалась откровенная паника.

— Вырвались! — Грубер моргнул и снова оказался в салоне машины, которая ехала по самому хреновому асфальту, из всех, который ему только приходилось видеть.

Головная боль присутствовала, но лишь как отголосок той боли, которая скрутила его совсем недавно.

Он поднял голову и буквально прильнул к заднему стеклу. Кисляк упал на кластер, отрезая его от остального Улья. В последний момент где-то на границе мелькнула тень элитника, которому было явно не до добычи, успеть бы выбраться из этой ловушки, в которую он сам себя загнал. Он не успел. Грубер напрягал зрение так, что, казалось, глаза выпадут из орбит, благо Снегирь остановил машину и теперь тоже жадно смотрел за тем, что происходит сзади. Элитник попытался последним огромным прыжком вырваться из белого тумана, но в этот самый момент пространство словно исказилось. Словно на экране возник посторонний шум, а затем все вернулось к норме. Элитник упал огромной тушей замертво, и его тут же скрыл от посторонних глаз сгустившийся еще больше туман.

— Да, вырвались, — Грубер сел прямо и посмотрел на Снегиря. — Тебе не кажется, что мы нашли этот гребанный стаб? — спросил он, указывая на разбитую дорогу.

Ужасный асфальт закончился через пару километров. Черный джип с разгону съехал в поле, где не было никакого намека на дорогу.

— Ну, — Снегирь затормозил и обернулся лицом к сидящим сзади Радистке и Груберу. — И где мы будем сейчас искать этого отшельника или кем там является тот тип, которому нам надо передать письмо?

— Понятия не имею. Но, не живет же он в чистом поле на самом деле, — Грубер вышел из машины и принялся оглядываться по сторонам. Снегирь встал рядом с ним и, прислонив ладонь ко лбу козырьком, принялся осматривать окрестности, применив свой дар Улья.

— Как ты думаешь, тот элитник сдох? — спросил он через минуту, когда опустил глаза в землю, чтобы проморгаться.

— Вряд ли, — Грубер обернулся в ту сторону, откуда они приехали, где совсем недавно перезагрузился кластер. Плотный туман кисляка все еще закрывал эту зону от взглядов извне, и вдалеке ничего, кроме этой белой стены не было видно.

— Почему ты так думаешь? — Снегирь снова прислонил ладонь ко лбу и принялся осматривать окрестности.

— Ну, иммунные, пережившие перезагрузку, будучи уже на Стиксе, не умирают. Сходят с ума — да, но остаются в живых. Думаю, что у элитника тоже кукушка слетит, хотя, с ним возможны варианты. Еще бы понять, почему это происходит? — пробормотал Грубер, все еще глядя на плотную стену кисляка.

— У институтских спроси, — Снегирь повернулся к Груберу. — Они, скорее всего, уже разгадали этот секрет.

— Возможно, — Грубер перевел взгляд на Снегиря и улыбнулся краешком губ. — Ну что? Что-нибудь видно?

— Пока ничего. Что ты задумал? — Снегирь, прищурившись, посмотрел на друга.

— Ничего, — Грубер пожал плечами. — С чего ты взял, что я что-то задумал?

— Слишком вид у тебя... загадочный.

— Не бери в голову. Так проскользнула мыслишка, но это только мыслишка. Ничего особенного.

— Ну-ну, — Снегирь еще раз подозрительно покосился на Грубера. — Я ничего с этой точки не разглядел, придется отъехать подальше и снова осмотреть окрестности.

Грубер кивнул, и они залезли в машину.

— Что увидели? — Радистка смирно сидела на своем месте и не пыталась мешать мужчинам, но было хорошо заметно, что ее просто разрывает от любопытства.

— Пока ничего. Нужно ехать дальше.

— А почему бы просто не бросить это письмо и не убраться отсюда? — спросила Радистка. — Я понимаю, возможно, я уже задавала этот вопрос, но все же?

— Можно и бросить, а что потом? — Грубер повернулся к ней. — Что потом?

— Я не знаю, — Радистка пожала плечами. — Снегирь сказал, что ваш найм не был оформлен официально, поэтому вы избежите метки иуды, если провалите это задние.

— Да, но мы будем знать об этом, — Грубер внимательно посмотрел на Радистку. — Знаешь, здесь царит такая анархия, что многие пьянеют от вседозволенности. А так нельзя. Лично мне необходимо хотя бы держать данное слово, чтобы хоть чем-то отличаться от зараженных, иначе, какая между нами разница?

— Мы не едим друг друга? — слабо улыбнулась Радистка.

— Как сказал один человек, это всего лишь вопросы предпочтений и морали.

— Так, хватит философствования, — Снегирь остановил машину. — Нужно осмотреться.

Они с Грубером снова вылезли наружу и принялись осматривать окрестности.

— Вон там, — Снегирь махнул рукой вперед.

— Что там? — Грубер достал трубу и проследил за взглядом Снегиря.

— Похоже на бункер. Наполовину вкопанный в землю. Похоже, что нам туда.

Грубер внимательно посмотрел на то место, куда показывал Снегирь. Холм практически не выделялся на фоне окружающего пространства. Груберу пришлось долго всматриваться, прежде чем он увидел металлическую дверь искусно замаскированную под часть ландшафта.

— Это похоже на чье-то убежище, но понять только по внешнему виду, что именно это такое довольно трудно.

— Тогда нужно подъехать и посмотреть поближе, — Снегирь запрыгнул за руль, и, дождавшись, когда Грубер обойдет машину и сядет рядом с ним на переднее сиденье, тронулся с места.

Они ехали очень медленно, потому что Снегирь все время вглядывался в дорогу, чтобы не пропустить привлекший его внимание холм. И все равно они едва его не пропустили. Вблизи вообще было сложно понять, где начинается дверь, а где заканчивается земляная насыпь.

На этот раз Радистка выскочила из машины первой.

— Эй, ты что творишь? — Снегирь открыл дверь, но Радистка замахала руками.

— Мальчики налево, девочки направо. Я мигом, вы же все осмотрели, здесь никого нет.

— Это спорно, если здесь есть тварь, обладающая интеллектом, то она вполне могла спрятаться, — пробурчал Снегирь, но дверь машины закрыл. — Хотя, если бы здесь притаилась тварь, обладающая интеллектом, то ты бы ее засек, — это он уже адресовал Груберу.

— Не факт. Я вообще не понимаю, как это работает. Может, я чувствую только тех элитников, у которых дар Улья есть, которые что-то типа ментатов. Ты все? — спросил он у Радистки, которая появилась из-за машины.

— Это был самый тупой вопрос из всех, который ты когда-нибудь задавал, — фыркнула Радистка. — Я что бы ты делал, если бы я сказала, «нет»?

— Хм, — Грубер закатил глаза и выпрыгнул из машины. — Ну и как эта хрень открывается?

— Скажи пароль и проходи, — Снегирь постучал в предполагаемую дверь, и они услышали металлический звук. — Здесь не должно быть ничего сверхъестественного. Так, посмотрим, — и он принялся осматривать места, где металл соприкасался с землей холма.

— Откуда ты знаешь, как эта дверь может открываться? — Грубер оперся на джип и скрестил руки на груди.

— Это не похоже на ту, как ты там ее назвал... — Снегирь пощелкал пальцами. — На ту рольставню. Эта конструкция больше напоминает ту, к которой я привык. Что-то из моего мультиверса.

— И как открывались подобные бункеры в твоем мире? — Радистка подошла к Снегирю, с любопытством наблюдая за его манипуляциями.