– Они, конечно, с удовольствием резали пажей и слуг, но в действительности, искали вас, – закончил д'Арманьяк.

Его рассказ заставил Генриха задуматься. Не может же быть, чтобы де Насей пошел против воли короля. Или может? Впрочем, пока было не до того.

Потом приходила Маргарита. Она была прибрана и сосредоточена, и, как всегда, прекрасна. Генрих не мог на нее смотреть. Она, его возлюбленная супруга, была из НИХ. Из тех, кто сотворил с ним все это.

Она принесла добрую весть, сообщив, что ей удалось добиться у Карла помилования для обитателей этой комнаты, теперь все они находились под защитой короля, и к раненым должны допустить лекаря. Он громко благодарил ее и целовал руки, стараясь, однако, не встречаться с нею взглядом, в надежде, что она не догадается… не поймет, но знал, что она поняла. Наконец, она ушла, оставив его в покое.

А за окном крики воронья возвещали утро. Начинался новый день¹⁵.

1. Об исторической достоверности романа

«Восход стоит мессы» – это художественный роман, который не может претендовать на стопроцентную историческую достоверность. Специалисты по эпохе наверняка найдут в тексте достаточно фактологических несоответствий как умышленных, так и случайных. Прошу меня простить. И все же хочется надеяться, что мне удалось остаться в канве знаменитого исторического сюжета, избежав серьезных отступлений от правды.

2. О смерти королевы Жанны

Из книг Александра Дюма нам известно, что  Жанна д'Альбрэ, мать Генриха Наваррского, была отравлена Екатериной Медичи, которая будто бы подарила ей пропитанные ядом перчатки. В действительности большинство современных историков утверждают, что она умерла от туберкулеза. И в самом деле, симптомы туберкулеза весьма характерны, известны с давних времен и их вряд ли можно перепутать с чем-то еще.  Тем более, от туберкулеза не бывает язв на руках, о которых пишет Дюма. Думаю, что версию о перчатках  можно объяснить лишь богатой фантазией романиста. Тем не менее Генрих Наваррский, который не разбирался в медицине и не доверял  своей теще, скорее всего, не верил мнению придворных медиков о чахотке и подозревал Екатерину Медичи в отравлении его матери.

3. О притязаниях Генриха Наваррского на французскую корону

Генрих III Наваррский в силу своего происхождения был весьма значимой  фигурой во французской политике. Однако значение это объяснялось не только и не столько Наваррской короной, унаследованной им от матери, сколько титулом первого принца крови, полученным от отца.

В то время правящий род Капетингов был представлен двумя ветвями: старшей ветвью Валуа, к которой и принадлежал сам король Франции со своими братьями, а также младшей ветвью – Бурбонами, которые по Салическому закону должны были наследовать корону в случае смерти всех принцев дома Валуа. В свою очередь, старшая ветвь Бурбонов в лице коннетабля Бурбона пресеклась, когда  Франциск I обвинил его в измене и лишил владений, должностей и титулов. Младшая ветвь, Вандомы, сохранила свои владения. До рождения Генриха она была  представлена тремя братьями – старшим Антуаном (отцом Генриха, который погиб к моменту описываемых событий), и двумя младшими – Луи де Конде (отцом Анри де Конде) и лицом духовного звания, будущим кардиналом Бурбоном. Таким образом, Антуан де Бурбон-Вандом, отец Генриха Наваррского, как старший представитель своего дома именовался первым принцем крови после Валуа. По названной причине Генрих Наваррский, как  единственный сын Антуана, унаследовал этот титул от отца. При отсутствии у Валуа прямых наследников Генрих Наваррский был третьим в очереди на корону Франции. Женитьба на Маргарите Валуа была призвана еще более укрепить  эти притязания.  Однако  его шансы в то время в любом случае казались иллюзорными: трое братьев Валуа были молоды и вполне могли иметь потомство.

Кроме того, Генрих Наваррский был внуком Маргариты Наваррской сестры Франциска I (деда Карла IX), таким образом, он приходился родственником королю Франции 22 степени.

Для полноты картины необходимо отметить, что Генрих Наваррский был не только самостоятельным королем маленькой горной страны, но и имел феодальные владения на территории самой Франции: Вандомское герцогство (в центре Франции), герцогство Альбре,  графство Фуа, Бигор и Арманьяк и другие земли, что делало его вассалом французских королей. Кроме того, Генрих д'Альбрэ (отец Жанны д'Альбрэ ), затем Антуан де Бурбон, а после его смерти  – Генрих, управляли в качестве губернаторов, назначенных французским королем, обширной французской областью Гиенью (юг Франции), к которой уже привыкли относиться, как к собственным владениям. В результате женитьбы Генриха на Маргарите Гиень была передана ему в феодальное владение по брачному договору в качестве приданого его жены.

4. О притязаниях Гизов на французскую корону

Гизы, хоть и претендовали на то, что ведут свой род от Карла Великого, но, с точки зрения Салического закона, их надежды на корону Франции выглядели значительно слабее, чем притязания Бурбонов. Однако Гизы обладали очень серьезным влиянием, в особенности в Париже, и рассчитывали укрепить свои позиции за счет женитьбы Генриха де Гиза на Маргарите Валуа. Опасаясь усиления Гизов, король Франции Карл IX и Екатерина Медичи стремились всячески помешать этим матримониальным планам, в частности, пресечь интимные отношения между Маргаритой и Гизом.  Брак Марго и Генриха Наваррского расстроил надежды Лотарингского дома.

5. О Маргарите де Валуа

По романам А. Дюма эта дама известна всему миру, как «королева Марго», хотя в действительности вряд ли кто-то, кроме ее брата, Карла, называл ее так.  Если посмотреть на  портреты Маргариты де Валуа, то суждения  о ее неземной красоте вызывают удивление. Однако ее бурная личная жизнь и, несомненно, искреннее восхищение, которое испытывал к ней Брантом, остаются историческим фактом. Поэтому приходится исходить из того, что она  действительно была признанной красавицей своего времени.

6. Об Агриппе д'Обинье

Агриппа д'Обинье  много лет был близким другом Генриха Наваррского. Он действительно присутствовал в Париже накануне его свадьбы в качестве одного из многочисленных сопровождающих и покинул город из-за дуэли с одним из гвардейцев городской охраны. Но в 1572 году его дружба с Генрихом еще не началась. Она возникла лишь  спустя год после Варфоломеевской ночи. Поэтому некоторые сцены с его участием – чистый вымысел.

7. О политике Колиньи и походе во Фландрию

В те времена часть территории Нидерландов (Фландрия) была занята испанскими войсками под командованием дона Альбы. Испанская корона стремилась огнем и мечом восстановить в этих протестантских землях католическую веру, и гугеноты со всей Европы тысячами ехали во Фландрию, чтобы помочь голландцам в их освободительном движении против Испании. Однако им не удавалось справиться с  многочисленной и хорошо оснащенной испанской армией.

Заключив Сен-Жерменский мир и вернувшись в Королевский совет, Колиньи использовал все свое влияние, чтобы убедить Карла IX направить во Фландрию французскую армию. И королю, судя по всему, нравилась эта идея.

Перспектива войны с Испанией приводила Екатерину Медичи в ужас. Испания была самой сильной и самой богатой державой тех времен, война с таким противником могла повлечь очень тяжелые последствия для Франции. Кроме того, католики (которых во Франции было большинство) никогда бы не поддержали войну на стороне протестантов, поэтому участие в подобной авантюре могло сильно подорвать авторитет королевского дома внутри страны (и без того слабый). При таких обстоятельствах не стоит удивляться, что королева считала Колиньи самым злейшим своим врагом.