— Эверика. Я полечу на ней. Моя малышка разгоняется почти мгновенно.

Бао неуверенно протянул ей шлем. Не успел он заметить, как скафандр уже сидел плотно на ней.

— У нас есть путь, вектор торпеды? Её можно отследить?

— Да, — ответил ей Бао. — Но зачем? — он посмотрел на двух неподвижно сидящих людей за столом, глаза которых закрывала линия девайса. — Я должен их вытащить, иначе они угробят себя здесь.

— Нет. Стой. Не надо, — остановила его Аманда. Она очень торопилась, но чувствовала, что следует сказать. — Поверь в них. Дай закончить работу.

— Серьёзно? — нервно усмехнулся Бао. — Станция исчезает. В прямом смысле. Ты и сама всё увидишь.

Она, долго не думая, выбежала из зала, надевая шлем уже на ходу. Бао лишь провожал её взглядом, надеясь, что у неё не получится осуществить задуманное. Объект явил свою вражескую сущность. Но следовало спастись, а уже после осуществлять вендетту. Он положил комплект скафандров на стол перед сидящими, а затем выбежал из помещения, направляясь за Тайлером и Вайсс.

Аманда старалась бежать ровно, не сбивая свой темп. Скафандр не был таким уж и лёгким, как это казалось в невесомости. Особенно на скорости. Экзоскелетная основа не сильно помогала при беге, будучи рассчитанной на приложении силы. Коридор сменялся за коридором, пока Аманда не заметила, как кусок стены, толщенной в двадцать сантиметров, попросту исчез. В стене образовалась гладкая дыра в форме сферы. Тогда она и начала замечать маленькие дыры, разного диаметра, появляющиеся тут и там. Лицевой экран скафандра сигнализировал о квантовых флуктуациях, окружающих её. Если Аманде не повезёт, то одна из коллапсирующихся микроскопических дыр, от микрона до десятой миллиметра, разорвёт её изнутри. В лучшем случае, оторвёт конечность, как это случилось с Бао.

Не поддавшись страху, она продолжала ровно бежать, пробегая один отсек за другим, пока не достигла центра диска, где сила притяжения начинала падать. Здесь перебираться становилось легче. И когда она оттолкнулась от поручня, тот исчез. На его месте образовалась небольшая впалая падина. Мурашки пробежали по коже Аманды, но она не остановилась.

Бао не хотел думать о том, что будет, если она из дыр образуется внутри термоядерного двигателя станции. В голове кружилось два очевидных варианта. Первое, наименее опасное: термоядерный реактор, зафиксировав изменения коэффициента, впустит в себя космический вакуум и выключится. Второе: даже микросекунды существования, пускай и микроскопической, чёрной дыры хватит, чтобы образовать нестабильное кольцо аккреции. И тогда…

— Да, Бао, мы слышим тебя, — ответил Тайлер. — Что происходит? Мы видим аварийные сообщения.

— Где вы сейчас?

— Мы покинули обсерваторию, а ты разве не видишь на радаре где мы?

— Конечно, — Бао мысленно отчитал себя за свою глупую оплошность. — Двигайтесь ко мне.

— Я думал, мы должны прибыть к шаттлу? Мы, исходя из инструкции, сразу же направились туда.

Бао прикусил губу, смотря на трёхмерную модель станции перед собой. Он вращал картинку в своих руках, которая обновлялась в прямом эфире.

— Шаттла больше нет.

— Как? — в эфир влезла Вайсс.

— Двигайтесь по направлению ко мне. Я вышел из…вы вообще видите меня?

Тайлер какое-то время молчал, наверное, обдумывая услышанное. Но, как и любой профессионал, он ответил коротко и ясно.

— Понял. Двигаемся к тебе.

В области шлюзов соединения на модели станции были нанесены красные сферы аварийного пробоя. Так уж получилось, по воле случае или нет, но данный отсек Андана подвергся нападению первым. Требовалось выйти в открытый космос, чтобы увидеть всё своими глазами, но Бао был уверен, что на том месте, где должен был находится шаттл, а вместе с ним и одна третья часть всего кольца стыковочного узла, ничего теперь не находилось. Пустое пространство, оставленное после коллапса чёрных дыр. Кольцо продолжало вращаться, но системные рапорта сигналили о его нестабильности. Как минимум два соединения кольца-шахты попросту исчезли. Эверика находилась на противоположной стороне кольца, но скоро должно было повернуться лицом к Сатурну, и тогда одна Вселенная знает, что может произойти.

Оставались ещё несколько очень важных вопросов, сопоставимых с фундаментальными: насколько меняется субъективное время для тех, кто был не так уж и далеко от образования микроскопических чёрных дыр. Слава богу, что они были меньшим радиусом, чем те, миллископические чёрные дыры, образующиеся в близи Сатурна. А ситуация могла измениться с любой момент. И если материал всасывается в чёрную дыру, которая затем, сразу же, коллапсирует, то что улетает в противоположную сторону? Точнее, излучает. Всё тот же поток нейтрино? Бао должен был быть тем, кто должен был знать ответ, или хотя бы догадываться, ведь он непосредственно сталкивался с таким же событием ранее, но ответа он не находит. Даже воспоминания не сильно помогали в решении насущной проблемы.

Он задумался и не заметил, как оказался в открытом космосе. До него не сразу дошло, что целая стена коридора, находящийся по технической смете здесь, исчезла, явив дыру в космос, в которую мог пролезть небольшой аппарата, размерами схожий с Эверикой Аманды. По небольшим неровностям Бао понял, что множество коллапсов попросту поглотили собой стену. И в этот момент он проклял себя, что был так неосторожен. Ведь по всему кораблю кишели невидимые мины, разрывающие всё на части. Бао ожидал, что в следующую секунду исчезнет и он, но время шло, а ничего не происходило. Он замер на месте, освещённый светом Сатурна, отлично видимого через дыру. Только теперь Бао ощущал небольшие потоки воздуха, всасываемого в дыру и уходящего в вакуум. Андан изолировал участок, но скоро это всё станет неважным. Невозможно изолировать что-то столько хрупкое, подобное бумаге, прошиваемой автоматной очередью.

Следовало спасти Тайлера и Вайсс, но теперь становилось не ясно, где безопасно, а где — нет.

— Тайлер, — Бао позвал его в эфире.

— Бао.

— Планы изменились. На вас скафандры ведь?

— Да, как ты и просил.

— Вам следует проследовать как можно ближе к шахте реактора. Но не входите внутрь.

— Думаешь, там максимально безопасно?

— Я заберу вас, как только всё закончится. Мне нужно удостоверится, что с Павилом и Леклерком всё в порядке.

— А Аманда? — спросил Вайсс.

— Она сама о себе позаботится, — неуверенно ответил Бао.

Нижний диск, где располагались все шлюзы соединения, к моменту, когда там оказалась Аманда, представлял из себя прогрызенный насквозь тор, испещрённый сквозными дырками. На монитор выводилось аварийное сообщение, подтверждающее потерю контакта с обширной область, где должен был находиться шаттл. Стараясь подстроится под постоянное изменение силы притяжение, Аманда запускала себя внутрь конструкции, пока не упала на пол. Она быстро поднялась и понеслась вдоль оставшихся в целостности помещений, хотя таких и не было. Каждое появление микроскопической чёрной дыры сопровождалось быстрой вспышкой преломляющегося о гравитационный радиус пучка света, за которым следовал беззвучный хлопок пространства, и часть материи просто исчезала. Умудрившиеся не быть всосанными и переработанными объекты, обрывки деталей и интерьера, получившие импульс, кружились как зимние снежинки в метель. Импульс заставлял их двигаться по круговым траекториям, а пониженная сила притяжения на данном кольце лишь упрощала им задачу. Аманда проносилась сквозь мелкие объекты, стоящие на её пути. Объекты ударялись о поверхность скафандра, с глухим звуком отлетая в стороны.

Секции диска получили критические повреждения, а программа Андана пыталась изолировать как можно больше оставшейся площади. За Амандой закрывался один шлюз за другой, в отчаянной попытке сохранить хоть что-то. Воздух, не выкаченный системой вентиляции, уже давно утёк в открытый космос, который заполнил стыковочный отдел вакуумом. Неровные детали, с разными моментами инерции, неустойчиво вращались, медленно оседая на пол, усеянный пробоинами. Сквозь пробоины Аманда видела космическое небо, усеянное звёздами. Значит, диск не совершил ещё полный оборот.