Что-то ещё пришло на ум Павилу. И так, если миллископические чёрные дыры здесь представляют собой полые внутри сферы, то что их заставляет сжиматься изначально? Тогда сразу возникал вопрос, как полая мгновенная чёрная дыра могла искривить пространство так, что изменила вектор полёта груза, придав ему бешенное ускорение. Но всё же. Может ли быть так, что точка сингулярности находится где-то ещё? Одним из любимейших писателей Павила научной-фантастики являлся Грег Иган. В своей книге «Диаспора» Иган пытался описать строение червоточин, описывая их как многомерные слои измерения. Точка сингулярности связывала между собой концы этих многомерностей. Очень упрощённая модель, но… Если бы вам потребовалось энергия для образования чего-то, какой элемент пришёл бы вам на ум первым? И чтобы этот элемент был доступен практически везде и лёгкодобываем? Там, за стенами Андана, расположилась целая несформировавшаяся звезда. Не слишком массивная, но полная водорода. Осталось лишь понять, как применить всё на практике. Если бы была возможность транспортировать водород на расстоянии, раскладывая его на субатомные элементы при конвертации, то хватило бы такой энергии для образования квантовых возмущений, переходящих в макромир? Например, энергия ковалентной связи. Закономерность между длинной и энергией. Перенос элементарного заряда в электромагнитное поле. И сколько бы водорода потребовалось, чтобы образовать миллископическую чёрную дыру? Когда у звезды выгорает водород, делая невозможным более поддерживать термоядерную реакцию, гравитационные силы сжимают звезду к её центру. Тут то и нужен предел Оппенгеймера-Волкова.
И так. Пространство сжимается. А в следующее мгновение коллапсирует. Горизонт событий вполне наблюдаем по эффекту Унру. Воображение Павила рисовало червоточины, ведущие из недр водородных небес Сатурна к пространству над ним. Сингулярность стягивала концы, образуя односторонний проход. Но за счёт чего порождалась сингулярность? И модель не работала без несуществующий в природе мнимой массы.
Павил закрыл руками глаза, опрокидывая обруч на макушку головы. Вся работа казалось такой безнадёжной и бессмысленной, что ему хотелось кричать и плакать, но и это потеряло последний миг осмыслённости, когда он понял, что всё время они бились головой об стенку. Известная наука оказалась далека от совершенства. Ответ лежал перед Павилом, но он подобно слепецу, видел перед собой лишь ту самую стенку, непробиваемую лбом.
Она вернулась туда, куда всегда и хотела. Теперь приоритеты изменились, и Аманда редко бывала на Андане, проводя большую часть земного дня на шаттле. Теперь её работа перешла из доставляющей удовольствие в разделы будничной рутины. Она, как и было оговорено, сократила время, отведённое на блог, занимаясь более стратегическими вещами. Как и ранее, ей было отведено пространство за орбитой Андана, но теперь его расширили по радиусу. Аманде оставалось до конца не ясна вся суть следующих действий научной группы. Они потеряли, пускай и лишь как единицу, члена научной группы, занимающегося основной работой. Оставался Павил, но почему-то ей казалось, что одному человеку не под силу тащить на себе такую ношу. Бао и Тайлер продолжали отлаживать свою динамо-торпеду, будто это было важнейшим из имеющихся приоритетов. А чем занималась обычно Вайсс? Леклерк выглядел вполне здоровым. Тогда…Бао? Да, визуально это был тот космонавт, нуждающийся в гормональной терапии. И даже если не нуждался, то всё равно регулярно проходил. Это было понятно по его форме. Он был не просто сбит, но и с достаточно маленький процентом жира в организме, что не вписывалось в так им любимые математические уравнения. Следовало перечислить по каким причинам люди обычно прибегают к попыткам усилить не только свою гормоналку, но и иммунную систему в космосе.
Шаттл двигался с минимальным ускорением, почти не ощутимым внутрь. Распущенные волосы Аманды растянулись во все стороны как у древнегреческой Горгоны. Она могла расслабиться на секунду, вникая в суть своих раздумий. Подобно навигационной карте перед ней, исчерченной разноцветными плоскостями орбит небесных тел, вращающихся вокруг Сатурна, её мозг рисовал запутанную, едва вписывающуюся в схематичность, паутину, на нитях которой, пересекаясь сеткой друг с другом, лежали имена и события. Космический аппарата «падал» к линии экватора газового гиганта, находящемся в бесконечно далёких и абсолютной близких двухстах тридцати тысячах километров с лишним на западе. Кольцо медленно плющилось на глазах Аманды. Станция Андана была не видима с такого расстояния, но таргет навигационной карты не упускал её из виду.
Внутренний отсек шаттла заполнился воздухом, вдыхаемым лёгкими молодого пилота. Она была уверена, что есть связь и логика в поступках «коробки с крыльями». Например, почему на Андане больше нет других шаттлов или другого типа транспортов? Это очень глупо с точки зрения космического инвентаря. Особенно тупо это выглядело на фоне маниакальной, почти параноидальной одержимостью Бао техникой безопасности. Разве такой человек мог допустить что-то подобное? Лишь один из вопросов, вплетённых в цепочку событий, составляющих запутанную паутину.
На юго-западе проплывал Энцелад, поднимающийся из кромки иллюминатора. Поначалу он был едва видим из-за наклона кабины шаттла. Его сторона, обращённая к свету, представляла из себя лунный полумесяц, ослепительно светящийся в ночи. А всё из-за того, что у данного спутника Сатурна была аномально большая отражательная способность, из-за чего Энцелад выглядит почти белым при свете. Свет практически не поглощается его ледяной структурой, отражаясь зеркалом обратно. Двадцать пятого октября 2015 года легендарный космический аппарат Кассини пролетел над его испещрённой кратерами и трещинами поверхностью, всего в пятидесяти километрах, сделав потрясающие фотографии. Даже со ста тридцати километрах, разделяющих Энцелад и шаттл, Аманда могла разглядеть расплывчатую линию терминатора, ведь ночная сторона спутника была тускло освещена светом, идущим от Сатурна. Получалась незатейливая игра небесных зеркал. Хотелось подлететь ближе, но это не входило в её новые прерогативы. Неплохо было бы уточнить новые цели у «командования», и скоро Аманда этим займётся.
Она повращала головой, разминая шею. Все сообщения, идущие от Софа, знакомого Павила (которого Аманда никогда и не видела), тот пересылал прямо ей, считая, что может с ней делиться. В конечном итоге, у них получился негласный клуб оппозиции, хотевший зашить белые нитки чем-то более правдивым. Возможно, Аманда хотела сильнее, но это не столь важно.
Леклерк оказался ускоряющимся. Данный факт уже удивлял сам по себе. Что ускоряющийся забыл так далеко от Земли? Они мигрировали? В открытый космос? Почему в руках ускоряющегося оказался целая пустующая станция. И почему она пустовала? Аманда закинула эти вопросы в черновик своего разума, переключаясь на следующие интересные факты из сообщений Софа. Оказалось, что Леклерк присутствовал как представитель ускоряющихся на финальном препарировании ИИ, когда мёртвое тело того разрезали на куски. Этот Соф явно давал понять, что часть оборудования досталась Леклерку. А Леклерк сейчас на Андане. Часть ИИ тоже на Андане? Аманда напряглась. Её не волновало случившееся с Янусом. Она почему-то была уверена, что в данный момент они все в безопасности. Вообще, в её представление мира не укладывалась идея Бао о «враждебности» объекта. Было что-то ещё, о чём они умолчали.
И так. ИИ мёртв. Покончил с собой. Самоубился. Совершил акт символического деформирования. Сэппуку. Но у него была физическая оболочка, ведь так? И она должна была остаться и после его смерти. Физическим, пускай и из аппаратуры, трупом. Ускоряющиеся, чьё существование уже много лет было окутано туманном, в лице Леклерка присутствовали на «делёжке». Конечно, ускоряющиеся была спецами во всём, что касалось вычислительных тем, что было логично, но они уже как много лет отделились от остального человечества, расселившись по Узлам. Один из таких Узлов принадлежал Компании. Компании, которая и собрала их здесь всех. Здесь есть связь? Соф был представителем Компании на «делёжке». Но разве ускоряющиеся не избегают всеми силами любого сотрудничества с другими представителями сильными мира сего? Хотелось залезть в инфополюс, но Аманда остановилась на полушаге. Дурацкое чувство параноидальности, но всё же.
