— Ты первая из трёх. И вы все — лишь попытка завести потомство. Ничего нежного у меня к вам нет! Да и знаете вы об этом. Я не лгал никогда, не обещал невозможного. Вы выбирали свою судьбу, заключали соглашения. И ты в том числе! И если не образумишься, я расширю круг невест до невозможного… Потомство превыше всего, и раз ты до сих пор от меня не зачала, где гарантия, что сможешь потом? — бил по больному.

Лицо Лагуны исказилось от обиды, но она сама довела до этого разговора. И как бы я ни был жесток, реальность была куда горше. Мне не нужны пустые подстилки, мне нужна жена! И если не особь, которая смогла бы со мной наравне решать вопросы Океании, то супруга, способная зачать, выносить и родить! И если это не Лагуна, я буду упорно искать ту самую…

Глава 9

Мирэя

Больше недели пыталась найти способ, как покинуть остров. Естественно не сдалась на милость амфибии. Но если раньше просто бессмысленно воевала с мучителем, то после моего показательного наказания из-за ослушания, поняла — он позволял передвигаться повсюду, кроме зоны с его сородичами! Это было бы мило с его стороны, если бы не моя обида на него, как на пленителя, не собирающегося меня вернуть домой! Или хоть как-то способствующего моему спасению другими!

Да, не пытался изнасиловать! Да, не применял силы, кроме того случая, когда посмела нарушить его угрозу. Да, мы, можно сказать, подружились: много говорили, часто трапезничали вместе, гуляли… Но ведь удерживал против моей воли!

Ни одна нормальная девушка не успокоится, пока не испробует все шансы. Вот и пробовала, а его последующие угрозы и наказания… Скорее меня смущали, нежели оскорбляли. Я не привыкла к террору со стороны мужчины. Тем более существа, сильно похожего на человека, с небольшой разницей… Но и мириться с порядком дел, которые мне навязывал амфибия, не могла. Я не хочу покоряться и подчиняться!

Посидев и погоревав какое-то время, осознала, что никто меня не собирался спасать. Тайфун не злой, просто равнодушный к моей судьбе. И раз так, спасение утопающих, дело самих утопающих, буду себя спасать!

Поэтому очередной поход по острову я решила растянуть на несколько дней. Углубиться, так сказать. И чтобы Тай не думал, что я ищу путь, как добраться до лагеря, нарочно двинулась в противоположную сторону и глубже в лес. Но день, два, три… я устала глодать коренья и жевать траву. Плодов знакомых не находила — чужие страшилась дегустировать — опыт уже был. И был горьким! Так что ни разу не смогла поймать что-то съедобное, или отыскать. Только питьем спасалась и то, моё тело уже было порядком истощено! К тому же, побродив в поиске другой жизни по острову, но так и не найдя, от безнадёги решила вернуться!

Уже, когда под вечер плелась домой и, запнувшись о свои же конечности, ухнула на землю, сопя как паровоз, меня нисколько не выбесил голос Тая: «Нагулялась?» — даже обрадовал. А потом надо мной склонился красавец-пленитель. Длинные волны тёмных чуть высвеченных волос. Глазищи невероятные, выточенный контур лица, полные губы… Было стремно признаваться, но я скучала по нему. Странно, но правда соскучилась. А ещё дико желала компании!!! Ну и конечно, была безмерно благодарна, когда самец повышенной комфортности, прочности и деликатности, меня поднял руки:

— Чего ты добивалась? — уточнил без злобы, скорее искренне желая познать тонкости девичьей души. Глупый, ни одна девушка их не знала, куда уж там существу, не понимающему простых житейских моментов современных… какое там… любых женщин людской природы!

— Исследовала флору и фауну, — устало муркнула, уместив голову на груди Тайфуна.

— Значит, урок ещё не закрепила, — поумничал амфибия. Я бы огрызнулась, но было так томно и волшебно приятно в его руках, что закрыла глаза и погрузилась в блаженный сон.

А следующее утро провела в жуткой депрессии. Меня охватила неодолимая печаль… и горькие слёзы… Нет спасения, нет людей… Я тут умру!

***

Так прошли несколько недель. Я всё больше наглела. Тайфун всё больше хмурился. Я уже не страшилась его гнева, и он это понимал. Но на мои просьбы вернуть меня домой, так прямо и говорил: «Не отпущу!» Равнодушно заявлял, что я тут останусь, и должна смириться! А на робкие попытки узнать, почему, отзывался:

— Никто не должен знать о нас. Ты в курсе, а стало быть, тебе больше не место среди своих!

— А если я поклянусь, что буду молчать? — мы шли плечом к плечу по песчаному берегу, когда вечерело.

— Нет! — отрезал ровно и без злости, что в который раз поднимаю эту тему. — Рисковать своим миром я не собираюсь. Люди — лживые существа. Ради собственного благополучия уничтожают другие миры, существ. Для вас обмануть — ничего не стоит…

— Откуда тебе это знать, если вы с нами не контактируете? — пробурчала обвинением, шагая рядом, но, в отличие от Тая, избегая воды.

— Кто сказал? — амфибия в такие моменты был очень похож на обычного человека, руки за спиной сложил замком. Вышагивал спокойно, прогулочно… с той разницей, что на обычном человеке при этом была хоть какая-то одежда, а Тайфун так и продолжал меня приучать к своему совершенному телу, только без анатомических деталей. Самое странное, что я и правда за это время немного к этому попривыкла. Уже не смущалась, хотя… испорченная часть меня нет-нет, взгляд на пах опускала.

— Попытки бывали, — мерный голос амфибии вырвал из тугих, неподобающих юной девушки, мыслей. — Мы раньше жили среди вас… Это было давно… А потом ушли… Но нет-нет, да и находятся те, кто к вам выходит. Некоторые возвращаются, некоторых мы больше не слышим.

— Слышим? — озадачилась. — А вы умеете слышать друг друга? — ляпнула, уже понимая насколько глупо прозвучало.

— Не всегда, — кивнул Тай, поразив ещё сильнее. — В воде это получается гораздо лучше и на большие расстояния.

— Вот это да, — восхитилась дару. — С другой стороны, — нахмурилась, — за мыслями в вашем мире нужно следить, неровен час, их все услышат!

— Не совсем так, — поправил Тайфун. — Мысли звучат только те, которые желаешь донести до других. Их можно направлять одному, можно всем. Можно молчать…

— Это круто, — ничуть не кривила душой, а после таких словечек долго и нудно поясняла их значение. А только выбиралась из трясины ликбеза, желая выведать нечто ещё о мире амфибии и его сородичах, получала сухое:

— Если расскажу или покажу что-то больше, мне придётся тебя убить!

Я бы приняла за шутку, если бы не спокойный тон. Та самая убийственная манера говорить так, что безоговорочно веришь. Псих, который не лжёт! Монстр, кто убьёт!

Желание улыбаться, говорить отшибало на раз — и я на время переставала лезть с расспросами. Зато Тайфун с радостью слушал о моём мире. Моё косноязычие становилось менее ярким. Я всё лучше находила чёткие пояснения, хотя никогда до встречи с амфибией не думала, что у меня проблемы с умением объясняться. А оказалось, сленг и разные мусорные словечки настолько наводнили речь, что совершенно выместили более верные и грамотные понятия.

Странно это было осознать. Я ведь в школе одна из лучших, с репетиторами занималась. Очень общительная, подвижная и любила здоровый юмор. А Тайфун меня порой ставил в тупик вопросами или изъяснениями. Особенно категоричными: «Люди — враги!» «Наш мир не должен страдать от вашего!» «Вы настолько глупы, что не видите катастрофы!» «Мы не желаем из-за вас погибать!» «Наши миры на грани войны!» И прочим апокалипсическим мракоборьем. Я мягко пыталась его… нет, не переубедить, упаси боже, просто хоть немного показать ситуацию нашими глазами. Часто ссылалась на великих учёных, мыслителей, творцов и филантропов.

Просто на знакомых отца, и часто, очень часто говорила его словами. Как бы папа не был занят, он был в моей жизни. Я равнялась на него. И мечтала стать достойной дочерью. Он очень умный, порядочный человек. Имеет свои убеждения и готов их отстаивать, даже если это пошатнёт его репутацию и благосостояние. Что доказывал его последний проект. Строительство отходоперерабатывающего комплекса на одном из островов близь нашего побережья, но там, где нет жизни.